У ступеней, ведущим к колоннам входа, сто восходов Кана назад установили возвышение из блестящего белого камня — стелу, сплавленную из множества разноцветных прозрачных кристаллов, в три роста Кейлы. В прозрачном материале, напоминающем переплетение нитей, было искусно вырезано дерево с густой раскидистой кроной, на ветвях его вместо плодов висели маленькие солнца. Таково было место испытания Кейлы.
К тому моменту, когда Кейла и Аки вышли на площадь, испытание шло полным ходом. Дети первого и второго округа уже узнали свое предназначение: с посеревшими лицами стояли обладатели пустых пузырьков, а таких было треть собравшихся, и у Кейлы испуганно стукнуло сердце. Будущих среброликих и стражу собирали в стороне. Кейла быстро сосчитала их. Десятка три юных стражей и всего тринадцать будущих среброликих из полутысячи детей. Как мало!
Площадь была запружена народом. Оставался узкий коридор, охраняемый стражей, по которому испытуемые проходили к возвышению. На лестнице, ведущей к стеле, также стояли мощные, осанистые разукрашенные золотой краской стражи, а у самой стелы — двое среброликих, мужчина и женщина, с бело-голубыми узорами на коже и серебристыми вуалями, закрывающими лицо и уши.
«Всезнающие!» — подумала Кейла и поежилась. Когда она немного привыкла к обстановке, сумела разглядеть и представителей других каст.
Однотонными цветными лентами в сером море абсолютной посредственности выделялись представители низших рабочих каст — рыболовы, охотники, счетоводы, торговцы, стеклодувы и ткачи. Пестрыми, нарядными были срединные касты: здесь было много танцовщиц, музыкантов, актеров, меж ними мелькали белые пятна — врачи, учителя, инженеры. Высшие касты стояли особняком у самого возвышения. Их внешность была диковинна, но многие, многие юные в толпе мечтали о такой же. О, если бы обзавестись видимым ореолом гения творцов красоты, раздутой от мыслей головой преумножителей знания, крыльями всевидящих, гордой осанкой и мощными плечами стражей, невообразимой силой, неизвестно где сокрытой в тщедущном тельце всемогущих, загадочным мерцанием из-под серебристого покрова глаз всезнающих…
Шло испытание третьего округа. Дети поочередно поднимались на помост, где высокий среброликий быстро укалывал им пальцы иглой. Капля крови падала в углубление в основании стелы и, спустя короткое, но ужасно томительное мгновение, среброликая бесцветным голосом зачитывала очередной приговор.
— Где же Энжет с Лереми? — спросил нервно вертевший головой Аки.
— Когда будут вызывать наш округ, вы обязательно встретитесь, — попыталась успокоить мама, но Кейле при этих словах, наоборот, стало дурно. Она подняла голову к залитому багрянцем от ритуальных воскуриваний небу. Тонкая струйка дыма, свидетельствующая о далекой войне с загадочным чуждым, терялась в низких облаках.
— Кейла, ты в порядке? — с тревогой спросила мама, увидев, как болезненно задрожали веки дочери. Кейла сухо засмеялась:
— Мне вот-вот скажут мою судьбу! Конечно, я не в порядке, мама!
— Последний из северного округа поднимается, — прошептал Аки. — Скоро наша очередь.
Они с Кейлой проследили за последним испытуемым из третьего округа. Это был невысокий, худенький мальчик, его тело совсем недавно определилось с полом, как и у Аки. Северянину достался простой пустой пузырек. Кейла слышала, как брат в этот момент тяжело вздохнул — Аки предвидел подобную же судьбу для себя, и вдруг пожалела его.
«Хоть бы Аки достался цветной пузырек! — с теплотой подумала она, впервые за последнее время волнуясь не о себе. — «Одноцветный он точно заслужил, а может даже и двухцветный…
— Четвертый округ! — раздался над толпой звучный голос стража с конца лестницы.
Единая толпа мгновенно разделилась на множество ручейков, текущих то от помоста, то к помосту. Жители восточного округа подталкивали к подножью лестницы своих чад. Кейла рванулась вперед, когда страж еще только проговаривал слово «округ», и у помоста очутилась одной из первых, задыхающаяся от волнения. Но место у самой лестницы держать оказалось сложно: в спину то и дело толкали. Кейла огляделась.
— Аки! — позвала она.
Толкать в спину вдруг перестали, как по волшебству. Сильные руки обняли Кейлу.
— Энжет! — обрадованно воскликнула она.
— Я тут, — невозмутимо сказал друг. — А ты хорошее место заняла! — Энжет склонился к ней, и Кейла увидела ажурное золотистое перо, заткнутое за его ухо.
— Где Лереми?
— Здесь, — мелодично пропел голосок, и Лереми налетела на Кейлу откуда-то справа, стиснула в объятиях.
— Ну, вот и все, подруга, вспоминай меня добром, — нервно пошутила она, глядя в это время совсем не на Кейлу — на возвышение, в центр которого выходили среброликие. Кейла улыбнулась:
— Может, мы и не расстанемся? Попадем в одну касту?
— Как правило, достается то, чего меньше всего ждешь, — сказал незаметно проскользнувший к ним Аки. — Я вот только что впервые подумал для себя о страже… и теперь совсем не знаю, чего ждать.
— Интересно, а долго ещё ждать? — нервно, сквозь зубы прошипела Кейла, поглядывая на стелу, красиво подсвеченную красными лучами Эдо.
— Четвертый округ не последний. Столица пойдет после нас.
— Я думала, столичные жители давно прошли испытание.
— Нет, они всегда ждут, когда пройдут округа. Столица живёт и прирастает округами, это дань уважения.
— А я сегодня не хочу быть вежливой! — усмехнулась Кейла, хотела сказать еще, но Энжет шикнул на нее. Стражи вынесли на возвышение огромный деревянный сундук, один откинул тяжелую крышку. Открылись ряды и ряды плотно притиснутых друг к другу маленьких стеклянных пузырьков. Пузырьки были установлены на постепенно возвышающейся платформе. Нижние, одноцветные, предназначались низшим кастам, середина была заполнена двухцветными, а на самом верху был всего один ряд трехцветных. Толпа зачарованно вздохнула.
Среброликий на помосте поднял ладонь, собираясь говорить.
— Дети четвертого округа, — сказал среброликий. — На темной стороне Сенты Небесный Охотник встретил Звездную Сенрито и, это значит, пришло время выбрать вашу судьбу. Ваш путь заложен в вашей крови с рождения, и многие из вас наверняка уже чувствуют свое предназначение, хотя есть и те, кто стоит сейчас на перепутье, в тумане неизвестности…
Кейле показалось, среброликий взглянул на нее, хотя, может быть, это было просто мерцание его серебристой вуали.
— Обмануть древо солнц нельзя, оспорить цвет своего пузырька — также. Единственное, что вы можете — предпочесть цвету серость, — продолжил среброликий. — И помните: древо не роняет вам в руки чуждое вашей крови солнце, оно называет по имени ваше изначальное предназначение. Итак, начнем, — при его последнем слове нетерпеливый вздох пронесся по толпе.
