— Ах вот как. Не лучший выбор, не лучший… Тем более для такой особы! Я бы мог вам порекомендовать гораздо лучшее местечко. Может, мы могли бы обсудить это подробнее… где-нибудь?…
Луанг захлопала глазами:
— Большая честь для меня, сэр… Но, к сожалению, настоятельные дела требуют от меня немедленно… Но, впрочем, может быть… действительно, как-нибудь, где-нибудь?..
Она сорвалась с места, оставив его, уже трепетно раздувавшего ноздри.
Очутившись на улице, она сплюнула на землю:
— Глоток бы чая с аракой, чтобы избавиться от этого привкуса! А я думал, ты уже привыкла к таким вещам, — сказал Флэндри вполне простосердечно без всякой задней мысли.
Он был ошеломлен, когда она вдруг зашипела как кобра и бросилась наутек.
— Какого черта!.. — крикнул он ей вслед, ничего не понимая. Но она уже растворилась в толпе, и он потерял ее из виду. Никуда он больше не спешил и шел-то еле-еле, раздражая, видимо, своей неспешной походкой всех вокруг. Его пихали и толкали, оттесняя как инородный элемент все дальше и дальше с дороги, так что он обнаружил под конец, что бредет по обочине из мелкого гравия вдоль каменной невысокой стены, служащей для защиты от оползней и камнепадов. Мимо него в гомоне и суете неслись толпы загорелых людей, Флэндри видел, как далеко внизу из труб рудолерерабатывающего завода, как бы пародируя вулкан, вытекал желтый дым. Но не это занимало его сейчас.
«А ведь я еще не позавтракал», — тоскливо размышлял он, бредя в стороне от дороги, в толчею которой совсем не хотелось возвращаться. С каждым его шагом склон за стеной становился все круче, пока не превратился под конец в отвесный пятидесятиметровый обрыв до следующего нижнего уровня города. Под ногами хрустели камушки, и мир делился на две равноценные части: небо и горы.
Столбняк отчаяния, в который он впал поначалу, где среди прочего присутствовали жалость к Луанг и тоскливое одиночество, прошел, и теперь он мог думать. Но чтобы думать, а тем более решить, что делать, необходимы данные, которых у него не было. Если девушка сорвалась с цепи лишь потому, что он случайно наступил ей на тайную мозоль, — это одно дело. Прекрасный повод возобновить переговоры о бегстве с Юнан Бизар. Но если это не так, если она просто бросила его? Тогда дело плохо. Он никак не мог понять, что произошло в действительности. Вот так всегда. Мужчина думает, что прекрасно разбирается в женшинах, и тут — раз, появляется какая-нибудь Луанг, и все летит к черту.
Да, вот уж точно, пришла беда, отворяй ворота. Ого!.. А это что такое?
Флэндри остановился. Какой-то молодой человек, скорее даже мальчик лет шестнадцати, судя по еще не окрепшей тонкой фигуре и гладкому лицу, уверенно сошел с дороги и направился к стене. Он походил на человека, который вот уже который день не ест и заложил все, кроме юбки. Кстати, о юбке: та была из вельвета, что было странно, ибо вельвет считался здесь дорогим материалом.
Что-то в его слепой целеустремленности толкнуло Флэндри, и он бросился бежать, когда мальчик уже взобрался на стену. Он поднял лицо, глянув в безграничный бассейн неба Юнан Бизар, и прыгнул.
Флэндри совершил невероятный акробатический трюк: перегнувшись животом через стену, он успел поймать парня на лету за лодыжку. Сам он при этом едва не перевернулся. Ух, сказал Флэндри, переводя дух, а мальчик как червяк взвивался и раскачивался в его руке. Когда дыхание восстановилось, он вытянул свою ношу наверх и свалил наземь. Мальчик сильно дернулся и потерял сознание.
Вокруг немедленно собралась возбужденная толпа.
— Все в порядке, — проговорил задыхающимся голосом Флэндри — Все нормально. Представление окончено. Спасибо за внимание. Кто хочет, может передать шляпу.
Через толпу продрался охранник. Не узнать его было нельзя: зеленая юбка, бляха, дубинка и чванливый вид.
— Так, в чем дело? — спросил он тоном, каким разговаривает любой полисмен во Вселенной.
— Ни в чем, — ответил Флэндри. — Мальчик проявил некоторую беспечность. И вот результат — чуть было не произошел несчастный случай.
— Да? А мне показалось, что он прыгнул сознательно.
— Нет, это всего лишь игра. Мальчишки всегда остаются мальчишками, — одарил человечество откровением Флэндри.
— Самоубийство кого-либо, будь то раб или человек, занятый на контрактной работе, расценивается как нарушение обязательств. Попытка самоубийства карается публичной поркой.
— Да нет же, нет. Он свободный человек. Я знаю его, охранник.
— Даже свободный человек не имеет нрава нарушать общественный порядок в черте города, прыгая со стены. Это могло бы привести к повреждениям внизу и вызвать недовольство окружающих. Так что оба пройдемте в участок. Там разберемся.
Флэндри напрягся. Этого только не хватало, оказаться арестованным по такому обвинению. Тогда конец игре. Он улыбнулся и сунул руку в карман юбки.
— Клянусь, это был просто несчастный случай, охранник, — сказал он. — И я очень занят в данную минуту. — При этих словах он извлек один из своих пухлых кошельков, держа его на виду: — К сожалению, я абсолютно не располагаю временем, чтобы peшить дело официально. Не соблаговолили бы вы принять десять серебряных и уладить все претензии, которые могли возникнуть? Это устроило бы всех.
— Что? Уж не хочешь ли ты…
— Да, вы правы. Потерпевшая сторона должна получить компенсацию. Может быть, пара золотых? Вы знаете этот город, я же лишь чужеземец. Вы легко найдете тех, кому передать плату. Умоляю вас, не отягощайте мою совесть долгами, которые я не смогу сам оплатить. — И Флэндри вложил в ладонь охранника монеты.
— Ага. Да, Понимаю, — закивал тот головой. — Пожалуй, вы действительно нравы. Ведь совсем не плохо, чтобы ни у кого не было претензий. Так?
— Всегда рад встретить благоразумного человека, поклонился Флэндри.
Охранник тоже поклонился в ответ, после чего оба расстались ко взаимному удовольствию при полном взаимопонимании. Толпа, потеряв интерес, разошлась, Флэндри опустился на колени рядом с мальчиком, который к тому времени уже пришел в себя и лежал скрючившись и закрыл голову руками.
— Ну-ну, — сказал Флэндри. — Не так уж все плохо!
— О, туан! Зачем ты спас мне жизнь! — в отчаянии прошептал он. — Теперь мне придется страдать дальше!
— Ну и дурацкий же план! — хмыкнул Флэндри — Ладно, ты можешь встать? Обопрись на меня.
Мальчик, шатаясь, встал на ноги. Флэндри поддерживал его.
— Когда ты последний раз ел?
— Не помню… — совсем по-детски он тер глаза кулаками.
— Ну что ж. Я тут двигался в сторону завтрака, но подзадержался из-за тебя. Так что теперь мы попадем только на ленч. Пошли со мной.
