— Безусловно, вы имеете подобное право,— ответил Йиргиз. Для него это было очевидно.— Если ваше правительство посылает своих граждан рисковать своими жизнями, воюя на нашей стороне, логично предположить, что мы сделаем то же самое. Вы хотите, чтобы при возможном нападении а-аннов вы бы смогли обратиться за помощью к нам.
— Этого никогда не будет,— мрачно заявил Мак-Канн.— Всемирный Совет никогда не проголосует за то, чтобы послать корабли и людей на защиту…— он хотел сказать первое пришедшее ему в голову слово, но поспешно придумал другое: -… ваших соплеменников.
Имея жесткий внешний скелет, транксы лишены способности улыбаться. Не существовало и более тонких намеков, которые смог бы понять слегка подкованный по части лингвистики Йиргиз. Но это не имело никакого значения. В ответе старейшины содержалось и так достаточно сарказма.
— Жуков, вы имеете в виду.
— Я этого не говорил,— холодно ответил Мак-Канн.
— Вам не обязательно было говорить. Это не имеет значения.— Ее усики опустились, затем покачались из стороны в сторону.— Наше правительство решило оставить на будущее вопрос о том, каким образом и в каких масштабах может осуществляться поддержка транксов землянами. На сегодняшний момент главное, что мы хотим сделать,— это помочь вам.
— Прежде чем пайтары ослабят нас настолько, что мы не сможем эффективно защищаться от а-аннов.
— Вы можете делать любые выводы. Самое важное — чтобы вы поняли нашу точку зрения. Кроме того, существует еще одна причина.
— Какая же? — спросил Йиргиз. Ему не терпелось вернуться на мостик.
— Вы начинаете нам нравиться. Безусловно, не всем из нас, но многим. Пайтары нам не понравились. И случилось это задолго до бойни на Привале. Они показали себя безжалостными и нисколько не раскаялись в содеянном. Но только по причинам биологического характера атаке подверглась ваша планета, а не наша. Если говорить неофициально, то вы нравитесь мне лично.
Первым желанием Йиргиза было сказать то же самое, но он понял, что не может этого сделать. Существо, сидевшее напротив него, слишком… походило на жука. То было абсолютно иррациональное чувство, не имевшее под собой никакой логической или научной основы, но он ничего не мог с собой поделать. Он знал, что, как и многие другие люди, оказался в ловушке, поставленной биологическим прошлым своей расы, в памяти которой запечатлелись тысячелетия борьбы с меньшими родственниками транксов. Борьбы за пищу, за ареал обитания, просто за сам факт существования.
Однако это не помешает ему принять их помощь.
— Принятие подобных решений лежит вне моей компетенции,— сказал он, делая жест в сторону фельдмаршала.— Ни один человек, ни на этом корабле, ни во всей армаде не имеет такой власти. Поверьте, лично я готов принять любую помощь, вне зависимости от того, от кого она придет.
— Постольку поскольку дело у вас застопорилось,— прокомментировала Хааджаджапрокс.
— Почему же? — возразил Мак-Канн.— С каждым рейдом мы уничтожаем все новые корабли пайтаров, они несут потери в живой силе. Мы истощаем их силы.
— А они истощают ваши. Мы вполне способны понять ваше мнение на сей счет. Но в позиционной войне, происходящей на межзвездном театре военных действий, обычно побеждает хорошо укрепленная оборона. С теми силами, которые находятся под вашим командованием, вы не можете сломить их оборону.
— Наши наземные и орбитальные заводы выпускают новые корабли и оружие, которые с каждым днем становятся все лучше,— жестко сказал фельдмаршал.
— То же самое делают и пайтары, но у них есть преимущество. Они могут сразу пускать их в бой, намного раньше и с меньшими, чем вы, затратами. Вполне может случиться так, что их силы превзойдут ваши. В их распоряжении две планеты, каждая из которых развита не хуже Земли, и они могут взаимодействовать намного эффективнее, чем ваши колонии, находящиеся далеко друг от друга. Сырьевые ресурсы двух поясов астероидов также находятся в их полном распоряжении. Ваше положение с течением времени только ухудшается.
Мак-Канн гулко прокашлялся.
— Принижать значение усилий тех самых людей, которым вы хотите помочь,— странный способ заключения союза.
— Правда не является унижением,— возразила Хааджаджапрокс— А математика не стоит ни на чьей стороне, поскольку беспристрастна.— Она посмотрела на небольшой прибор, помещенный на кисти одной из ее иструк.— В настоящее время ваш Всемирный Совет уже должен принять решение по поводу предложения помощи. Как вы понимаете, наше появление здесь было четко синхронизировано с абсолютно секретными заседаниями земного правительства, длившимися в течение нескольких людских недель.
Мак-Канн и Йиргиз обменялись удивленными взглядами. Этого было достаточно, чтобы старые друзья поняли: ни один из них не подозревал и не скрывал от другого ничего подобного.
Как по команде оба прибора для чтения включили виброзвонки, привлекая к себе внимание. Оба генерала принялись молча читать поступившее только что сообщение. К своему удивлению, Хааджаджапрокс не терпелось получить от них более конкретную реакцию, желательно словесную.
Тяжело вздохнув, Йиргиз положил прибор обратно в специальный карман.
— Это сообщение было получено еще до того, как вы вошли на борт нашего корабля. Все то время, что мы здесь разговаривали, его декодировали, проверяли и перепроверяли. Если в бою вы рассчитываете время с такой же точностью, как при проведении переговоров, то ваша помощь в самом деле может оказаться весьма кстати.
Старейшина поняла, что значат его слова.
— Значит, ваше правительство согласилось принять нашу помощь?
Мак-Канн коротко кивнул.
— Будет принята любая предложенная транксами помощь. Конкретные аспекты сотрудничества будут обсуждены позднее. Но в данный момент, если вы разнесете один-два корабля пайтаров, люди на Земле и в колониях будут вполне удовлетворены и не станут вдаваться в подробности вашей мотивации.
— Превосходно,— ответила Хааджаджапрокс.
Она начала вставать, как вдруг, задрожав, упала обратно на подушки. Ее сопровождающие кинулись ей на помощь.
Не очень понимая, что он делает, Йиргиз собрался поступить точно так же. Это было просто инстинктивным движением. Потом он приостановился, глядя, как молодые транксы помогают старей шине подняться. Один из них поддерживал ее, в то время как другой осторожно вытаскивал из-под нее подушки, чтобы ей не пришлось через них переступать.
Почему он захотел прийти ей на помощь? Адмирал поймал себя на эмоциях, до сих пор ему незнакомых. Она, безо всяких сомнений, была очень разумным существом, но все равно выглядела, как гигантский жук. Вообще-то он не любил жуков. Но этот определенно начинал ему нравиться.
