На самом деле, купаться там было не так уж и опасно — Сашка с однокурсниками сам часто бегал на Финнский залив в академические годы. Тонны воды (а может быть, и тонны заговоренного дерева эфирного судна) на голову пляжникам грозили бы только в случае отказа пушек или, например, холостой продувки орудий — но, очевидно, граждане Пирс-Ардена хорошо изучили статистику родного порта. А вот чуть правее, где начиналась зона посадочной акватории, людей было значительно меньше, из чего Сашка сделал вывод, что заклятия Мягкой руки, гасящие волны, здесь по-прежнему сбоят.
«Причал три-сорок пять… три-сорок пять…» — бормотал он под нос. Причалы следовали на расстоянии около сотни метров друг от друга, так что пропустить нужный было сложно, даже не повторяя его номер каждую секунду; однако вскоре молодой человек обнаружил, что следует вдоль второй дуги, а не третьей, да еще и в обратную сторону. Пришлось возвращаться в мешанину грузовой зоны и поторапливаться — время поджимало.
Несмотря на свои неприятности с цифрами, до причала он добрался почти вовремя, и остановился в недоумении: на первый взгляд ему показалось, что «пушка» пуста: из желоба не выглядывало даже кончика грот-мачты. Неужели он ошибся?..
Тут только Сашка сообразил: «пушка» по диаметру куда больше, чем полагалось бы под бригантину, так что если сам кораблик чуть меньше средних размеров для своего класса, то края желоба могли накрыть его с клотиком.
Все-таки Пирс-Арден — не самое заштатное местечко. Сухое докование, автоматика, дополнительное обслуживание, более сорока «пушек». Могут позволить судну простоять на стартовом сайте пушки несколько дней.
Сашка выпустился в первой пятерке своего курса (чему очень удивлялись все хоть немного знающие его люди), поэтому с самого начала ходил не меньше чем на фрегатах и линкорах. Подумав о размере кораблика, на котором ему предстояло теперь служить… да нет, не служить, работать… («tub»[5] было самым мягким из эпитетов, которые он никак не мог прогнать из головы), молодой человек отчего-то испытал в желудке неприятное, холодное чувство.
«Ладно, — сказал он себе, — пусть желудок дрожит, но когда он пустует несколько дней, это хуже. Полцарства я отдам, чтоб только не торчать на планете».
— Александр Иванович Белобрысов? — на флоте нервные не выживают, поэтому он не подпрыгнул при звуке спокойного скучного голоса у себя за спиной, а просто обернулся.
— Так точно, — ответ был машинальным, да и честь Сашка едва не отдал: стоявшая за ним фигура так и излучала власть. Капитанские эманации. Невозможно с легким сердцем подчиняться капитану, который ими не обладает.
Этой… женщине?.. он охотно повиновался бы даже в свои полуразбойные подростковые годы, когда понятия не имел о флотской дисциплине
Колебания Сашки по поводу пола возникли не случайно.
Голос у Балл был низкий, но непонятного тембра; рост — скорее, средний (впрочем, по сравнению с Сашкой почти все казались карликами), сложение худощавое. Пойди различи вторичные половые признаки под широкой капитанской накидкой! Загорелое ассиметричное лицо для мужчины сошло бы за красивое, у женщины показалось бы уродливым. Правда, коса, скрученная кренделем на затылке… А что коса? Мало ли, кто носит длинные волосы.
На этой мысли Сашке страшно захотелось подергать свой собственный «конский хвост», но он сдержался.
— Меня зовут капитан Марина Федоровна Балл, я шкипер этой красавицы, — сказала женщина, махнув рукой в белой перчатке в сторону пушки. — Сандра о вас хорошо отзывалась. Сказала, что опыт у вас есть, и что временные трудности, которые вы испытываете, вовсе не из-за недостатка навыка.
— Ну… да, вроде верно, — растерянно сказал Сашка. — Только я впервые слышу, чтобы Сандра ушла из торговцев… а вы чем занимаетесь, капитан? Частный перевозчик?
— Особый курьер и почтарь, — кивнула Балл. — Вот уже десять лет. Преимущественно. В этом рейсе по стечению обстоятельств, почти весь экипаж новый: я приняла вашу подругу, нового пилота… теперь вот понадобился новый штурман.
— А почему ушел старый? — спросил Сашка.
— Заболел. Когда я последний раз с ним говорила, он обдумывал, не остаться ли после выздоровления на берегу. Как бы то ни было, на этот рейс нам человек точно нужен, а там посмотрим. Вы не возражаете против временного найма?
— Я готов рассмотреть эту возможность, — сказал Сашка, осторожно подбирая слова и стараясь не показать, что он вообще говоря не знал, чем оплачивать общагу на следующую неделю. Еще немного, и пришлось бы идти на поклон к родственникам. — Вообще, должен с почтовой службой легко освоиться: мне приходилось работать на военном почтовике.
— Это, в основном, забота моя и моего казначея, — пожала плечами Балл. — Вам, как штурману, почти не придется сталкиваться со спецификой… — она неожиданно подчеркнула голосом это слово, заставив Сашку примерно минуту поразмышлять над тем, что бы это могло значить. — Если вы волнуетесь об оплате, то могу сказать, что она несколько повыше, чем в среднем по почтарям, — женщина назвала цифру, значительно превышающую зарплату старшего лейтенанта на военном флоте. — Меньше, как правило, за рейс не выходит: особые доставки и оплачиваются особо. Вас устраивают такие условия?
— Вполне, — кивнул Сашка, радуясь, что вопрос об оплате поднял сам наниматель. Он никогда прежде не устраивался по найму и не вполне представлял себе, как нужно подводить разговор к таким вещам.
— Возвращаясь к вашим способностям… — Сашке показалось, что пауза очень хорошо продуманна. — Сандра мне сказала, что вы еще и сэйл-мастер?
— Ну да, способности у меня есть, — Сашка потеребил серьгу. — Я поднимал паруса в Академии, на тренировках, и потом пару раз… для себя. На военных кораблях это не требуется, вы же знаете.
— Но в принципе, вы можете это сделать? — капитан смотрела на него очень пристально, прищуренными черными глазами, и взгляд ее был на удивление пронизывающим.
«Господи, да она же вампир! — сообразил Сашка. — Отсюда и голос, и гендерная неопределенность…»
Поняв это, Сашка расслабился: к вампирам он привык.
— Я имел дело с парусами… — сказал он. — Но сразу хочу сказать: если вам нужен именно сэйл-мастер, лучше возьмите опытного человека.
Мысленно он на всякий случай попрощался с возможностью возобновить свою тающую независимость и для разнообразия поработать вместе с Санькой. Большинство вампиров очень ценят искренность, потому что сами плохо умеют юлить, но всегда есть шанс нарваться на оригинала. Или просто трикстера.
