– Крикуны типа Думерика и Зота карабкаются вверх по служебной лестнице в то время, как гордый и достойный род Камор'дагов, к которому принадлежим и вы, и я, род, который правит Империей вот уже десять поколений, все ниже и ниже погружается, словно стадо пурисов, в болото распрей и междоусобиц.
"Точное и меткое сравнение", – подумал Кирук. Когда-то в детстве он видел, как пурисы, толстые и беззащитные животные, утонули в солончаках. К тому же, пурисы прижились только на северном континенте, родине клана Камордагов.
– Постепенно Империя уходит из-под наших ног, – продолжал хозяин. – Мы погибаем. Если Гевиш'ре встанут во главе Совета, то они не будут терпеть нас так, как мы сейчас терпим их.
"Похоже, Капронек прав", – мысленно согласился Кирук. Но причем здесь он? Какую роль отводит император ему, Кируку, сыну Каластры?
Капронек посмотрел на своего гостя хищным немигающим взглядом.
– Я не хочу видеть, как топчут мой народ, Кирук. Я не могу смотреть, как Империя попадает в лапы варваров с южного континента. И поэтому я не отдам трон без борьбы. Капронек закрыл тяжелые веки и надолго замолчал. Кирук не шевелился, боясь прервать раздумья императора.
Наконец, Капронек вновь заговорил.
– Император Кахлесс, самый известный и блестящий Камор'даг, когда-то предупреждал, что наступит время, когда нашей власти будет брошен вызов. Вы знакомы с его учением?
– Да, – ответил гость.
Кирук был учеником Кахлесса многие годы, с тех пор, когда получил доступ в семейную библиотеку.
– Я знал, что вы знакомы с его учением. Помните совет Кахлесса в его "Рамен'аа"?
Многие слова и афоризмы известного ученого и императора до сих пор не стерлись из памяти Кирука.
Он тут же прочитал наизусть одну из цитат:
"Наступит тьма. Словно павшие листья с дерев, нас окружат враги. Они обнажат свои острые сабли. Но мы не сдадимся. Мы наденем маски огня".
– А как вы понимаете смысл выражения "маски огня"?
– Согласно комментариям, которые я читал, у этой фразы два значения. Во-первых, сила духа и решимость. Другими словами, если у человека достаточно силы воли, то он преодолеет любое препятствие.
– А второе значение? – спросил император.
– Оно относится к хитрости и осторожности. Это совет оставаться осмотрительным во всех делах, особенно, в отношениях с явными и потенциальными врагами.
Капронек произнес глубокий гортанный звук, означающий, видимо, одобрение.
– Очень хорошо, – подавшись вперед и сузив до щелочек глаза, процедил он. – Похоже, я сделал правильный выбор.
Кирук выпрямил спину и застыл в напряженном ожидании. Его сердце бешено заколотилось. Но гость ничем не выдал своего волнения.
– Чем я могу быть полезен?
Император вновь откинулся в кресле и зловеще улыбнулся.
– Посмотрим...
Вошедший в медицинский отдел Джеймс Т. Кирк, капитан корабля, увидел доктора Леонарда Маккоя, который стоял напротив одного из биомониторов и сокрушенно качал головой.
– А-а, Боунз! – прервав раздумье доктора, поприветствовал капитан.
Маккой оглянулся на голос и, глубоко вздохнув, по привычке проворчал:
– Эти чертовы новые дисплеи никак не заработают по-настоящему. Ну, а что беспокоит тебя, Джим?
Кирк придирчиво посмотрел на главного врача:
– Ты хочешь узнать, что меня волнует помимо твоего брюха, с которым ты носишься столько времени?
– Ладно, можешь не начинать. Еще пару дней назад М'Бенга ничем не отличался от меня. А теперь? Еще пять фунтов – и парень станет стройным, как осина, – Маккой выразительно похлопал по своему животу и кисло улыбнулся:
– Я разработал образцовую диету. Перейдем на нее, как только я разберусь со всеми этими игрушками, – кивнул доктор в сторону мониторов.
– Ну и хорошо, – довольно усмехнулся Кирк. – Я не могу позволить своему главному врачу подавать дурной пример всей команде.
– Знаешь, – доверительным тоном произнес. Маккой, – ты стал таким же ворчуном, как и я, а это последнее, в чем нуждается экипаж, – отвернувшись к биомонитору, доктор добавил:
– Итак, ты пришел поговорить о моем животе?
Капитан молчал, не решаясь перейти к сути дела. Кирк прекрасно понимал, что доктор Маккой знает, с каким разговором он пожаловал.
Наконец, капитан, тяжело вздохнув, произнес:
– У нас есть небольшая работенка, Боунз. Мы должны подобрать посланца на Двенадцатой звездной базе и довезти его до Альфы Малурии, что в шести днях отсюда в сторону Шестого квадрата.
– Посланца? Это ужасно! Не думаю, что меня он обрадует, – насторожился доктор.
– Нам настоятельно рекомендовали принять его на борт. Насколько я понял, посланец натворил каких-то чудес на Гамме Филувии-Шесть, – вздохнул капитан.
– Ну, конечно. Их всех горячо рекомендуют, а потом они предстают во всей своей красе и лезут в каждую дыру, как мехлавионские муравьи.
Сестра Чэпел, сидящая у дальней стены медицинского отсека и работающая с трехпозвоночным насекомым, неодобрительно посмотрела на доктора.
– Не надо смотреть на меня так, Кристина. Если бы ты когда-нибудь имела дело с этими умниками, ты думала бы о них так же "тепло", как и я.
– Боунз, – спокойно, но убедительно произнес капитан. – Ты же знаешь, что посланец уж точно не император Клингона. Он на нашей стороне.
– Лучше бы он был клингонским императором. Тогда мы, по крайней мере, могли бы ожидать открытого нападения.
По правде говоря, Кирк любил всех этих посланцев не больше, чем Маккой. Но он не собирался обнажать свои чувства.
– Доктор, – продолжал убеждать капитан, – нельзя судить о человеке прежде, чем он ступит на борт корабля. Могут быть исключения из правил. Может.., посланец окажется полезным.
– Все верно.., как тот факт, что у птицы мугату есть крылья.
– Послушай, – еще настойчивей произнес Кирк. – Он станет у нас шелковым через пять минут. Мне бы хотелось, чтобы во время появления посланца ты находился в пресс-центре.
– Попробую.
– Постарайся произнести нормальную приветственную речь. Никаких шпилек в адрес дипломатического корпуса. И, особенно, никаких намеков на то, что очень хорошо было бы обойтись без них.
– Но если это правда?
– Тем более, – горячился Кирк.
– Я не могу дать никаких обещаний, Джим, – покачал головой доктор.
Вздохнув, капитан вытащил свою козырную карту.
– Это не просто просьба, Боунз. Это приказ. – Услышав последнюю фразу Джима Кирка, Маккой в сердцах выругался.
– Что такое, доктор?
– "Я сказал, что должен видеть тебя в пресс-центре", – передразнил капитана Маккой. – И я еще обязан вести себя как паинька.
