— «Иггдрасиль»? — спросил однажды Женетт.
Диагностические мониторы, соединенные с телом молодого человека, показали всплеск активности мозга.
Женетт кивнул.
— Всего лишь проверка, а? Доказательство истинности концепции?
И снова мониторы показали усиление метаболизма. Теория, что такие скачки — прекрасный детектор лжи, давно была опровергнута, но психологические реакции все же о чем-то свидетельствовали.
Молодой человек упрямо молчал, и неясно было, что же все-таки происходило. Но случай с «Иггдрасилем» казался очевидным.
А для Женетта только это и имело значение.
— Думаю, нападения на Терминатор и Венеру имели политическую подоплеку, — сказал он Вараму в присутствии молодого человека, молча смотревшего в стену (но кривые приборов говорили за него). — Подозреваю, что его деятельность одобрила Лакшми. Доказательство концепции. Погибли три тысячи человек.
Женетт смотрел на безучастное лицо молодого человека. Потом сказал Вараму:
— Идем отсюда. Нам здесь нечего больше делать.
За три недели полета к Плутону и Харону состояние ноги Варама ухудшилось, и после консилиума медики корабля решили отнять ее ниже колена и готовить плюрипотентные клетки, из которых вырастет новая левая. Варам старался сносить все это равнодушно, подавляя страх и напоминая себе, что в сто тринадцать лет все его тело превратилось в медицинский артефакт и отращивание новых конечностей — одно из простейших и древнейших вмешательств в жизнедеятельность организма. Тем не менее страшно было смотреть на ногу и чувствовать фантомные боли, и он старался отвлечься, расспрашивая Женетта о планах, которые сейчас осуществляла команда инспектора. Но, сколько Варам ни отвлекался, он не мог забыть об ощущении, что из колена растет новая нога.
К Харону собирались корабли со всей Солнечной системы — здесь была назначена встреча группы Алекс и сюда агенты Интерплана свозили найденных кваком-гуманоидов; насколько было известно, удалось найти всех их. Все они были захвачены в тот же день, что и фабрика, их производившая, большинство даже в тот же час. Всю операцию планировали и координировали только устно, точное время ее начала стало известно накануне, когда Женетт передал по радио старую джазовую мелодию «Настало время». Все прошло без неожиданностей, хотя в операции принимали участие свыше двух тысяч агентов и было захвачено четыреста десять гуманоидов. Никто из них не подозревал о возможности ареста.
Теперь план Женетта предполагал изгнание всех гуманоидов, а также игрока в боулинг и еще примерно тридцати человек, непосредственно участвовавших в организации нападения. Договорились использовать космический корабль, строившийся на спутнике Плутона Никте. Этот корабль был по сути специализированным террарием — почти замкнутой биологической поддерживающей жизнь системой, очень хорошо обеспеченной запасами и с очень мощными двигателями. Он станет тюремным кораблем вроде тех, что находятся за поясом астероидов, но отправится за пределы Солнечной системы. Террарий запечатают снаружи, а навигационный ИИ поместят вне закрытого цилиндра. И корабль унесет из системы четыреста с лишним кваком-гуманоидов, игрока в боулинг и всех людей, признанных виновными в организации нападений. Немного, потому что игрок в боулинг спланировал нападение так, чтобы его могла осуществить небольшая команда. Итак — изгнание из Солнечной системы и из рядов человечества.
— Лакшми тоже должна быть там! — сказал Варам Женетту.
— Согласен, но нам не удалось ее схватить. Венерианам придется самим с ней расквитаться, хотя и мы будем продолжать разыскивать ее; посмотрим, к чему это приведет.
— Но корабль-изгнанник, — сказал Варам. — Что если компьютеры захватят его? Полетят обратно и вернутся, чтобы отомстить? Они станут умней, чем были.
— Скорость будет слишком велика, — спокойно ответил Женетт. — Горючее на корабле, который разгоняется до огромной скорости, быстро закончится, а пока они справятся с проблемой горючего, пройдет много веков. К тому времени цивилизация найдет способ с ними совладать.
— Как по-твоему, что это будет?
— Понятия не имею. Нам все равно придется иметь дело с квантовыми компьютерами, этого не избежать. Мы держим тигра за хвост. Мне кажется, что если квакомов не допускать к человеческим телам, а к ним — обиженных программистов, они просто будут частью общей картины, как мой Паспарту.
— Или как Полина у Свон.
— Возможно, помещать кваком себе в голову не лучшая мысль, — согласился Женетт. — Как ты думаешь, согласится ли Свон перейти на компьютер на запястье, как у меня?
Варам в этом сомневался, хотя не мог объяснить почему. Он все меньше был уверен в том, что понимает Свон, о чем бы ни шла речь.
Он перешел к другой тревожившей его проблеме.
— Но ведь это пример сурового и необычного наказания.
— Да, оно необычно, — жизнерадостно согласился Женетт. — Даже беспрецедентно. Но его суровость относительна.
— Выслать вместе с гуманоидами. Странное одиночное заключение, что-то из кошмарного сна, верно?
— Изгнание не жестокость. Поверь, я знаю. Мозг остается на месте. Теоретически они могут создать прекрасный террарий и потом заселить подобную Земле планету в какой-то отдаленной системе, начать новую ветвь человечества. Этому ничто не может помешать. Поэтому изгнание справедливо. Я сам изгнанник, это признанная форма строгого, но сохраняющего жизнь наказания. А наш пленник убил три тысячи человек, только чтобы опробовать свое оружие. И создал квантовые компьютеры, не способные отличать добро от зла. Им задали цель, не указав ограничений, и они стали явной опасностью, сегодня у нас нет от них защиты. Поэтому я считаю, что их высылка — наше объявление о том, как мы поступаем с компьютерами. Мы не выключаем их и не разбираем, как призывают некоторые, мы отправляем опасные компьютеры в изгнание, точно людей. Это должно стать хорошим уроком оставшимся компьютерам. Мы будем держать их в ящиках, чтобы сохранить контроль над ними — по крайней мере я на это надеюсь. Это может получиться, а может и не получиться. Но я надеюсь, что мы на время перестанем производить квантовые компьютеры и постараемся разобраться, что такое умный компьютер, или компьютер, обладающий намерениями, или компьютер в человеческом облике. В общем, по моему мнению, мы свершили правосудие и выиграли время. Я рад, что достигнуто согласие между жителями Плутона, Мондрагоном и прочими участниками, включая Шукру. Надеюсь, Свон, все узнав, тоже нас поддержит.
— Может быть, — сказал Варам.
