Это было просторное роскошное помещение вроде офиса солидной компании. Искусственная кожа. Темные стены. Множество дипломов. Награда за достижения в области линейной математики. Медаль Комитета по развитию науки. Гражданин года штата Мериленд. Мать года Канады. На столе фотографии бывшего мужа и двух дочерей. Фото директора с Оберрайтом, с Симпсоном и Довсом, с президентом Дэшелом Беннером. В общем, на этих стенах было развешано очень много такого, что внушало робость.
Пастор попросил стакан бордо. Хатч выбрала миндальный ликер. Директор наполнила третий стакан бренди и уселась за громадный стол орехового дерева.
Она потягивала бренди и поглядывала то на одного, то на другого, явно наслаждаясь их смущением.
— Полагаю, — сказала она, — вы слышали о миссии «Бенджамина»?
Разумеется, Хатч знала о ней. Но Пастор покачал головой. Нет, он понятия не имел, на что ссылалась директор.
— Это был исследовательский полет к нейтронной звезде, — пояснила Хатч. — Несколько лет назад. Тогда еще прошел слух, что они что-то засекли. Некий вид радиопередачи. Одиннадцать ноль семь, верно? Но они так и не смогли ничего подтвердить.
— Это не слух, — заявила Вирджил. — Они зарегистрировали радиосигнал, вроде бы искусственного происхождения.
— Кто еще был там? — спросил Пастор.
— Вот в этом-то все дело? Там не было никого, даже на значительном удалении. — Она поставила стакан. — Ленгли оставался там в течение шести месяцев. Их капитан. И они больше ни разу не услышали ничего. Даже намека.
Пастор пожал плечами.
— Не такая уж уникальная история. Люди всегда что-то слышат.
— Пастор, они использовали для поиска комплект спутников. А когда вернулись, то оставили спутники на орбитах.
— И один из них, — предположила Хатч, — вновь уловил этот сигнал.
Вирджил развернулась и уставилась за окно на квадратный двор.
— Именно так. Был второй перехват. Мы получили сообщение о нем три недели назад.
— И?…
— Источник находится на орбите вокруг нейтронной звезды.
— Вероятнее всего, местная аномалия, — сказал Пастор. — Нечто, способное существовать вблизи такого «хищника». Кто-нибудь смог прочесть содержание этой передачи?
— Нет. Мы так и не добились успеха в расшифровке и переводе.
Пастора это, похоже, не устроило.
— Длительность перехвата?
— Не очень велика. Как и в первый раз, чуть больше секунды. Волновой поток был очень узким. Спутник просто прошел через него. Это направленный луч.
— Направленный куда?
Она развела руками.
— Направление совпадает с первым перехватом. Но мы так ничего и не знаем об источнике.
— Да, это мало что дает.
Вирджил пожала плечами.
— Луч вроде бы не был направлен на что-то конкретное. Там нет планетных систем, и мы не обнаружили никаких дрейфующих вокруг аномальных объектов.
— Это ничего не значит, — заметил Пастор.
Вирджил остановила на нем взгляд. Но строго деловой.
— Мы просто не можем с уверенностью сказать, что происходит. Вероятно, ничего. Некоторые из наших специалистов не исключают даже временн?е отражение: сигнал, посланный будущей экспедицией. Нечто, внезапно проскочившее через искривление времени.
Хатч понимала, что искажения времени возникают всего на несколько секунд. Даже при самых экстремальных условиях. Но она воздержалась от комментариев. Однако она вполне могла понять, к чему клонит Вирджил. Все казалось довольно простым. Ей сейчас предложат взять на борт несколько исследователей, «повисеть» там, пока они будут прислушиваться, а затем доставить их назад.
Пастор изучал бордо в свете настольной лампы.
— Вы хотите кого-то отправить туда взглянуть.
— Не совсем так. — Вирджил допила бренди, поставила стакан и теперь внимательно разглядывала Хатч.
Люди путешествовали у границ ближайшего к Земле пространства уже более полувека. Они отыскали целый ряд планет, на которых обитали живые существа, несколько погибших цивилизаций и еще открыли Нок.
— Хатч, ты слышала про Общество контактеров?
— Конечно. Сборище настоящих психов, которые жаждут найти внеземные цивилизации.
— Не совсем, — возразила Вирджил. — И я сомневаюсь, что они, гм, психи. Они развивают и отстаивают то, что мы сами еще недостаточно усвоили, на случай неожиданной встречи с иным разумом. Они полагают, что такая встреча — лишь вопрос времени, а мы ведем себя так, будто Галактика только наша. И не могу утверждать, что полностью не согласна с ними.
— Так в чем же дело? Ведь наши люди долго были там, и тот район, кажется, совершенно пуст.
— Ну, — произнесла Вирджил, — это тут ни при чем. Дело в том, что «контактеры» увеличили и без того огромные денежные ассигнования для Академии. Безусловно, они уверены, что мы слабо стараемся узнать, кто еще есть в нашем окружении. Это их Святой Грааль, и они считают его главным смыслом существования Академии. Ничего плохого в этом нет. У нас нет причин лишать их этих иллюзий.
— И их очень заинтересовал перехват сигнала у звезды «одиннадцать ноль семь»? — спросил Пастор.
— Да, заинтересовал. Они уже давно подталкивали нас «заглянуть» туда. А уж теперь, когда этот новый обрывок информации внес свежую струю, было бы глупо ждать, что они отстанут. — Вирджил откинулась в кресле, постукивая кончиками пальцев по крышке стола. — Не думаю, что там что-то есть. По-моему, это невозможно. Даже если «Бенни» действительно перехватил электромагнитный сигнал, то почему эти «сигнальщики» торчат там целых четыре года? А? Понимаете, о чем я? Не представляю, как это можно объяснить, но марсиане тут точно ни при чем. — Вирджил смотрела прямо на нее. — Хатч, ты знаешь, кто такой Джордж Хокельман?
Она не знала.
— Генеральный директор сети ресторанов «Миранда».
— Ого. Этот малый владеет секретом приготовления маисовых лепешек?
— Что-то в этом роде. И к тому же он главный среди тех, кто поддерживает многие инициативы Академии. По сути в конце года он намерен субсидировать корабль .
— Сверхсветовой?
— Да. «Город Мемфис». Как раз сейчас вводится в строй.
— Корабль назван в честь его родного города, — заметила Хатч.
— Верно. И после Нового года он будет наш.
— А почему так нескоро?
— Что-то с налогами. Но дело не в этом. — Вирджил колебалась: ей явно не хотелось что-то рассказывать им. — «Мемфис» полетит к одиннадцать ноль семь.
— На будущий год.
— На будущей неделе .
— Но ты сказала…
— Это временно.
— Понятно.
