Вой сирен пробегал по нервным окончаниям и забирался в мозг. Люди на улицах неуверенно оглядывались друг на друга, как бы ища подсказки, что случилось и как вести себя дальше. Через минуту, осознав, что непосредственной опасности для жизни нет, все куда-то заспешили. Вольдемар остался на том месте, где его застал этот тревожный звук, так некстати вторгшийся в его планы на сегодня. Вернуться домой, к родителям, или продолжить путь в центр города? Сомнения разрешили двое полицейских, начавших направлять застигнутых тревогой людей в ближайшее убежище. Эти кварталы были построены лет шестьдесят назад, когда еще свежа была память об Арконской войне. Арконская военщина спровоцировала пограничный конфликт, а затем коварно атаковала ближайшую планету Республики, с целью ее аннексии. Эта единственно правильная версия событий озвучивалась на уроках истории, излагалась в учебниках, журналах и книгах. Об этой войне было снято немало фильмов, многие из них до сих пор мелькали на экранах. В результате войны потерпевшая поражение планета сама была аннексирована Республикой. Так что историческая справедливость восторжествовала, но была оплачена десятками миллионов человеческих жизней с обеих сторон. Оба участника конфликта не стеснялись прибегать к бомбардировке городов противника с целью подрыва его духа и уничтожения промышленного потенциала. На Зеде-3 никаких боевых действий никогда не велось, ни до Арконской войны, ни после. Однако проект новых кварталов города учитывал печальный опыт, в нем были предусмотрены убежища для гражданского населения. Позднее финансам, выделенным на городское строительство, было найдено другое, более полезное применение. Зачем строить то, что в принципе никогда не будет использовано по назначению?
Вход в ближайшее убежище находился в середине квартала, образованного монолитными железобетонными пятиэтажками. Вольдемар одним из первых подошел к малоприметной коричневой двери, с которой уже возился невысокий пожилой мужчина. Ржавый навесной замок не желал поддаваться усилиям местного домоуправа и, в конце концов, его просто вывернули из двери, пустив в ход найденную здесь же арматурину. За дверью оказалась узкая бетонная лестница, ведущая в подвал одного из зданий. В конце лестницы находилась еще одна дверь. На этот раз стальная, одним своим видом готовая противостоять любым поражающим факторам. Никаких электронных замков не было, штурвал на двери повернулся неожиданно легко и, поддавшись усилиям троих мужчин, многотонная конструкция начала поворот, открывая доступ в покрытое толстым слоем вездесущей пыли пространство. Домоуправ щелкнул выключателем, и тусклый свет лампы осветил еще одну такую же дверь в конце длинного тамбура. На совесть законсервированный механизм второй двери также не подвел, а за ней… Очередной щелчок выключателя, и открылся длинный пыльный коридор. Внутри оказалось сухо и даже относительно тепло. Тишина отступила перед шорохом обуви по бетону, голосами, а позднее шелестом вентиляции. Старое подземное сооружение впервые за шесть десятилетий наполнялось людьми.
Вольдемар свернул в первый же боковой проход, ведущий в обширное помещение с двухэтажными пластиковыми нарами. Попытка смести с пластика многолетнюю пыль дала ничтожный результат. Только руки испачкал. Парень опустился на нары, понимая, что его парадно-выходным брюкам предстоит серьезная стирка. Народ продолжал прибывать, постепенно заполняя помещение. Вольдемар попытался высмотреть кого-нибудь из знакомых, но их здесь не нашлось.
Последними в убежище спустились двое полицейских, однако стальную дверь закрывать не стали — может, еще кто захочет укрыться. Свободных мест было много, убежище было заполнено едва наполовину. Большинство граждан предпочло отправиться по домам, опасаясь за судьбу своих близких или собственного имущества. Мобильная связь не работала.
— Война началась, точно говорю.
Толстая тетка громким шепотом убеждала своего соседа по нарам, тот отмахивался от нее и пытался отделаться междометиями, но тетка не отставала и продолжала бубнить про начало войны.
— Да прекратите вы чушь пороть! — не выдержал солидный мужчина в плаще, сидящий на нарах с другой стороны прохода. — Кому-то в планетарном правительстве захотелось в солдатиков поиграть, а мы тут под землей паримся. А у меня, между прочим, важная встреча назначена.
— Если на химическом производстве авария, то и здесь можем не отсидеться, — высказал предположение мужчина, похожий на заводского мастера.
— Здесь же фильтры стоят, — напомнил ему Вольдемар.
— Много ты знаешь, пацан, — отбрил его «мастер». — Там такой гадости намешано, что если облако газов город накроет, то никакой противогаз не спасет.
Появление полицейских не внесло определенности, они и сами толком ничего не знали и ссылались на распоряжение полицейского департамента. Около четверти часа ничего не происходило, только шелест вентиляции и негромкие разговоры соседей. Вольдемар не принимал участия в дискуссиях, но уже начал склоняться к точке зрения оптимистов.
Убежище тряхнуло, спустя секунду по ушам ударил упругий хлопок. Почти сразу погасло освещение, стихла вентиляция. Сетевая автоматика сработала безупречно, но обесточенными оказались оба ввода, а древний автономный генератор был неработоспособен уже лет двадцать. Никто не пострадал, но все были испуганы, сильнее всего давила неизвестность.
— Всем оставаться на своих местах! Сейчас разберемся!
Один из полицейских, разгоняя темноту лучом мощного фонаря, пробирался к выходу где-то в глубине убежища. Перекрывая гомон, эхом разносился голос второго. Панику удалось предотвратить, все остались на своих местах.
— В солдатиков, говоришь, играют? — зашипела на солидного толстая тетка. — А это что было? Я же говорю, война началась, точно знаю…
— Да прекратите вы, — прервал тетку невидимый в темноте «мастер». — Сейчас полицейский вернется, тогда все и узнаем.
Однако про взрыв в производственном комплексе он уже не заикался, Вольдемар по-прежнему предпочитал в дискуссию не ввязываться. Действительно, может, когда вернется полицейский, станет понятно, что произошло и как поступать дальше.
Наконец луч фонаря опять разрезал темноту, полицейский возвращался.
— Взрыв. Похоже, в южных кварталах. Здесь разрушения минимальные, а дальше сильнее.
— Что там могло взорваться? — недоумевал, судя по интонации, солидный господин. — Там же ничего такого нет, там только жилые дома.
— Если там ничего нет, значит, откуда-то прилетело, — вклинился «мастер».
