злила до мурашек на коже. Внезапно захотелось разбить злосчастный стакан прямо об его голову.
— Ты можешь внятно объяснить, что, в конце концов, произошло? — если бы взглядом можно было испепелять, субъект, сидевший напротив, должен был уже несколько раз стать кучкой пепла.
— Могу, — произнес он ледяным тоном.
В помещении воцарилась тишина.
— И? — в конце концов, не выдержала я. — Ты расскажешь или нет?
Меня затрясло от ярости. Пускай все объяснит, больше я ничего не хотела.
— Расскажу, — кивнул он, — когда ты будешь к этому готова, и сможешь воспринимать информацию, не отвергая ее и не выходя из себя.
— Да чтоб тебя!!! — я сжала кулаки, вскочила с дивана и опрометью бросилась прочь из круглой комнаты.
Опомнилась я, уже выскочив из лифта на улицу. Только там пришла мысль, что все двери открывались передо мной так же, как перед ним, и я ни разу не расквасила себе нос о стену.
Ярость душила, лишая дыхания и вызывая дрожь в ладонях. Я села на поваленную ветку, прислонившись спиной к стволу дерева. Кошмар никак не хотел заканчиваться, наоборот, обрастал новыми подробностями.
Я осталась совсем одна в этом мире. Рядом только это непонятное существо. Он словно робот, без чувств, без эмоций. Находиться с ним в одном доме было не комфортно. Страшно. Странно…
Хранители. Так он назвал свой народ. Если они смогли перенести людей, создав искусственную планету, то вернуть меня домой не составит для них труда.
Нужно во что бы то ни стало добиться этого. Но как? Угрозы не подействуют, было даже смешно думать об этом. Уговорить тоже вряд ли получится, мне нечего ему предложить.
Что же делать? Я грустно вздохнула. Оставался только один шанс — наладить нормальные отношения. Возможно, тогда он мне поможет, хотя никакой гарантии нет. Или наоборот, начать вести себя настолько безобразно, что Луэс сам захочет избавиться от моего общества. Я начисто отмела эту мысль, внезапно вспомнив от зеленой чешуе на ладони.
О нем нельзя судить исходя из человеческих мер поведения. Он странный, непонятный и непредсказуемый. Для начала нужно попробовать вести себя тихо, и, хотя бы, не устраивать скандалы.
Придется остаться с ним. По крайней мере, здесь есть еда. Странная, непривычная, но все же есть. Ночевать под открытым небом мне уже не хотелось.
Я поднялась и направилась к дому. Входная дверь появилась перед лицом. Я довольно хмыкнула. Хоть один предмет в этой обители согласился со мной сотрудничать.
Луэс сидел на диване и молча наблюдал за теми же непонятными мне символами, ползущими по экрану. Я подошла и тихонько села рядом.
— Послушай, — произнесла я, — Неужели у меня нет ни малейшего шанса вернуться домой, к людям?
— Нет. Это невозможно.
— И где я буду жить? — поинтересовалась я.
— Ты останешься здесь.
— Здесь?
Луэс кивнул. — Да.
— Надолго?
— Нет, — невозмутимо ответил он, — Человеческая жизнь коротка.
Я грустно вздохнула. Причин сомневаться в его словах не было.
Дни потянулись бесконечной чередой: пустые, однообразные и пресные. Мне было нечем заняться, кроме сна и прогулок по окрестностям.
Если раньше я ненавидела работу по дому, всячески стараясь избегать ее, то теперь начала ловить себя на мысли, что хочу приготовить обед или протереть пыль. Но в этом доме ничего не требовалось делать. Еда готовилась в странном аппарате, полы не грязнились, посуду тоже мыть было не нужно. Я грустно усмехнулась. Дожилась…
Луэс не следил за мной, предоставив полную свободу действий. Я больше не пыталась уйти. Некуда…
— Скоро умру от скуки, — проворчала я, бесцельно слоняясь по длинному коридору. Восемьдесят шагов в одну сторону, восемьдесят в другую, потом еще раз, и еще… Я уже исследовала вдоль и поперек все здание, но ничего интересного для себя не обнаружила. Казалось, здесь можно сойти с ума от тоски, и однажды я не выдержала.
— Луэс, тут есть интернет? Телевизор? Хотя бы радио?
— Нет.
— Нет, — насмешливо повторила я. — Конечно! Нет. Разве тебе нужно хоть что-нибудь, кроме этого экрана? Что ты в нем видишь? Там же ничего не понятно, какие-то странные символы. Это латынь?
Он с досадой вздохнул, видимо устав от моей болтовни, поднялся и молча вышел из комнаты. Я лишь пожала плечами. Хотелось надеяться, что он не пошел строить клетку для меня, где-нибудь в подвале. Но Луэс через мгновение вернулся, держа в руках книгу. Я взяла ее в руки и удивленно воззрилась на него. Золушка…
— Это что?
— Почитай. Весьма полезное занятие, — он снова уселся на диван и отвернулся, словно я была пустым местом.
Мне оставалось только горько вздохнуть. Ну, что ж… Пускай будет Золушка. Это лучше, чем бесцельное хождение по коридору. Я улеглась на кровать в своей комнате и открыла первую страницу.
— Знаешь, — поделилась я впечатлением за завтраком, — Книга оказалась вполне приличной. Мне даже понравилось. Особенно в конце. Замок, роскошь, прекрасный принц.
— Я рад, — последовал равнодушный ответ.
Он категорически не желал со мной общаться. Я попробовала еще раз.
— Не хочешь прогуляться?
Луэс на мгновение замер, словно ожидая подвоха, потом кивнул. — Пойдем.
В этот раз наш дом оказался на берегу широкой тихой реки. Мы спустились к воде и сели на нагретые солнцем гладкие камни. Медленное течение лениво уносило с собой опавшие листья, закручивалось маленькими водоворотами возле берега.
— Как этот дом перемещается? — спросила я. — Телепортируется?
— Он может летать, — Луэс неподвижно замер, глядя в одну точку где-то посередине русла.
Час от часу не легче… Еще вчера я полагала, что меня уже ничего не может удивить. Ошиблась. Он кивнул, увидев мой изумленный взгляд.
— Да. Поэтому можно жить там, где хочется.
— И даже на другой планете? — мне было интересно абсолютно все.
Если бы Луэс более охотно отвечал на мои вопросы, я бы много чего еще узнала. Но, похоже, у него существовал ежедневный лимит сказанных слов, и превышать его он не собирался. Сегодня он и так, был разговорчив как никогда.
— Да, — ответил, словно удивляясь моей глупости.
Я подняла с земли плоский камешек, размахнулась и швырнула его в воду. Он с тихим плеском ушел на дно, выбивая с поверхности брызги.
— Ты говорил, что люди во время перемещения ничего не почувствовали.
— Почувствовали. Небольшое землетрясение.
— Как хранители вообще смогли осилить это? Ведь создать искусственную Землю не так просто, наверное.
В его взгляде мелькнуло нечто, похожее на насмешку, но он ничего не ответил.
— Неужели все точно такое же, как здесь? Каждое дерево, каждый камень, каждая травинка.
— Отличить невозможно, — подтвердил он.
Я перевела дух, пытаясь
