стоит другая фирма. А за ней матрешкой третья. Та самая, в которую Ваня устроил Ярика.
«Ахринеть, – думал Ярик. – Хотя, че охренеть-то? Изначально было понятно, что такая крупная фирма имеет подобные дела: прошибает разрешения на строительство в «рыбных» районах, расселяет людей, методом выселения на улицу. А кто дает разрешение на строительство на месте жилого дома? А, да это не важно. Кто бы ни принимал решение, он по-другому поступить либо не мог, либо не хотел. В нашей стране иначе не бывает. Но совпадение это не очень кстати. Надо что-то делать. Что?»
Этим вопросом Ярик задавался уже несколько дней.
Нонна сказала, что ни за что не нужно идти к шефу. Он слушать даже не станет. А, скорее всего, сразу уволит.
«Уволит. А если не уволит? В любом случае, это единственное, что можно сделать в данной ситуации, чтобы как-то ее изменить», – так Ярик рассуждал и в своих мыслях упирался во фразу шефа «Больше всего не люблю, когда дела мешаются с жизнью».
Подобным образом кругами между этими двумя мыслями Ярик ходил неделю. Решил, что лучше стабильная работа, которая позволит медленно, но как-то выжить!
Для Ваньки Ярик выяснил, что за сносимое жилье местная администрация предлагала компенсацию. Обещали равноценную, чтобы приобрести равнозначное жилье. Оказалась смешная.
– Ветхое жилье, видимо, сравнимо только с собачьей будкой, – негодовал Ярик, рассказывая новости Ваньке.
– И то получается, что за чертой города на болоте, – добавил, смеясь, Ванька.
От этого веселья легче, конечно, не становилось. Ярика и Нонну удивляло такое пофигистичное отношение Ваньки к этой проблеме. Он действительно как будто и не собирался никуда выселяться. Но повлиять на это им не удавалось.
– Ты же в тот же вечер прибежал рассказывать, когда узнал, что дом будут сносить, – напоминал ему Ярик. – А теперь тебя это не беспокоит почему-то?
– А я, может, уже успел подготовиться. Да и что тут беспокоиться, только нервы тратить. Ясно же, что ничего не сделаешь, – отмахивался тот.
– Не сидеть же, сложа руки!
– Вот вы молодые, вы и не сидите! – отрезал Ванька.
Сам Ярик занял крупную сумму у Авдея. Тот, в свою очередь, занял у родителей. Авдей согласился только на условиях, в шутку, конечно, что и на новой хате у них всегда будет возможность зависнуть всем курсом. Ноннка сказала: «Хоть живи у нас. Лишь бы у порога не гадил, а на горшок ходил». Поржали, конечно, тогда. Но вторую часть фразы Авдей ей еще впоследствии долго припоминал.
Оставшись вдвоем, Ярик и Нонна долго допивали чай, успокаивая друг друга, что все будет хорошо, все обойдется. Нонна гладила руку Ярика и так смотрела ему в глаза, что ему хотелось ей верить. Он находил поддержку и силы в ее взгляде, она, видя, что муж успокаивается, успокаивалась сама и улыбалась ему. От этой улыбки Ярику становилось всегда хорошо и легко.
– Господи! Спасибо Тебе за этот день, – проговорил медленно он, – за этот час, эту минуту, секунду, за этот миг!
Ярик взял в руки ладонь жены и приблизился к ее лицу. Нонна поняла, что для Ярика есть вещи, которые важнее и сильнее множества окружающих его неурядиц. Она почувствовала эту волну и добавила:
– Спасибо Тебе за то, что мы можем сказать Тебе это спасибо!
Ярик улыбнулся жене еще теплее, поняв, что они поняли друг друга.
– Нонн, а ты выйдешь за меня замуж? – вдруг спросил Ярик.
– А для нас это что-то изменит? – растеклась в улыбке Нонна, не переставшая ждать этого вопроса, но забывшая немного его былую важность.
– Нет, – улыбнулся ласково в ответ Ярик. – Но надо!
Они уткнулись друг другу лбами и не то смеялись, не то даже кто-то из них заплакал. Ярик нежно добавил:
– И я так хочу.
Нонна только долго поцеловала его, не сразу найдя какие-то подходящие слова.
– Я очень люблю тебя, Яр. Очень, – шепнула она.
– И я люблю тебя, – ответил он.
Они немного подышали друг другу нос в нос. Не удержавшись, Ярик поделился своими ощущениями:
– С тобой я словно выхожу из этого агрессивного мира в какую-то тихую, спасительную, белую, зеленую комнату с мягкими стенами… или даже только мягкими полами, а стен нету вовсе…
– Как это белую, зеленую, да еще комната без стен? – улыбнулась Ноннка, посмотрев ему в глаза, наклонив немного голову вправо, влево, словно проверяя все ли нормально с этим человеком. – И ты мне рассказываешь об этом только после того, как сделал мне предложение?
Она даже немного рассмеялась.
– Не знаю, как это, – улыбнулся в ответ Ярик и, прищурив глаза, прикоснулся лбом к ее лбу.
Однажды Ярик все-таки вырвался в университет. Вроде все то же, все те же. Но все иначе. Найти трех отличий он так и не смог, голову атаковали мысли, но по ощущениям…
«Какая-то ребяческая суета!… И преподы тоже все в ней… Раньше вроде так же было… Или раньше она не казалась ребяческой? Наверное, просто отвык. Или изменился сам, – думал он. – Пожалуй, скорее второе».
Последняя лекция была в большой аудитории. Общая для нескольких групп с разных специальностей. Перед лекцией большая перемена. Студентов много, места заняты. Рассаживались кто где. Ярик разговаривал с Ташей и Лизкой. Забежала Тамилка. Сохранить походную привычку вставать рано Тамила не смогла. И сегодня у нее получилось успеть только к последней паре.
– Ого. Ярик! Вот это да! Слушай, ты так давно не был. Расскажи, че там Ноннка, да Глебушек ваш.
– Он уже все рассказал, пока вы девушка спали, – съехидничала Таша.
– Ну, ладно тебе. Я не виновата, что так сильно устаю. Ярик, расскажи. Уже пошел?
Ярик рассмеялся, а Лизон со своей логикой:
– Да ему еще только два месяца. Куда он пошел?
– Пошел, пошел. Уже в школу, – поддержал Тамилу Ярик.
– Ага, в институт, – тоже засмеялась и продолжила Лизон.
Невыносимое чувство, что где-то начали говорить о чем-то смешном, возможно, интересном, и, страшно представить, полезном подняло с места и привело к ним Базилио. Пристроился рядом.
– От Ноннки огромный привет, – продолжил Ярик. – Буквально на днях она вспоминала тебя Тамил, говорит, что что-то не заходила давно.
– Передай, забегу как-нибудь.
– Что вы там с ней обсуждаете целыми вечерами?
– Как что? Ну, ты спросил! О своем. О том, о сём, помаленьку, по чуть-чуть, между делом, между чаем, – пыталась заболтать Ярика Тамилка.
– Во, во. Между чаем! Да ладно. Я все знаю, расслабься.
– Что ты все знаешь? – зацепилась Тамилка. – Ноннка что ли все проливает?
– Ничего она не
