Билл Болдуин - Отчаянные

— Ты на меня глазеешь, — заметила она с улыбкой.

— А ты против?

Еще одна восхитительная улыбка.

— Против ли я? Какое-то мгновение я боялась, что ты меня не узнал, — сказала она почти застенчиво.

— Случаются воспоминания столь прекрасные, что от них не отделаешься, — ответил я, ощущая, как краснею.

— Спасибо, Вилф, — кивнула она. — Спасибо за эти слова.

Я как-то не нашел подходящих слов, чтобы выразить переполнявшие меня эмоции; все, на что я оказался способен, — это восхищенно покачать головой.

— Вчера ночью ты устроил нам незабываемое зрелище, — произнесла она, помолчав немного. — Я поняла, кто это бьется, даже не спрашивая. Мы тут, в городе, давно уже ждали, когда же такое случится — я имею в виду отпор врагу, а не твое ранение.

— Очень мило с твоей стороны, — улыбнулся я и тут же нахмурился. — Так это твой голос я слышал тогда в госпитале, да?

Она кивнула.

— Но почему ты ушла? Я как раз вернулся в сознание.

— Потому что я тебя хорошо знаю, Вилф Брим. Я удивленно заломил бровь.

— Даже если бы ты пришел в сознание, Вилф, — ответила она, — нам не время было встречаться. У тебя было слишком много дел. Эта база была запущена как чертов свинарник, а мне от тебя нужно больше, чем ты мог уделить на тот день.

— Туше.

Она улыбнулась и пожала плечами.

— Ты говоришь, люди в городе ждали, пока мы дадим отпор, — заметил я, меняя тему разговора. — Но если верить Саммерсу, они были категорически против того, чтобы торондцы не трогали город. С чего он это взял?

— Саммерс никогда не спрашивал меня. И никто из его окружения тоже. Я кивнул.

— Я так и думал. Ну, конечно, я здесь совсем недавно.

— Уже почти две недели, — возразила Клавдия, искоса поглядывая на меня с легкой улыбкой. — Впрочем, кто считал?

— Позволишь старому приятелю угостить тебя вином? — предложил я, к ужасу своему вдруг обнаружив, что мы все еще стоим.

— А я уж боялась, что ты мне не предложишь, — ответила она со вздохом облегчения.

Я усадил ее на соседнее место. Юбка ее слегка задралась, показав ногу почти до бедра, и я невольно уставился на нее, не в силах отвести взгляда.

— Извини, — спохватился я, покраснев как мальчишка.

— За что? — удивилась она.

— Ну, за это… за взгляд…

— Тебе понравилось то, что ты увидел?

— Еще бы.

— Так, как раньше?

— Ну… больше.

— Тогда тебе не за что извиняться. Если бы я не хотела, чтобы ты видел это, ты бы ничего и не увидел. Благодарение Вуту, Клавдия совсем не изменилась!

— Что будем пить?

— Авиньон восьмого года вполне ничего. Я взгромоздился на барную тумбу рядом с ней и ткнул пальцем в свой полупустой кубок логийского.

— Будьте добры, того же для леди, — попросил я бармена. Клавдия рассмеялась.

— Я могла бы догадаться, что ты и сам уже нашел здесь лучшее.

— Нет, — возразил я, глядя в ее карие глаза. — Лучшее здесь само нашло меня сегодня.

Как-то само собой я бездумно обнял ее за талию, и нежно привлек к себе.

— Знаешь, я честно старался выкинуть тебя из головы, с самой Содески, — признался я. — И ничегошеньки у меня из этого не вышло. — Я зажмурился. — Ты все еще замужем за Нестерио? — спросил я, напрягшись в ожидании ответа. Я сознательно не пытался наводить справки об этом с самого моего прибытия в Аталанту — я должен был услышать это от нее самой.

После мучительно долгой паузы она кивнула. Я убрал руку с ее талии; щеки мои пылали. Странное дело, но это меня огорчало.

— Н-ну и как он? — спросил я, не найдя других слов. Клавдия снова помолчала.

— У Горгаса все в порядке, — ответила она едва слышным шепотом. — Он все еще держит то кабаре… оно… оно процветает. Он сильно расширил дело. — Похоже, и ей не хватало слов.

Мы сидели и потягивали свое вино в молчании, которое тянулось, казалось, двести… нет, триста стандартных лет.

— А ты, Вилф? — спросила она наконец, не поднимая глаз. — Насколько я понимаю, вам с твоей принцессой так и не удалось соединиться, так ведь?

Марго…

— Нет, — ответил я. — Так и не удалось.

— Прости, — вздохнула она. — Мне не стоило об этом спрашивать.

— Почему? — удивился я. — Я же спросил тебя про Нестерио.

— Наверное, нам обоим…

— Нужно было знать, — договорил я, глядя ей в лицо. — Ты почти не изменилась, — выпалил я. — Ты все еще самая красивая женщина галактики.

— А ты, Вилф Брим, все еще самый обаятельный лгунишка той же части Вселенной.

— Нет, ты посмотри на себя, — возмутился я, сделав жест кубком. — Те же сказочные волосы, то же прекрасное лицо… да и формы — ого-го! Если ты и изменилась чуть-чуть, так только в лучшую сторону.

— Ох, Вилф Брим, — вздохнула она с легкой улыбкой. — Уж я-то знаю, что все это — чушь собачья, но мне все равно приятно слышать это. — Она вдруг нахмурилась. — Ты ведь не женат, нет?

— Кому я такой нужен? — улыбнулся я. — Женщины нынче стали тытьчертовски осторожными и умны как не знаю кто. И потом, никто из них не умеет готовить по-настоящему — уж во всяком случае, так, как ты.

Она снова чуть улыбнулась, внимательно глядя на меня.

— Я с удовольствием приготовлю что-нибудь для тебя, — сказала она, помолчав. — Стоит тебе только захотеть. Ты зайдешь ко мне?

Я невольно нахмурился.

— Ты думаешь, твой муж не будет возражать?

— Возражать? — переспросила она. — Он будет рад видеть тебя. Он помнит, что ты совершил в прошлую войну. Может, ради такого случая он даже посидит дома.

Я удивленно приподнял бровь.

— Ну, это одна из местных традиций, — пояснила она. — Возможно, в прошлые свои приезды в Аталанту ты этого и не заметил, но мужчины здесь проводят большую часть свободного времени в кабаках с приятелями.

— И Нестерио тоже? Она кивнула.

— К тому же это его собственное заведение.

— Вот бедолага — он не знает, как много теряет, — выпалил я, не подумав, и только потом спохватился. — Извини, вырвалось.

— Тебе не за что извиняться, — сказала она, снова покраснев. — Скорее это комплимент.

Послав к черту все приличия, я взял ее за руку. Мне вспомнилась наша последняя встреча несколько лет назад — я стоял и смотрел вслед исчезающим за углом огням ее глайдера. И сейчас я не мог взять в толк, как позволил себе упустить из рук такую потрясающую женщину, как она. Я хотел сказать что-то, но снова не нашел слов и сидел молча, глядя на лицо, которое приходило ко мне во снах много лет.

— Я с радостью отобедаю у тебя, Клавдия, — прошептал я.

По щеке ее скатилась слеза, и она торопливо смахнула ее.