ухватился за нагрудный карман и достал курлыкающий телефон, на который звонили только важные люди. – Да!
– Сева, это Мира, ты уже летишь? – пропела трубка.
– Совсем дура! – завопил он, не глядя сунул телефон в один из карманов. На секунду замешкался, потряс головой, как после удара и продолжил:
– Три, два…
– Поехали! – радостно перебила его Анжела и увеличила громкость музыки.
Не смотря на удушающие объятия гравитации Подлипкин пытался подвывать в такт мелодии. Вот-вот его «Триумф» освободится от притяжения Земли и, минуя всю эту орбитальную свалку, рванёт к Луне. А там…
Он с удивлением почувствовал уменьшение перегрузки и тут же истерично заголосил зуммер.
– Капитан, у нас проблемы, – тревожно сообщила Анжела.
– Дебильная фраза, – просипел Подлипкин, и поднял голову. – Что стряслось?
– Отказ второго и четвертого двигателей.
– Ну так подключи резервный!
– Подключен. Мощности не хватает.
– Еще что-нибудь подключи!
– Резервы задействованы. Но для набора второй космической их недостаточно.
– Вот зар-р-раза!
Подлипкин перевел кресло в вертикальное положение и осмотрелся. С детства он любил игры на ракетах-стимуляторах, и даже достиг определенных успехов в виртуальных орбитальных гонках с препятствиями. Но в реальности эту работу выполнял его профессиональный пилот. Да и с тех пор, как он обзавёлся персональным полярным космодромом и премиум тарифом от АСПОС, не было нужды в сложных орбитальных манёврах.
– Капитан, двигаясь по эллиптической орбите, мы иногда будем попадать в мусорные облака. Режим уклонения и уничтожения препятствий активирован. Мы команда, мы обязательно справимся, – отрапортовала Анжела с интонацией воодушевлённой отличницы.
– Ой, заткнись уже, – отмахнулся Подлипкин.
Он связался с Землёй и уволил всю бригаду техников во главе с дежурным инженером. Потом спохватился, успокоился, и перепоручил Анжеле обеспечить орбитальную техподдержку и выставить претензию производителю двигателей. За это время на пути «Триумфа» появились отдельные обломки, которые автопилот заблаговременно спалил лазерной пушкой. Подлипкин размял ладони:
– Ну-ка, Анжела, отруби автопилот. Сам порулю.
– Капитан, это только начало мусорного облака.
– Я сказал сам.
«Триумф» между тем снесло к сорок пятой параллели и Подлипкин узнал Каспий в прорехах между облаками. Это было красиво. Давно он не рассматривал Землю с такого ракурса. Беспокойные природозащитники, как всегда, раздувают из мухи слона, подумалось ему. Половину северного полушария пролетели и только несколько кусков обнаружили. Подлипкин перевел взгляд на центральный иллюминатор. Там специальные маркеры АСПОС подсвечивали встречные объекты на ближайшие сто километров. Мусора прибавлялось, и Подлипкин забыл о красоте Земли. Самыми опасными были обломки, не отражающие свет. Система их, конечно, засекала, но визуально пилот спохватывался порой слишком поздно. Несколько манёвров прошли без сучка и задоринки, и он после каждого браво кричал Анжеле:
– Ну, видала? Нас так просто не возьмёшь!
– Капитан, плотность потока увеличивается. Рекомендую до встречи со станцией техобслуживания перевести корабль на автопилот.
– Успеем, дай повеселиться!
Подлипкин активировал ещё одну бортовую пушку и с мальчишеским восторгом распылил на атомы пару особенно крупных обломков.
– Капитан, я настаиваю!
– Позже! На, получай! – прокомментировал он еще один взрыв.
– Капитан, угроза столкновения!
Подлипкин бросил джойстик и в последнюю минуту отвел корабль от ощерившегося фрагмента допотопной станции, который зловеще крутился вокруг своей оси. Специальная ткань перчаток не дала ему почувствовать, как вспотели ладони, но в желудке что-то противно заледенело.
– Уффф.. Успели! – он откинулся на спинку.
