Роман Злотников - Мир Вечного. Лучший дуэт галактики (сборник)

— Охотно. Мисс, э-э… Клейн с вами? — осторожно спросил Лю.

— Со мной, со мной, — проворчал Сандерс, — но благодарности, кажется, я не дождусь…

Через несколько минут бот догнал «Каракатицу» и вплыл в шлюз. Капитан, увидев, как по трапу выбирается кто-то в незнакомом скафандре, чуть было не кинулся бежать, но, разглядев в шлеме лицо Сандерса, поспешил помочь вытащить мисс Клейн.

— Что с ней такое?

— Ничего страшного. Просто ударилась головой.

Капитан Лю в отчаянии всплеснул руками:

— Какое несчастье, какая трагедия! Я прослежу, чтобы ей оказали немедленную медицинскую помощь. Бедная девушка. Такая молоденькая, такая нежная… А где мои скафандры?

— Поменял вот на эти.

— Печально, печально, — забормотал Лю, брезгливо разглядывая тролличьи доспехи.

С помощью Нормана отнеся Абигайль в каюту и вколов ей успокаивающее, Сандерс прошел к передатчику дальней связи, выставил вой оператора и задраил дверь. Капитан, прибежавший узнать, чем он там занимается, не удостоился ответа, зато когда Сандерс появился в рубке, ему были высказаны претензии относительно недопустимого нарушения порядка.

Сандерс не стал спорить — просто не было сил.

— Согласен, — сказал он, падая в кресло, — у меня есть предложение следовать курсом на Легион-Зед. Это пограничный сектор между Содружеством и империей Ниппон. По пути мисс Клейн даст распоряжение банку перевести оговоренную сумму на ваш счет, и мы расстанемся добрыми друзьями.

— Не знаю, не знаю, — задумчиво протянул капитан, — могу ли я принять ваше предложение, учитывая ущерб, понесенный мной в этой экспедиции. Боюсь, мне придется попросить вас с мисс Клейн задержаться на борту, пока затраты не будут компенсированы.

— Это какой же ущерб? — прищурился Сандерс.

— Неоправданный расход горючего, — начал загибать пальцы Лю, — мой помощник жестоко пострадал на Джош Картеле, повреждение бота — одна опора расшаталась, потеря новых скафандров…

— Если вы скажете, на какой свалке откопали это старье… впрочем, к чему спорить. Я ожидал нечто подобное. — Сандерс резко подался вперед, глядя прямо в глаза капитану. — Во время сеанса связи я передал координаты этой системы, а также характеристики и идентификационные параметры выхлопа вашего корабля. Так что не удивлюсь, если у нас в течение суток появится сопровождение из двух-трех эсминцев Содружества. Они в целости и сохранности отконвоируют ваш корабль к Легиону. И не пытайтесь сделать какую-нибудь глупость, если не хотите, чтобы вашу посудину взяли на абордаж.

Лю на мгновение зло блеснул глазами, но тут же напустил на себя обиженный вид.

— Какое недоверие, мистер Сандерс. И это после того, что я для вас сделал!

— Так сделайте чуть больше и получите причитающееся вознаграждение, — отрезал Сандерс, покидая рубку.

Он проспал без сновидений почти сутки и спал бы дольше, если бы его не разбудило прикосновение чего-то теплого, гладкого, нежного.

Открыв глаза, он увидел над собой лицо Абигайль. Она задумчиво смотрела на него, поглаживая его лицо и перебирая волосы.

— Э-э… мисс Клейн?

— Только молчите, пожалуйста. Дайте мне самой разобраться в себе.

Подумав, при чем здесь он, если она хочет разобраться в себе, Сандерс хотел сказать об этом, но что-то в ее глазах остановило его.

— Я никогда не прощу себе, если мы расстанемся вот так, ничего не давая друг другу, и даже не попробовав разобраться в своих чувствах, — сказала она. — Я ведь нравлюсь тебе?

— Ты не можешь не нравиться, — ответил Сандерс внезапно охрипшим голосом.

Она встала, сняла через голову блузку, под которой ничего не было, расстегнула юбку и скользнула к нему в постель.

Это была странная любовь. Нет, Абигайль была прекрасной партнершей — в меру нежной, в меру распутной, да и он не без основания считал, что кое-что умеет в постели, однако его не покидало странное чувство, будто он наблюдает за съемками эротического фильма. Партнеры профессионально играют в любовь, и режиссер будет доволен, и зритель примет их игру за чистую монету, но в то же время сами они четко осознают, что пылкие объятия, стоны, ласки ни к чему не обязывают и расстанутся они легко, будто ничего и не было.

Мгновенное беспамятство накрыло их синхронно, но и это была лишь физиология…

Он поцеловал ее в плечо, она потерлась щекой о его руку, продолжая смотреть в потолок сухими глазами.

— Что-то не так, да? — осторожно спросил Сандерс.

— Не так… — эхом отозвалась Абигайль, — но мне очень хотелось тебя, и я ни о чем не жалею.

— Я тоже. Знаешь, так бывает. Люди сходятся, но потом выясняется, что они не могут быть ни любовниками, ни даже партнерами по сексу. Они просто не воспринимают друг друга как человека, с которым можно спать в одной постели. Хорошо, если они понимают это сразу.

Абигайль повернулась к нему и провела ладонью по его лицу.

— Но все равно мы должны были попробовать.

— Да. — Он замолчал.

Голосом Нормана засипел интерком, сообщая, что до Легиона-Зед осталось около двух часов полета.

— Вот и все, — вздохнула Абигайль, быстро поцеловала Сандерса в висок и поднялась с постели.

Он залюбовался ее стройной фигурой.

— Какая ты красивая, — пробормотал он, — всегда мечтал о такой женщине, и вот опять…

— Как я поняла, ты никогда не отчаиваешься и никогда не сдаешься. Стало быть, все еще впереди.

— Как и у тебя с твоим характером. Ты ведь тоже привыкла добиваться поставленной цели.

Она улыбнулась, наклонилась, взъерошила ему волосы и вышла из каюты.

Вечер обещал быть тоскливым, как и все последующие оставшиеся вечера…

Сандерс вышел на крыльцо. Небо затягивали черные тучи, как нельзя лучше соответствующие его настроению. Ветер дул порывами, вздымал пыль, гнул к земле молодые деревца, трепал кусты, редко посаженные вдоль забора.

Было бы неправильно сказать, что он совсем не озаботился тем, что произошло, — любой разведчик его класса рано или поздно выходит в тираж. Некоторым при этом удается остаться в живых. Ему удалось — спасибо и на этом.

Он постоял возле пустого загона, облокотившись на толстые брусья. Дерево под рукой было гладким и теплым. Впереди была пустая, как этот загон, жизнь, без всякой надежды наполнить ее каким бы то ни было смыслом… Так, во всяком случае, он дал понять журналисту, который третьего дня заявился к нему брать интервью. Парень был молод, и наглость, столь необходимая любому журналисту, пока еще только проглядывала через привитую обществом учтивость.