Алескандр Зайцев - Мириад светлячков

   На дворе было еще светло. Вставил ремень в петли на шароварах, и застыл в недоумении. А как его застегнуть? Пробовал и так и так, не находя привычных замков, застежек, дырочек. Тьфу! В итоге, когда, случайно совместил об конца ремня, тот внезапно сросся в месте стыка, пластик пошел мелкой рябью и пояс затянулся сам. Не оставив и следа на месте стыка. И как я "это" теперь сниму?!

   Последней деталью, оказалась тонкая цепочка, из материала похожего на медь. Это было не украшение, а скорее необходимый атрибут местной жизни. Так как в цепочку была вставлена оправа, в которой находился пузырек с ивиром. Полезно, более чем полезно!

   Голод, судорогой в желудке, настойчиво напомнил о себе. Собрав силы, а главное мужество, краем глаза, выглянул за дверь комнаты. Никого. На цыпочках и совершенно бесшумно, благодаря чудо-ботинкам, вышел в большое помещение, столовую или гостиную. Обстановка такая же, все сделано явно в ручную. Кроме непонятного черного куба, без кнопок, рычажков и прочего. Просто кубик, тридцать на тридцать, идеально ровный и гладкий. Для чего он тут, даже не стал забивать себе голову, и так от этих "непоняток" голова болит.

   На дворе стояла отличная погода. Солнышко клонившееся к закату, приятно ласкало лицо. Ветерок был силен ровно настолько, что бы лишь чуть-чуть ворошить волосы. Эх. Курорт. Если забыть о всем остальном...

   Приятный, такой манящий запах вареного мяса и овощей, безошибочно привел меня к еде. Что была разложена на серой льняной и чистой тряпочке, что как скатерть накрывала большой деревянный чурбан. Глиняный горшочек, примитивная керамика, но внутри! Благоухала похлебка из мяса с картошкой и крупно порезанным луком. И опять алюминиевая ложка, явно заводской штамповки, рядом. И краюха такого привычного ржаного хлеба...

   Зная по опыту, что кидаться на еду, как вернувшийся с голодного острова, нельзя, медленно и со вкусом принялся за трапезу. Ничего вкуснее, есть мне не приходилось никогда. Что конечно было субъективным ощущением, подхлестнутым чувством, невероятного голода.

   Поспали, поели, хорошо... Только чувствую - это хорошо, ой как не на долго! Интересно, меня сразу впрягут в какую работу или дадут освоится? Ну не знаю я ничего о рабстве, как это принято у местных то? Разрешился этот вопрос очень скоро.

  -- Ты Берком будешь? - Буду, буду, кто ж меня спросит то только, хочу ли я им быть.

  -- Ага. - Дожевывая последний кусочек хлеба, смотрю на пацаненка в рваных шароварах и грязной сорочке. А это еще кто?

  -- Я Тимир, племянник господина Тука. - Ну и мне то, какое до этого дело? А из четырнадцатилетнего пацаненка так и пышет чувством собственной значимости.

  -- И что? - Ну племянник, ну Тимир, мне то что?

  -- А вот! - Судорожно заглатываю, внезапно появившийся в горле сухой комок.

   У паренька в руках коробочка управления ошейником! Что он мне и демонстрирует с ехидной улыбкой, полной превосходства. Какой идиот доверил этот прибор малолетке!!? Мгновенно прошибает в холодный пот... Как мне противно. Нет не за коробочку эту и не за ухмылку на юном лице подростка. Противно - за собственную слабость, за страх, перед самим собой противно... Тошнит от себя - размазня, девчонка, а не боевой пилот!!! Но страх сильнее, любых самобичеваний.

  -- Поел? - У меня хватает самообладания только кивнуть. Надеюсь это выглядело не очень подобострастно. - Пошли.

   Плетусь за малолетним "командиром". Кто его учил так разговаривать? Обычно в его возрасте болтают без умолку, а этот Тимир до предела лаконичен.

   За подворьем тянутся распаханные поля. Ровные борозды устремляются до самого леса. А Тук и правда хозяйственник каких поискать. С учетом того, что все вспахано судя по всему, на вон той кобылке, что вяло жует травку вдалеке. Несколько человек, в основном женщин, что-то ковыряются в распаханной земле. Что они делают - не знаю. Ну не фермер я! Может сеют, а может и сорняки выпалывают или вообще звездолеты выращивают! Гребаная реальность! Достала со своей загадочностью, хуже горькой редьки, даже хуже ошейника.

   Но мы идем в другую сторону. Миновав пашню, по виляющей тропинке, Тимир поднимается на холм. Мне ничего не остается кроме как последовать за ним. О! Ну ничего себе. Да тут и правда, полноценное фермерское хозяйство. В ложбине меж холмов, на сочных, заливных лугах пасутся около двух десятков коров. Пересчитываю, двадцать две коровы и три быка. Бррр... Не хочу вниз, вон как смотрят недобро!

  -- Со скотом, умеешь? - Не понимаю вопроса. И видимо это непонимание, во всей красе написано у меня на лице. - Ухаживал за скотом?

  -- Нет. - Я бы ему рассказал, о многих встреченных в моей жизни скотах, и о том ка мне приходилось за ними "ухаживать". Но бросив взгляд на его ладонь, передумал и ответил односложно.

  -- Эх. Что правда память потерял? - Просто вопрос, без малейшей толики сочувствия. Странный пацан.

  -- Да, потерял.

  -- Пошли, учить буду. - И преисполнившись чувства собственной значимости, мальчишка начал спуск по склону.

   Так началась моя размерная жизнь на фермерском хозяйстве. Работать помощником пастуха. Отличное применение навыкам пилота КФФ!..

   ---- обновление от 21.03. ---

   Надо признаться, всегда считал, что пастухом быть легко. Лежи себе на солнышке, отдыхай. Как бы не так. С непривычки так вообще, сперва оторопь брала. Особенно когда проходил рядом с быками. Громадные животные! И опасные, не смотря на кажущийся спокойным и меланхоличным вид - опасные.

   Жить меня пристроили в сарае. На условном втором этаже, под сваленным хламом и убогим инвентарем. Но надо признать, спать на наваленной на просушку соломе было неудобно только с непривычки, но я быстро обвыкся. Да и кормили хорошо, вкусно и сытно.

   Ферма и подворья, что принадлежали моему хозяину, были не столь велики, как показалось на первый взгляд. На Тука работало пять наемных рабочих и его большое семейство, общим числом восемнадцать человек. Они возделывали несколько гектар пашни, следили за большим яблоневым садом, да держали различную живность. Кроме коров, тут были и свиньи, и козы, и куры.

   Я думал, пройдет немного времени. И получится понять окружающее. Но увы, не выходило. Тут соседствовали несовместимые вещи. Практически примитивные плуги валялись в сарае рядом с машинкой, что сама стригла луга, точнее косила, складывала сено в тюки, и привозило на сеновал. И это по словесной команде! Приходил кто-нибудь и уставившись на этот ящик без колес, говорил: "за мной!" и этот непонятный агрегат, отрывался от земли, и следовал за приказавшим. Следовал, левитируя в десятке сантиметров над поверхностью! И таких примеров было десятки.