сознания навсегда теряли рассудок. Я видел длемепа, который непрестанно кричал, как птица-пересвет, и размахивал изо всех сил коротенькими лапками, пытаясь взлететь. Наш пленник тоже пережил искусственное воздействие на мозг. И тоже сошел с ума. Не спорьте со мной. Я знал нелианского наемника, мы вместе были на одном сложном задании. Могу с уверенностью говорить, никто из высших хищников не ведет себя так глупо, как этот чокнутый рыжий непонятно кто. Долго перечислять все нестыковки. Назову главные – нелианцы спят на полу, а не на кроватях. А еще они никогда не унижаются перед чужаками. Ни при каких обстоятельствах.
– То, что ему понравилось лежать на кровати, не означает сумасшествие. Айри не наемник, в этом я почти полностью уверена. Потому твои сравнения, Дрем, пролетают мимо, как осколок разбитого метеорита, – негромко и рассудительно сказала я.
Мне предстояло с минимальным расходом нервных клеток приблизить команду к логичному подведению итогов спора, который на этот раз выдался не столь азартным, как самый первый. Как будто мы все изрядно притомились и отчасти смирились с пребыванием нелианца на борту корабля. Не выбрасывать же всем нам его, действительно, в открытый космос. Нужен был законный способ решения проблемы, несмотря на то, что мы давно привыкли к жизни по ту сторону закона.
– Мы отпустим Айри, когда улетим на достаточное расстояние от Дашиойна, чтобы не привлекать излишнего внимания, – дальше я говорила уверенным приказным тоном, не позволяя голосу хотя бы едва ощутимо предательски дрогнуть. – Он вернется к своим. Нелианские спецслужбы поймут, что никакой секретной информации мы от него не смогли получить, даже не пытались изучить его память. Они оценят сделанный нами шаг навстречу и не будут преследовать корабль. Нужно ли им гоняться за нами по галактике? Думаю, если их заинтересует мясо мердодского скота, они найдут более удобный способ его заполучить, не станут покушаться на гуманитарный груз. Считается, что нелианцы агрессивны по своей природе и замкнуты в их тесном мирке. Но, между тем, они разумные цивилизованные существа. Это значит, они способны понять, что наш экипаж спас жизнь их сородичу. Нам нельзя убивать Айри, если сами хотим остаться в живых. Надеюсь, все меня поняли. Мал?
– Ты меня убедила, Кэс. Это было трудное решение… – Малиса погладила спинку кресла пилота, показывая намерение вернуться в него. – Но я примерно посчитала все риски и поняла, что ты права. Пусть убирается от нас живым… Желательно как можно скорее. Пока мы с Дремом не передумали.
– Давно у вас появилась традиция решать за меня, без моего согласия? – с заметной ленцой возмутился Дремер. – Я бы прикончил эту тварь, никого не спрашивая. Но маленькая личная вина перед капитаном не позволяет. За мной должок, потому придется уступить. Реально, пусть летит хоть в черную дыру. Ему не место на борту “Алмонды”.
Я порадовалась уступкам самых упертых ребят команды. Мы не предали доверие Айри. Скоро парень вернется домой. Там ему помогут восстановить заблокированные воспоминания. Его ждет нормальная полноценная жизнь со своими радостями и яркими впечатлениями.
Глава 9. Искушение во сне
Наступила условная полночь. Наш корабль отправился в рейс точно по расписанию. При небольшой стартовой тряске мой кусачий раб проснулся, приподнялся, широко зевнул, щелкнув острыми зубами, и снова повалился на кровать. Закрыл глаза и погрузился в сладкий сон. Уголки его губ тронула мимолетная улыбка.
Мне хотелось продолжать смотреть на нелианского парня, неторопливо идя по самому длинному на этом корабле коридору. И, более того, мои руки так и тянулись прикоснуться к нему, словно, подобно голографической проекции, они могли пройти сквозь экран коммуникатора и дотянуться до мирно спящего пленника, чтобы убрать ему за ухо упавшую на щеку прядку красно-рыжих с огненным отливом волос.
Прогнав расшалившиеся мысли, я свернула виртуальный экран и открыла дверь в пустую каюту, долго пустующую, ни за кем из экипажа не закрепленную. Я не знала, кто там жил до продажи корабля. Лишь догадывалась, что был он точно не из командного состава.
Войдя туда, я увидела максимально простой интерьер. В каюте с темно-серыми стенами не находилось ничего, кроме узкой жесткой койки и встроенного в пол небольшого места для хранения, куда можно было поместить разве что сложенную одежду, коммуникатор и кружку. Я не желала возвращаться в нашу с Дремером спальню. Прилегла на койку и стала гнать прочь навязчивые мысли об изменнике. Но только мне удалось избавиться от них, так сразу же в моем измученном дневными перегрузками мозгу начали вертеться мысли о купленном рабе… Слишком заманчивые, соблазнительные и откровенные, чтобы от них с той же легкостью можно было бы отделаться.
Стоило мне прикрыть глаза и очутиться в уютной темноте, как я увидела перед собой внезапно вспыхнувшие огоньки не белых маленьких светильников, а ярких зеленых глаз.
Только я вошла в тюремную каюту, как яростный взгляд голодных глаз рыжего хищника остановился на моем горле. Благодарностей за спасение не последовало, он вообще не проронил ни единого слова, только старался не отводить от меня сияющих очей. Купленный в спонтанном порыве раб сидел возле стены и был прикован тонкими, но прочными цепями из митивой стали. Поджав под себя ноги, он старался снять нагрузку с вздернутых кверху плеч. Я подумала о том, что парень не спал всю ночь, старался придумать способ освободиться и перерезать всю команду. Впрочем, ничего удивительного. Я хорошо усвоила учебный курс по галактическим расам и их особенностям. Так что могла примерно понять, какие мысли мучают эту лохматую рыжую голову в темноте тюремного отсека.
– Не ожидал так быстро увидеть меня снова? – улыбнулась ему, замечая резкий рывок в мою сторону. – Знаешь, а ведь я спасла тебя, если согласишься сотрудничать, то не пострадаешь. Я не садистка, отпущу тебя, как только пойму кто ты…
Я говорила с ним так же, как и с любым из своих подчиненных. Но все же я не имела права сказать прямо все, что вертелось у меня в голове, статус не позволял проявлять излишнюю доброту к своей покупке… Но ведь мужчина наверняка не был глупцом и должен был понять все намного отчетливее, к тому же с благодарностью принимать невысказанное вслух милосердие и некое подобие проявленной заботы. Нелианец, вне всякого сомнения, знал, чего именно я хотела от него.
Гордый… Знающий себе цену… Мой… Раб! Пленник ожидаемо отвернулся вместо внятного ответа, понимая, что за отказ или дерзкое слово он вновь получит разряд от ошейника, который так мило
