В школе я учился безобразно и еле-еле переходил из класса в класс. К точным наукам я оказался вообще неспособен, гуманитарными заниматься было лень. Единственным предметом, увлекавшим меня, была история. Мне очень нравились учебники по истории с красочными картинками, и ещё в начальной школе я прочёл весь учебный курс до шестого класса включительно. Родители, видя такое рвение, покупали мне историческую литературу и даже разжились на макулатурной распродаже тринадцатитомной «Всемирной историей». Несколько лет даже четвёрок я не получал по этому замечательному предмету, только пятёрки.
Однако к старшим классам из-за своей ужасной и постыдной лени я перестал учиться вообще. Если бы в последний момент не взялся за ум, не знаю, какое будущее меня ждало бы. Буквально за год до окончания школы я основательно взялся за русскую классическую литературу, перешёл в гуманитарную гимназию, где отлично преподавали отечественную историю. В 1994 году я поступил на исторический факультет МГУ, где тоже учился плохо, потому что появилось много других интересных занятий.
С детства я очень увлекающийся человек. Если я натыкаюсь на интересное дело, я отдаю ему все силы и всё свободное время. Так было с историей, потом — лет в 12 — увлёкся палеонтологией. Ходил в кружок юных палеонтологов, два раза в месяц ездил на раскопки (даже если был простужен, а на улице зима), раз пятнадцать посетил Палеонтологический музей в Коньково… Занял первое место на городской Геологической олимпиаде и ещё дважды брал «лауреата» на Обнинских молодёжных конференциях, но карьера геолога мне не светила: на геофак надо сдавать математику, а я до сих пор не уверен, сколько будет дважды три.
На первом курсе я увлёкся политикой. Я вступил во все леворадикальные молодёжные объединения, куда принимали, а потом и в КПРФ, где тоже дорос до члена райкома. Бороться с кровавыми ворами-«демократами» было очень интересно и благородно, но после института я ушёл и из партии, и из комсомола (там можно состоять одновременно) — я не сжигал партбилет, просто перестал ходить на собрания. Мне стало там скучно, к тому же показалось, что наша оппозиция больше говорит, чем делает, хотя в ней очень много достойных людей.
1 декабря 1997 года (я учился на 4 курсе) увлёкся английским языком. Произошло это так: я купил на «Горбушке» кассету с битловским фильмом «Help» без перевода. Очень люблю «Битлз». Включив фильм, я принялся мыть в своей комнате полы, как вдруг случилось странное. В моей голове прозвучал некий голос (или вроде того), приказавший мне учить английский и «знать его так, чтобы понимать всё, что говорят в этом фильме». Я домыл пол, обложился словарями и учебниками и стал учить. Не то чтобы я совсем плохо английский знал до того момента, но понимал с трудом, а сказать мог ещё меньше. Через несколько месяцев упорного труда (учил по 70-100 слов в день) я уже без проблем читал американские книги и газеты, написал на английском письмо своему любимому писателю Стивену Кингу, а на госэкзамене получил «пять». По инерции я выучил также французский и украинский (но уже не так хорошо).
Жестоким разочарованием в этой жизни стало для меня то, что по окончании Университета я никуда не смог со всеми этими языками устроиться на работу. Всё, что мне предлагали, — преподавать в школе (привет маме) за 1000 рублей в месяц или учить английскому ребят в детском саду (за 700 рублей в месяц). Никому также не был интересен мой диплом «Электорат левой оппозиции в регионах Российской Федерации в 1993–1998 годах», защищённый на «отлично». До сих пор я уверен, что Центризбирком потерял тогда очень ценного и перспективного сотрудника.
После долгих бесплодных поисков мне помогли. По знакомству устроили подработать в страховую компанию, где я в итоге и остался. Страхование мне тоже нравится, это очень интересная специальность. Не нравятся только законы, по которым живёт современный российский бизнес вообще. Шесть лет я работал в отделах перестрахования различных компаний, даже дорос до начальника отдела, но сейчас я очень рад, что ушёл из этой отрасли.
Во время работы в одной из вышеупомянутых компаний я познакомился со своей будущей женой Ксюшей. Мы встретились в Интернете, на сайте поклонников «Битлз» и быстро полюбили друг друга, хотя ни разу не видели друг друга в глаза. По стечению обстоятельств, Ксюша проживала за пять с лишним тысяч километров от Москвы, в Иркутске, а в тот момент и вовсе находилась на стажировке в китайском университете в Шеньяне. Мы очень долго ждали встречи, а когда встретились, немедленно расписались и переехали жить в съёмную квартиру в Москве.
Вскоре мой младший брат по имени Сан Саныч ушёл в армию и оставил мне на хранение компьютер. Вот тут и началось… знаете, товарищи, творить литературу посредством ручки и бумажки (или, на худой конец, пишущей машинки) — это не для меня. Я иногда каждое слово переделываю по десять раз. Кажется, Маркес говорил, что, если бы в его время были компьютеры, он написал бы в несколько раз больше, — так вот Маркес бы меня понял. Всю свою сознательную жизнь я пытался писать, планировал в уме целые книги, но не создал ничего, кроме пары никудышных рассказиков-ужастиков. Зато когда в доме завёлся компьютер, я тут же сел писать огромный роман про разведчиков! И я его почти дописал. Остановило меня только осознание того, что я занимаюсь ерундой. Роман был чистейшим эпигонством, к тому же настолько дилетантски состряпанным, что даже я видел все ляпсусы.
Однако литература уже увлекла меня. Вот, теперь пишу время от времени разные (в основном фантастические) рассказы и даже работаю над повестью. Есть у меня и большая законченная книга под названием «Биомасса», но я её никуда предлагать не собираюсь, она тоже совсем ученическая.
Сейчас мы с Ксюшей находимся в Китайской Народной Республике, в городе Нинбо. Здесь мы работаем торговыми представителями российской фирмы, занимаемся поставками в Россию всякой мелочевки типа шторок для ванн, крышечек для баночек и мячиков для настольного тенниса. Я пытаюсь учить китайский. По сравнению с английским или французским это очень трудный язык. Какие там сто слов в день… вчера я выучил всего пять иероглифов, а сегодня их уже забыл. Хорошо ещё, что Ксюша по-китайски говорит, а то не знаю, как бы мы тут работали и жили.
В Китае очень интересно. Когда выходишь на улицу, кажется, что попадаешь в тёплый кисель — такой здесь влажный и горячий воздух. Слава богу, всё время дует ветерок. Китайцы пялятся на нас на улице, как на инопланетян, и чуть с велосипедов не падают, когда мы идём через перекрёсток. Пару дней назад китайские дети напали на меня, принуждая купить у них цветы, и даже порвали мне футболку. Но я не расстраиваюсь, потому что они не со зла.
