- Осмелюсь доложить, это совершенно необходимо, господин командор. Они не знают нашего языка. После того, как спасённые придут в себя, начнётся паника. Мы должны рассечь толпу на отдельные небольшие группы, только так можно надеяться их контролировать.
- А мы не можем просто запереть их по отдельным кубрикам? - начал было командор-майор и тут же осёкся.
По отдельным кубрикам. Дикарей, ага. Конечно, дикарей, кто ещё может работорговцам в саркофаг угодить? Что скажут нижние чины, после того, как вернуться в загаженные помещения? Так и до бунта недалеко. Может, необитаемые отсеки? Так они там разломают всё к демонам.
- Это совершенно невозможно, господин командор, - запротестовал медик. - У нас нет столько персонала, чтобы контролировать шесть тысяч человек, разбросанных по отдельным помещениям.
- А здесь ты надеешься их всех контролировать, полковник?
- Так точно, господин командор! Под потолком есть камеры видеонаблюдения, картинки можно свести на один пульт и поставить там пост. Только...
- Только?
- Нам потребуется контингент для силового решения вопроса, господин командор. С помощью камер мы можем засечь начало беспорядков, но у нас нет достаточного числа санитаров, чтобы в любой момент вмешаться и пресечь.
- И что же за контингент ты имеешь в виду, полковник? - осведомился комендант, начиная уже догадываться, куда клонит этот ублюдок.
- Нам нужны военные полицейские, господин командор. Сотня, как минимум.
- Наши ВП, конечно, подонки ещё те, - проворчал он. - Но я сомневаюсь, что вы наберёте среди них сотню добровольцев на такую работу.
- Но...
- Никаких "но", полковник! - отрезал комендант. - Только добровольцы. И ты лично будешь проводить собеседования. Можешь пообещать им премию в размере жалования, от моего лица.
- Как прикажешь, господин командор, - недовольно отозвался медик. - Нам ещё понадобится что-то, чтобы их кормить. И какие-то ёмкости, куда они смогут гадить. По числу этих... отсеков. Разумеется, после того, как мы сможем отучить их гадить на пол.
"Как изящно он назвал свои клетки", - усмехнулся про себя командор-майор.
- Согласуй с технической службой, полковник. Пусть что-нибудь придумают.
Он проводил глазами очередную пару санитаров, пронёсших мимо него на носилках женщину. Обнажённую.
- А почему они все без одежды, полковник?
- Они могут прятать там оружие, господин командор. Да и из самой одежды можно изготовить оружие. Удавку, например. Лучше лишить их такой возможности. Кроме того, их вещи необходимо продезинфицировать.
- Но мы всё вернём этим несчастным, надеюсь? - сухо осведомился комендант.
- Безусловно. Мы сложили их вещи в пакеты. Все пакеты подписаны.
- Хорошо. А что они будут носить всё это время? Напоминаю, полковник, во многих культурах, даже варварских, существует табу на вид голого тела.
- Мы выдадим им одноразовые пижамы из медблока, господин командор.
- У нас есть на складе столько пижам? - удивился он.
- Шесть тысяч наберётся, господин командор. Поносят несколько дней, пока не прибудет транспорт.
"Неправильно всё это", - подумал комендант, качая головой. - "Неправильно".
Глава 1
Знакомый рёв сирены вырвал из объятий мучительного сна. Зашуршали по металлическому полу ладони, колени, спины, кого-то согнул приступ надсадного кашля, ему немедленно вторили ещё несколько человек. Павел сдержал порыв прочистить горло, хоть и с трудом. Оно саднило ещё ощутимо, хоть и не так сильно уже, как предыдущие дни. Зажглись и нехотя начали разгораться установленные под высоченным потолком светильники неизвестной конструкции, поднимающиеся с пола люди вполголоса переговаривались, в разграничивающих отдельные клетки проходах появились фигуры охранников с кухонными тележками. К каждой из них полагалось два охранника и один раздающий из заключённых, но последнего на фоне шкафоподобных громил заметить было не так просто. Раздающий доставал из поддона тележки глубокую миску и плюхал туда зачерпнутую из ёмкости кашеобразную жижу желтоватого цвета, потом миску через специальное отверстие в проволочной сетке передавал одному из узников в клетке. Один человек - одна миска. Охранники бдили, что б этот принцип не нарушался.
В дальнем конце зала уже закончили утреннюю кормёжку и теперь из каждой клетки дежурный на пару с одним из раздающих выносил парашу. По-прежнему сопровождаемые парой охранников. С действием их электрошоковых дубинок многие уже ознакомились, причём на глазах у всех остальных заключённых, и повторять этот эксперимент никто не стремился. А за опрокинутую по неосторожности дурнопахнущую ёмкость, к примеру, наказание бы последовало незамедлительно. Павел успел одним из первых в клетке к этому заменителю туалета, освободил наполнившийся за ночь мочевой пузырь, потом отошёл к "своему" углу и чуть поплескал на руки водой из своей бутылки.
Трёхлитровые пластиковые ёмкости с водой, одну на день в одни руки, в обмен на вчерашнюю пустую, начнут выдавать чуть позже, после того, как вынесут отходы жизнедеятельности. Парень сел прямо на твёрдый пол, благо что он тут хотя бы был тёплый, и стал ждать, когда до их клетки доедет какая-нибудь тележка. Остальные пять заключённых из шестёрки, ютившейся на квадратном, огороженном металлической сеткой клочке пространства со стороной примерно в три с половиной метра, занимались кто чем. Гул нескольких тысяч голосов, переговаривающихся под потолком гигантского помещения вроде ангара, наскоро превращённого в тюрьму, потихоньку усиливался, перекрикивались на незнакомом языке охранники.
Начинался новый, вот уже четвёртый день их заточения.
Сегодня в раздающих была знакомая. Эта же миниатюрная симпатичная китаянка подавала им еду и вчера вечером. Вообще, среди узников китайцев и прочих азиатов было много, как бы не две трети. Вот и в их клетке из шестерых человек четверо являлись выходцами из Поднебесной. А ещё, кроме русского Павла, здесь содержался здоровенный, под два метра, мускулистый скандинав. Настоящая "белокурая бестия", длинные волнистые волосы цвета зрелой пшеницы, голубые глаза, мужественное непреклонное лицо, наверняка на Земле от девок отбоя не было. Потомок викингов сидел в своём углу с отрешённым видом, уставившись в одну точку и не обращая внимания на поднявшуюся по поводу визита тележки суету.
Впрочем, и Павел тоже счёл ниже своего достоинства бросаться в числе первых за миской, всё равно без еды не оставят, вместо этого откровенно любовался на китаянку. Женского пола среди заключённых хватало, но держали их отдельно от мужчин, в другой половине зала. Ещё и высокую перегородку поставили от стены до стены, препятствуя общению полов. Но в раздающие отбирали без всякой дискриминации, и обслуживали эти тележки весь зал, без разбора.
