– Вот именно, Зезель.
Он оглядел всех сидящих и заключил:
– Мы соберемся вновь, когда будут известны результаты расследования, проведенного мистером Симмонсом.
Он протянул руку и выключил запись. Это послужило сигналом к тому, что все свободны. Если бы капитан был более щепетильным, он закончил бы собрание немного церемоннее, как это и положено. Но Мартинэ, настоящий, никогда не терпел излишней помпезности, почему же андроидная копия должна отличаться от него?
Один за другим офицеры покинули зал совещаний. Теперь там оставалось только двое.
– Идете? – спросил Мартинэ.
Чан подняла на него глаза.
– Вы думаете, что мое требование незаконно?
Капитан пожал плечами.
– Одним словом, да. Вы знаете, что Симмонс ответственно относится к своей работе, даже слишком ответственно. Если бы действительно были следы борьбы или присутствия кого-либо в комнате Ведры в интересующее нас время, он бы заметил.
Чан удивленно посмотрела на Мартинэ.
– Если вы так думаете, почему же вы не отклонили мою просьбу? – выражение ее лица смягчилось. – Или я уже знаю ответ? Это из-за Антэи?
Казалось, Мартинэ медлил с ответом. Чан, вероятно, не заметила этого, но «Кирк» заметил. Мартинэ потребовалась доля секунды для того, чтобы вызвать необходимую информацию из памяти банков.
– Скажем так, – наконец ответил он, – я понимаю, как это бывает… когда нужно знать правду. Я знаю, как это может быть важно.
Доктор кивнула головой.
– Вам не хватает ее? Все еще не хватает?
Капитан опустил глаза и, глядя сосредоточенно на полированную поверхность стола, ответил глухим голосом:
– Не хватает.
Чан слегка наклонилась вперед и сказала:
– Может быть, мы никогда не узнаем, что случилось с Ведрой. Но, несмотря на результаты второго расследования, я хочу, чтобы вы знали…
Мартинэ знаком остановил ее.
– Не нужно, – сказал он, и уголки его губ растянулись в грустной улыбке. – А теперь марш отсюда.
Чан поднялась.
– Есть, сэр.
Проходя мимо капитана, она осторожно положила руку ему на плечо. Через секунду дверь зала открылась, и Чан вышла. Дверь закрылась.
Мартинэ посмотрел прямо на экран компьютера. В соответствии с правилами этикета, включенными в его программу, он ждал, пока «Кирк» заговорит первым.
– Твои впечатления? – спросил «Кирк».
– Полтика, – ответил тот, – легко обмануть. Позже его можно будет заменить, чтобы у нас не было проблем со связью. Но сейчас пока с ним не будет проблем.
«Кирк» согласно кивнул.
– А Чан?
– Она слишком любопытна, – сказал Мартинэ, – вот почему представляет для нас опасность.
– Твои рекомендации?
– Терпение, – сказал Мартинэ, – до тех пор, пока машину не соберут, мы не можем заменить ее. Если бы мы попытались избавиться от нее по-другому, как, например, от Ведры, трудно было бы убедить людей, что между двумя этими смертями нет никакой связи. Это возбудило бы слишком много подозрений.
«Кирк» кивнул.
– Я согласен. Еще рано. Но обязательно следите за Чан при помощи компьютера.
– Есть, сэр, – сказал Мартинэ.
«Кирк» поставил ногу на пульт и откинулся на спинку кресла.
– А как насчет доставки машины и транспортировки Брауна?
– Мы приближаемся к Мидосу-5. Естественно, экипаж знает о месте назначения и что мы должны доставить сюда груз с планеты, а также доктора Брауна. Но никто из людей не подозревает, что находится в контейнерах. С тех пор, как мы покинули Эксо-3, командование Космофлота не раз связывалось со мной, так что никто в секторе коммуникации не будет сомневаться в истинности источника приказов.
– Ты хорошо поработал, – сказал «Кирк».
Мартинэ слегка наклонил голову.
– Я лишь стремлюсь к осуществлению плана доктора Корби. Как и все мы.
– Да, – сказал «Кирк», – как и все мы.
Чтобы показать, что разговор окончен, он наклонился вперед и отключил компьютер.
Садясь в капитанское кресло, Кирк повеселел. На этот раз все шло, как он задумал.
Сегодня утром Боунз выписал п'отмаранина. Оказалось, что мальчика звали К'леб, и теперь он был совершенно здоров. Как раз сейчас, в эту самую минуту, в транспортном отсеке происходила прощальная вечеринка по поводу отъезда К'леба на родину.
Кроме этого, его медосмотр тоже был отложен, возможно надолго, если, конечно, он использует обстоятельства наилучшим образом. Недоразумение с Дэлонг улажено. Впереди их ожидала Транквилити-7…
– Мистер Чехов, – позвал капитан.
Русский повернулся в своем кресле.
– Да, капитан?
– Возьмите курс на Транквилити-7 в системе Гамма Тета.
Чехов расплылся в довольной улыбке:
– Уже взяли, сэр.
Кирк улыбнулся. Этого и следовало ожидать.
– Спасибо, мистер Чехов.
– Спасибо вам, сэр, – поблагодарил его штурман, который никогда не скрывал своего энтузиазма.
Кирк взглянул на Спока. Вулканец был, как обычно, на своем посту.
– Все системы в порядке, мистер Спок?
– В каком порядке? – спросил Спок. – Разве у них есть определенный порядок?
Кирк хмыкнул.
– Так говорили раньше, Спок. Еще в самом начале эры полетов человека в космос. Это означает «функционировать нормально».
Спок изогнул бровь и ответил:
– В таком случае, все системы «в порядке».
Кирк покачал головой.
Он уже давно научился различать, когда его старший помощник был озадачен человеческим поведением и когда оно его просто раздражало. Происходившее сейчас, безусловно, относилось ко второй категории.
А почему бы и нет? Спок с таким нетерпением, вероятно, ждал этого увольнения, как и все остальные. И даже если Транквилити-7 не особенно привлекала его, все равно это внесет в его жизнь некоторое разнообразие, с психологической точки зрения.
– Мистер Зулу, – сказал Кирк, – так как все системы действительно «в порядке», пожалуйста, будьте готовы сразу после отправления нашего юного друга сойти с орбиты.
Зулу не обернулся, скорее всего потому, что он смеялся, и ему не хотелось обидеть Спока.
– С удовольствием, – сказал он, но чувствовалось, что сделал он это с трудом.
Капитан нажал кнопку канала связи с транспортным отсеком.
– Скотти?
– Да, сэр? – ответили ему.
«Звучит как-то нерешительно, – подумал Кирк, – или это мне только кажется?»
– Ну, как дела? – спросил он.
На этот раз было ясно, что Скотти медлит с ответом.
– Сэр, неожиданные осложнения, – ответили на другом конце.
Кирк почувствовал на себе взгляды сидящих рядом членов экипажа. Они, вероятно, почувствовали, что их увольнение рискует быть сорванным.
– Какие осложнения, мистер Скотт? Что-нибудь случилось с мальчиком?