– Капитан, угроза не снята, обломок вра…
Мощный удар заглушил слова Анжелы, и теперь уже Подлипкин закрутился вместе со своим кораблём. Стабилизировать вращение он не успел – удары, пусть не такие мощные, посыпались градом, будто биток влетел в кучу бильярдных шаров. Индикаторы, словно сошедшие с ума от страха, одновременно заголосили о многократных сбоях систем, и Подлипкин не своим голосом заорал:
– Анжела, автопилот!
– Попытка переключения. Неудача. Вторая попытка переключения. Неудача. Третья попытка переключения. Неудача. Четвертая попытка…
– Молча! – схватился за голову Подлипкин. Его замутило.
Было от чего впасть в панику. Верещали индикаторы, бубнила Анжела, матерился Подлипкин, растерявший весь кураж, а «Триумфом» никто не управлял, и он нагонял всё новые обломки, вздрагивая от столкновений, как живой.
Эта дрожь вернула Подлипкину ясность мысли. Ему стало жалко «Триумф», будто это не железо, а живой боевой конь, которого глупый хозяин подвёл под пулеметную очередь. Отчаявшись выровнять корабль, Подлипкин схватился за пушечный джойстик и попытался уничтожить обломки, которые попадали в поле зрения. Какое-то время ему даже казалось, что вращение уменьшается. Но тут подала голос Анжела:
– Капитан, обнаружена утечка кислорода. Будьте готовы.
Подлипкин, не отрываясь от пушки, одной рукой опустил стекло гермошлема, но не закрыл его, обернувшись к экрану:
– Тебя не видно, и ты странно разговариваешь.
– Проблемы с питанием, возникло несколько локальных замыканий. Вероятность того, что мы доберёмся до станции техподдержки, составляет не более восемнадцати процентов. Вероятность, что вы к тому времени будете живы, стремится к нулю. Советую подать сигнал бедствия.
– Так подавай!
– Проблема с контактами. Воспользуйтесь ава..рийной радио.. связью, – последнее слово Анжела произнесла совершенно исказившимся низким голосом.
Подлипкин дотянулся до красного тумблера, схватил рацию и, сверяясь с координатами, запросил помощи на русском, потом на английском. Анжела молчала, индикаторы умирали один за другим, а в пространстве перед «Триумфом» медленно росла, закрывая обзор, новая мусорная глыба. Подлипкин снова и снова кричал в рацию, холодея от ответной тишины. Под панелью связи что-то заискрило. Он застегнул гермошлем и решил убедиться в исправности контактов рации. Последнее, что он увидел, была синяя молния, весело сверкнувшая между контактом и перчаткой скафандра.
Кромешной темноты в кабине умирающего «Триумфа» не случилось. Слишком много было снаружи света от Земли и огромного роя освещенных Солнцем обломков. Стекло центрального иллюминатора покрылось паутиной сияющих трещин. Через неё невозможно было понять, где мусор, а где спасательный челнок. Разве что мусор не светится габаритными огнями. Только с борта «Триумфа» никто уже не мог заметить этих огней.
**
Запах сандала, густой и удушливый, заполнил всю голову, и она стала, как тугой воздушный шар. Подлипкин терпеть не мог этого запаха. Он закашлялся и натужно разлепил глаза. Изображение плыло, будто он смотрел сквозь поток растительного масла. Хотелось протереть глаза, но руки не шевелились.
– Халёу, бэйби! – промурчало расплывчатое нечто.
Он вздрогнул и часто заморгал. Когда зрение вернулось, Подлипкин на несколько секунд забыл, как дышать. Над ним склонилась умопомрачительная красавица с глазами, как у индийской богини. Она улыбнулась и подалась назад. Подлипкин выдохнул. Наваждение исчезло. Просто смуглая молодая женщина с черными волосами, собранными в не очень аккуратный хвост на макушке. На комбинезоне женщины Подлипкин разглядел оранжево-бело-зелёный флажок с колесом на средней полоске. Он долго смотрел на это колесо, пока мысли, как тяжёлая телега, наконец
