Готтиан стремительно развернулся на месте, одновременно выхватывая из кобуры нейробластер. Через секунду на лице его отразилось изумление.
— Эйрел! Разведгруппа доложила, что бетанцы убили тебя, — и он шагнул, но не вперед, как ожидала Корделия по интонации Форкосигана, а назад. Бластер по-прежнему оставался у него в руке, будто он забыл его убрать, но пальцы крепко сжимали рукоятку. Желудок Корделии ухнул вниз.
Форкосиган казался слегка озадаченным, словно он был разочарован таким сдержанным приемом.
— Я рад, что ты не суеверен, — отшутился он.
— Мне следовало бы помнить, что тебя можно считать мертвым, лишь увидев в могиле с колом в сердце, — с печальной иронией произнес Готтиан.
— В чем дело, Корабик? — тихо спросил Форкосиган. — Ты ведь никогда не был министерским лизоблюдом.
При этих словах Готтиан уже не таясь направил на своего капитана нейробластер. Форкосиган остался недвижим.
— Нет, — искренне ответил Готтиан. — Я сразу подумал, что история насчет тебя и бетанцев, которой попотчевал нас Раднов, звучит довольно подозрительно. И уж конечно, я бы позаботился о том, чтобы по прибытии домой ею занялась следственная комиссия. — Он помолчал. — Но к тому времени я уже был бы командующим. Замещая капитана шесть месяцев, я наверняка получил бы этот пост. Как по-твоему, какие у меня шансы стать капитаном — в моем-то возрасте? Пять процентов? Два? Ноль?
— Не такие плохие, как ты думаешь, — ответил Форкосиган, по прежнему не повышая голоса. — Планируется кое-что, о чем пока мало кто знает. Новые корабли, новые вакансии.
— Обычные слухи, — отмахнулся Готтиан.
— Так ты не верил в мою смерть? — закинул удочку Форкосиган.
— Я был уверен, что ты погиб. Я принял на себя командование… кстати, куда ты дел секретные пакеты? Мы всю твою каюту вверх дном перевернули, но так и не нашли.
Форкосиган сухо улыбнулся и покачал головой.
— Не хочу вводить тебя в еще больший соблазн.
— Неважно. — Готтиан по-прежнему держал его на мушке. — Так вот, позавчера ко мне в каюту заявляется этот психованный идиот Ботари и рассказывает, что в действительности произошло у бетанского лагеря. Удивил меня чуть не до смерти — я-то думал, он будет рад перерезать тебе глотку. Так что мы вернулись сюда — якобы для наземных учений. Я был уверен, что рано или поздно ты сюда заявишься, но ожидал тебя раньше.
— Мне пришлось задержаться. — Форкосиган чуть сдвинулся, уходя с линии огня Корделии по направлению к Готтиану. — Где сейчас Ботари?
— В одиночке.
— Ему это очень вредно. — поморщился Форкосиган. — Насколько я понял, ты никому не сказал о том, что мне удалось спастись?
— Даже Раднов не знает. Он все еще думает, что Ботари прирезал тебя.
— Доволен, а?
— Как кот на солнышке. Я бы с огромным удовольствием ткнул его мордой в грязь перед комиссией по расследованию, если бы ты оказал мне любезность и погиб во время перехода.
Форкосиган лукаво сощурился.
— Похоже, ты еще не совсем твердо решил, что собираешься делать. Могу ли я намекнуть, что даже сейчас еще не поздно передумать?
— Ты никогда не простишь мне этого, — неуверенно заявил Готтиан.
— В прежние времена, когда я был моложе и глупее, я бы такого не спустил. Но по правде говоря, я уже порядком устал убивать врагов с целью преподать им урок. — Форкосиган вздернул подбородок, глядя Готтиану прямо в глаза. — Если хочешь, я дам тебе слово. Ты знаешь, чего оно стоит.
Готтиана явно одолели сомнения — бластер слегка задрожал в его руке. Корделия, старавшаяся не дышать, увидела, что в глазах его блеснули слезы. «О живых не плачут, — подумала она. — только о мертвых». В этот миг, когда Форкосиган все еще сомневался, она уже знала, что Готтиан собирается стрелять.
Она подняла парализатор, тщательно прицелилась и нажала на курок. Раздалось совсем негромкое жужжание, однако заряда хватило на то, чтобы Готтиан, едва успевший обернуться, упал на колени. Форкосиган вырвал у него бластер, затем отобрал плазмотрон и свалил своего первого помощника на землю.
— Будь ты проклят, — прохрипел наполовину парализованный Готтиан. — Неужто тебя так никогда и не перехитрить?
— Если б это было возможно, меня бы здесь не было, — пожал плечами Форкосиган. Он быстро обыскал Готтиана, конфисковав у него нож и еще кое-какие вещи. — Кто стоит сейчас на постах?
— Сенс — на севере, Куделка — на юге.
Форкосиган снял с Готтиана ремень и связал ему руки за спиной.
— Тебе ведь действительно трудно было решиться на это, а? — Он повернулся к Корделии и пояснил: — Сенс — один из людей Раднова. Куделка — мой. Орел или решка.
— И это ваш друг? — вскинула брови Корделия. — Похоже, разница между вашими друзьями и врагами состоит только в том, сколько времени они тратят на болтовню, перед тем как выстрелить в вас.
— Да уж, — согласился Форкосиган, — С этой армией я завоевал бы вселенную, если бы смог заставить их стрелять в одном направлении. Могу я одолжить у вас ремень, командор Нейсмит? — Он связал им ноги Готтиана, вставил в рот кляп и постоял некоторое время, с сомнением глядя в одну сторону, затем в другую.
— Все критяне — лжецы, — пробормотала Корделия, затем произнесла уже громче: — На север или на юг?
— Интересный вопрос. Как бы вы ответили на него?
— У меня был учитель, который частенько отвечал на мои вопросы таким вот образом. Я думала, что это сократический метод, и страшно им восхищалась, пока не обнаружила, что он прибегал к нему всякий раз, когда не знал, что ответить. — Корделия глядела на Готтиана, которого они спрятали в том самом месте, которое послужило ей таким хорошим укрытием, и пыталась разгадать, чем был продиктован его ответ — раскаянием или надеждой завершить неудавшееся покушение. Он тоже глядел на нее — недоуменно и враждебно.
— На север, — неохотно заключила она. Они с Форкосиганом обменялись понимающими взглядами, и тот коротко кивнул.
— Что ж, пойдем.
Они тихо двинулись вверх по тропинке, преодолев перевал и спустившись в лощину, поросшую густыми серо-зелеными зарослями.
— Давно вы знаете Готтиана?
— Мы служили вместе последние четыре года, со времени моего разжалования. Я считал, что он хороший кадровый офицер. Хотя совершенно аполитичный. У него семья.
— Как думаете, вы могли бы… вернуть его, потом?
— Простить и забыть? Я уже давал ему такую возможность. Он отрекся от меня. Дважды, если вы не ошиблись в выборе направления. — Они начали взбираться на очередной подъем. — Сторожевой пост находится там, наверху. Кто бы там ни был, он мгновенно засечет нас. Оставайтесь тут и прикройте меня. Если услышите выстрелы… — он замялся на мгновение, — действуйте по своему усмотрению.
