— Смотрите! — воскликнула Иллиль.
По блоку, который они считали мертвым, пробежала вспышка. За ней — другая. Искорки вспыхивали и гасли, но никто не знал, таилась ли в этом угроза.
— Назад! — шепотом приказал Джервис, словно боялся, что машина услышит его и перекроет выход.
Айяр тоже испугался. Видимого, открыто наступающего врага, будь то калкрок, лже-ифт или ходячий скафандр, можно встретить лицом к лицу, но огоньки на панели компьютера, таящие в себе угрозу — совсем другое дело.
Искры трижды пробежали по панели: сначала они были голубыми, потом синими и, наконец, пурпурными. Айяр знал, что товарищи тоже напряглись и пытаются определить, откуда грозит опасность.
— Мирик, как по-твоему, где находится центр управления? — спросил Джервис.
— Где угодно. Я не разбираюсь в древних компьютерах. — Айяр, что говорит твой меч? — спросил Мастер Зеркала. Айяр поднял меч и направил его на панель, в которой только
что забрезжила жизнь. Он сразу почувствовал, как Сила Танта рванулась из его тела, словно ей стало тесно в оковах плоти, и она должна наконец сразиться с другой, чуждой ей и всему Янусу силой.
Закрыв глаза, Айяр стал медленно поворачиваться, чтобы по этим приливам и отливам энергии определить центр, где находится сердце ТОГО-ЧТО-ЖДЕТ. Наконец он почувствовал легкий толчок справа. Он еще чуть-чуть повернулся, и его охватила настоящая буря. За приливом следовал отлив, а затем — полное спокойствие. Айяр открыл глаза. Перед ним были мертвые блоки, перекрещенные старыми рубцами без всяких следов ремонта.
Глаза закрылись снова — так, с закрытыми глазами Айяр инстинктивно воспринимал эту силу. Поворот — волна, поворот — отлив — волна, резкая и сильная — ослабление — смерть.
Но не он один почувствовал жизнь в блоках.
— Попробуй под ногами, — предложила Иллиль.
Айяр отступил на шаг. Меч в его руке наклонился, указав блоки на полу. Айяр снова начал медленно поворачиваться Вдруг его рвануло вперед. Увлекаемый мечом, Айяр упал на колени, а меч погрузился в пол. Он находился в футе от лестницы, по которой они пришли. Искры от меча взлетали все выше, пол в этом месте раскалился докрасна, так что было больно глазам. Меч входил в пол все глубже и тянул за собой руку Айяра.
— Руби! — Джервис встал на колени и схватился за рукоять меча, но тотчас отдернул руку.
Еще не вполне понимая, что он делает, Айяр стал резать пол. Отверстие расширилось, но он старался сделать его еще больше. Теперь он чувствовал, как его собственная энергия входит в меч. В отверстии уже мог поместиться человек; оттуда пахнуло раскаленным металлом…
— Все на лестницу! Осторожно! — крикнул кто-то.
Снизу вырвался луч, слился с искрами от меча и вспыхнул ослепительным светом. Ничего не видя, Айяр закричал. Меч тянул его за собой, тело пронзало жаром и невыносимой болью. Айяр упал; он не мог ни действовать мечом, ни выпустить его. Меч стал тяжелым и неповоротливым. Айяр не мог даже пошевелить рукой. Но тут же из него снова полилась энергия — сокрушающая Сила Танта, распространяя почему-то отвратительный запах горелого…
Он снова сидел за игральной доской. На ее поверхности ярко сияли странные линии, квадраты, точки, смысла которых он не понимал. Его противником было ТО-ЧТО-ЖДЕТ — он не видел ЕГО, но ощущал. ОНО же не обращало на Айяра внимания. Нет, ЖДУЩЕЕ не отступило, а просто окружило себя неодолимой защитой. Вдруг Айяр заметил, что все фигуры на доске- скафандры, ларши и прочие — упали. Правда, некоторые из них пытались подняться, но тут же оказались сметены с доски.
Тогда как редкий строй ифтов на его стороне дрожал и качался, все-таки не сдаваясь.
А уверенное в себе ЖДУЩЕЕ, собираясь начать неизвестную Айяру игру, окружало себя все надежнее. ОНО боялось, потому что было теперь безумным… безумным…
Вероятно, Айяр выкрикнул это вслух. Чьи-то руки вцепились в него, и доска исчезла.
— ТО-ЧТО-ЖДЕТ — безумно…
Руки терзали его тело. Он ничего не видел.
— Оставьте меня…
Но его просьбы оставались без ответа. Он чувствовал себя словно выпотрошенным, лишенным энергии, и не отбиться было от этих рук…
— На воздух! Скорее отнести его! И осторожнее! Шевелись!
Высокие голоса выкрикивали бессмысленные фразы, но уже ничто не имело значения… Он чувствовал только боль, то резкую, то тупую, но не затихавшую ни на минуту. Потом он забился в кашле, и боль стала еще сильнее. Он жаждал темноты — казалось, она спасет от боли.
— Осторожно… Да ОНО же спятило… — пронзительный голос сверлил мрак. — Райзек, берегись деревьев!
Вдруг Айяру стало легче дышать. Руки все еще держали его, в рот тонкой струйкой лилась какая-то холодная жидкость.
Что-то холодное, смягчающее ожоги, освежило глаза: Он вздохнул. Земля под ним качалась. Издалека слышался обезумевший визг. Айяр не мог пошевелиться, хотя ему хотелось бежать из этого безумного места. Руки прижали его еще крепче, снова причиняя боль. Он хотел закричать, но любой звук все равно не был бы слышен в грохоте. И снова закачалась земля, что-то затрещало…
Он заморгал, стараясь хоть что-нибудь разглядеть в тумане. Метались тени, мимо пролетело что-то большое. Он снова услышал треск.
— Бегом! Это ловушка! Прочь отсюда! — раздалось над самым его ухом.
Кто-то поднял и понес его. Ноги волочились по земле, цепляясь за что-то.
Но вот земля перестала качаться. Кто-то ощупал его тело и туго перебинтовал под мышками. Повязка причинила такую боль, что он снова погрузился в черноту небытия, чтобы избавиться от мук.
— Айяр! Айяр!
Он лежал в корабельном трюме, холодный, мертвый. Он был Нейлом Ренфо, он только что продал себя в рабство вербовщикам с далекой планеты. Но его почему-то разбудили раньше времени, и теперь он умирал в капсуле для эмигранте, его легким не хватало воздуха, тело застывало в космическом холоде. Он пытался взмахнуть руками, надеясь разбить этот гроб. Хотя бы несколько мгновений жизни!..
Снова темно, но холода больше нет. Мягкая влага на губах, на глазах, на лице. Неужели его услышали и решили спасти? Нет смерти меж звезд — только жизнь!
Когда с его глаз убрали холод, он разлепил веки. Он видел! Как в тумане, но видел!
Над ним склонились… нет, не офицер и не корабельный врач. Овальное лицо, зеленая кожа, большие, косо поставленные глаза. Приятное лицо, пожалуй, даже красивое. Правда, нет ни бровей, ни ресниц, ни волос над широким лбом…
— Айяр! — произнесли губы.
Что такое «айяр»? Приветствие? Или, может, вопрос? Он хотел бы знать, но не было сил спросить.
Рядом появилось другое лицо — похожее на первое, но чем-то от него отличающееся.
