– Да, моя госпожа.
– Когда-нибудь он прикончит меня, - вздохнула мать Джоселин. - Но благодаря ему я чувствую себя снова молодой. - Задумчиво посасывая трубку, она внимательно посмотрела на Дюмареста. - Вчера. Примерно в это время, а может, чуть позже. Двоим удалось сбежать с арены. При этом они убили троих, а еще один доставлен в больницу.
Дюмарест никак не прокомментировал ее слова.
– Стражники рыщут по всему городу, - небрежно обронила женщина. - Ты знаешь, что случается с теми, кто совершает подобные вещи?
– Ну и что же? - вяло поинтересовался Дюмарест.
– Их бросают в загон - на съедение ткачам. - Блестящими глазами она изучала лицо Дюмареста. - Паукам, - пояснила она. - Уродливым тварям размером с твою голову, но с аппетитом, не уступающим человеческому. И это совсем не легкая смерть. У меня есть, - добавила она, - похожий аналог переживания для мазохистов. Номер восемнадцать. Он не пользуется особой популярностью.
– Естественно, - сухо произнес Дюмарест. - И понятно почему.
– Самое лучшее для таких людей - это как можно быстрее покинуть Игрушку. - Мать Джоселин подняла руку с кольцом на пальце, вытащила трубку изо рта и стала рассматривать ее наконечник. Тот был сильно опален. Вдыхаемый вместе с воздухом кислород раскладывал наркотическую смесь на активные составляющие. - Это можно устроить, - тихо сказала она. - Все зависит от множества факторов, но все-таки это можно устроить.
– Скажите, где мне найти Легрейна, и вы получите деньги, - пообещал Дюмарест.
– Деньги? - Женщина медленно покачала головой. - Разве я говорила о деньгах? Есть и другие формы оплаты, мой друг. Ты силен, быстр, безжалостен. Только такой человек мог сбежать с арены. Прекрасный сюжет с героем для нового аналога. Сражение, - размечталась она. - Наверное, ты отличный боец. И возможно, у тебя были и другие приключения, которые могут иметь ценность. Сделка, - предложила она. - Билет на перелет за аналог. Честная сделка.
Дюмарест колебался. Создание аналога обычно занимало столько времени, сколько длилось и реальное переживание, машины записывали все психические и физические параметры донора. Такую запись можно было проиграть в принимающем разуме - клиент точно наяву проживал записанное переживание. Псевдоприключение, даже лучше настоящего, ввиду своей предсказуемости и безопасности. Даже смерть, но чужая, доставляла удовольствие.
– Ты колеблешься, - резко проговорила женщина. - Неужели боишься? Нет, - ответила она самой себе, внимательно глядя на Дюмареста. - Не боишься, просто осторожен. Ты что же, не доверяешь мне?
– Моя госпожа, - честно признался Дюмарест, - жизнь дала мне считанное количество примеров, когда можно было доверять кому-либо.
– Ты благоразумен, - спокойно отметила она. - Среди воров понятие чести отсутствует, и это тебе, должно быть, известно. - Она снова поднесла ко рту трубку и сделала глубокую затяжку, чтобы наполнить легкие дурманящим дымом. - Как жаль, - подосадовала она. - Всего лишь час работы с моими техниками - и все твои проблемы были бы разрешены.
«Вот чего я и боюсь, - мрачно подумал Дюмарест. - Она хочет ворваться в мой разум, вычерпать из него все, что ей нужно, и выбросить все остальное. Но насколько осторожной будет она? Не навредит ли это вмешательство моему сознанию? Какой ей смысл оставлять меня в здравом уме? Нет, - решил он. - Должен быть и другой путь с Игрушки».
Те же стражники, которые провели Дюмареста к матери Джоселин, проводили его на улицу. Он прошел по коридорам с дверями, откуда доносились слабые звуки человеческих голосов: стоны, крики, смех, тихое хныканье и другие, меньше похожие на человеческие. Клиенты запирались в созданных искусственным путем мирах, платя за удовольствие или боль, пережитые когда-то другими людьми. Воры чувств.
Секретарша посмотрела на него, когда он вошел в вестибюль, окинула его холодным отстраненным взглядом. Он прошагал по изгибу коридора к двери, к холодному воздуху улицы.
Там его поджидали стражники.
* * *
Строгое лицо Рестерна смотрело с экрана.
– Леон. Ты слышал новость?
Обычно скрупулезно придерживающийся этикета Рестерн не обратился к нему как положено, и это выдавало его волнение. Леон откинулся на спинку стула и посмотрел на экран.
– Нет, - ответил он. - Я еще не слышал ничего интересного. Я пробыл на заводе все утро, - объяснил он. - Чуть ли не с самого рассвета. А в чем дело?
– Мулво мертв. Шим заехал к нему и обнаружил его труп.
Леон помрачнел.
– То есть? Где же он был? И где были слуги?
– Ушли, - отрывисто заговорил Рестерн. - Его личного камердинера нашли в ванной с перерезанным горлом. А наложницу застрелили из лазера. Остальные исчезли. Мы найдем их, - добавил он после паузы. - Но все и так ясно. Камердинер сошел с ума, возможно от ревности. Он застрелил девушку и Мулво, а потом покончил с собой.
– После того, как запугал остальных слуг, из-за чего они и сбежали. - Леон задумался с хмурым видом на лице. - Сколько там было человек? Насколько я помню, у Мулво было не слишком много слуг в городском доме.
– Да, с того времени, как умерла его жена. А его единственный сын живет в поместье. Шим заехал к нему, чтобы поделиться сей печальной новостью. Как я думаю, у него было только четверо или пятеро слуг. Ну шесть, самое большее. И еще пропал его пилот, - добавил Рестерн. - Вместе с плотом.
– Разумеется, - бесстрастно произнес Леон. - Тот, кто сделал такое, не хотел оставлять свидетелей.
– Неужели ты думаешь, что в действительности все произошло по-другому?
– А ты? - Леон посмотрел прямо в глаза Рестерна. - Кто занимается этим делом? Командор Гирн из городской стражи?
Рестерн кивнул.
– Тогда мы знаем, какой будет вердикт. А пропавших слуг никогда и не найдут. Мулво убил его камердинер, перерезавший затем себе горло, вероятно позабыв про имевшийся у него лазер. А перед этим он каким-то образом застращал остальных слуг, и те сбежали на плоту - полетели к морю и где-то там утонули. - Леон принялся барабанить пальцами по столу. - Грубо, - процедил он, - слишком грубо. Неужели он думает, что мы полные идиоты?
– Грошен?
– А кто еще? - Леон продолжал барабанить по столу, думая, что можно рассказать собеседнику. В конце концов решил вообще ничего не говорить. Когда среди заговорщиков затаился предатель, никакие меры предосторожности не покажутся лишними. Но ему было ясно, как все произошло и почему.
«Предупреждение, - мрачно подумал он. - Человек, предложивший вооруженное восстание, теперь мертв. Кто следующий?»
– Послушай, - рассудительно сказал он встревоженному Рестерну на экране. - Поскольку мы ничего не можем сделать, то ничего и не будем предпринимать. Лишь выразим обычные в таких случаях соболезнования. Тебе известно, как его сын хочет поступить с телом? Кремировать? Превратить в Фигуру? Ну конечно, ты еще не знаешь об этом, - пробормотал он. - Ассоциация должна помочь с похоронами. - Он покачал головой. - Очень жаль. Мулво был отличным парнем.
