— Твою мать, это ж мой гребаный «Вискорд-36», эксклюзивный выпуск, — пробормотал он, следя, как тонкая сильно вытянутая капля проносится под ними и исчезает в дыму, затянувшем трассу. — Даже я не осмеливался гонять на нем так лихо. Проклятый воришка. Видать, крепко его припекло-то, ублюдка.
Линии связи молчали. Джаскен тщетно пытался вызвонить кого-то в доме. Везде царил хаос. Разрушение спутников, электромагнитные импульсы от взорванных в Эсперсиуме боеголовок и остаточные росчерки энергетического оружия, гиперкинетические снаряды, пронзавшие атмосферу: все это не способствовало надежной связи. Собственно, не только в поместье переговорные линии оказались забиты, та же участь постигла сети всей планеты.
— Я не могу их задержать, — подчеркнул Беттлскруа. — Оставшиеся корабли второй волны уже понесли серьезный урон от атак преследующего их элемента корабля Культуры, их может не хватить для полного уничтожения субстратов. Я бы на твоем месте убралось на безопасное расстояние — на несколько десятков километров, когда они появятся. Просто на всякий случай.
— Уместный совет, — ответил Вепперс, заметив прямо по курсу крыши главного дома. Дом окружали стены дыма. — Я ухвачу что-нибудь самое ценное из имущества, прикажу всем, кто еще остается там, спасать свои задницы, если они, разумеется, этого хотят, и уберусь восвояси через полчасика.
Он отключил линию, по которой велся разговор с Беттлскруа, и посмотрел на Джаскена.
— Мы успеваем, не так ли?
— Господин... — сказал Джаскен.
Вепперс некоторое время смотрел на своего начальника службы безопасности.
— Джаскен, я хочу, чтобы ты знал, что это самое трудное решение в моей жизни.
Он до последнего скрывал от Джаскена, что же должно случиться с поместьем. Ему казалось, что тот примет это, как и любую другую информацию — к сведению, отреагирует безупречно корректно, как и подобает специалисту по безопасности. Но теперь его преследовала мысль, что даже у такого профессионала ультра-класса, как Джаскен, могут быть свои соображения на сей счет. Возможно, он счел для себя нелестным, что его так долго водили за нос.
— Это ваше имение, господин, — сказал Джаскен, — ваши земли. Вы вольны разрушить их, коли хотите.
Он посмотрел на магната.
— Вы предупредили людей в поместье, господин?
— Нет, — ответил Вепперс. — Это было бы идиотским поступком. Да и кто бы стал гулять по лесам? Я приучил всех к мысли, что леса эти для меня — все равно что люди. У меня было для этого столетие.
Вепперс понял, что Джаскен хотел вставить что-то еще, но заткнулся.
— Это все, что я могу для них сделать, Джаскен, — сказал он.
— Но, господин... — произнес Джаскен глухо, не глядя на него. Вепперс понял, что начальник СБ с трудом сдерживает себя.
Он вздохнул.
— Джаскен, мне еще повезло избавиться от Преисподней НР. Они относятся к числу тех немногих цивилизаций, что еще позволяют себе хостить Ады на своей территории, потому что их не ебет, что другие об этом думают и что знают. Все остальные предпочли держаться подальше. Никто из тех, у кого я в свое время купил Преисподние, не согласился забрать их обратно. Они с великим удовольствием сбагрили их мне много десятков лет назад и думать про них забыли. Вот поэтому я и мог выдвигать самые головокружительные условия контрактов: тогда они просто отчаялись найти подрядчика. Я даже рассматривал возможность переместить их куда угодно, спихнуть в первое попавшееся хранилище. ГФКФ дала мне пообщаться с каким-то бальбузианином, или как бишь его там, но это существо отказалось. ГФКФ утешила меня тем, что оно в любом случае было бы крайне ненадежным хостером. Я бы никогда не всучил Преисподние обратно их первоначальным разработчикам. Ты понятия не имеешь, как глубоко увяз я во всем этом, Джаскен. Я ведь не могу просто выключить субстраты. На сей предмет есть законы, и наши галактические доброжелатели предпочитают их соблюдать, такова уж их трактовка понятия живого разумного существа. А некоторые мученики Преисподних отправились туда по своей доброй воле, веришь ты в это или нет... И это даже не учитывая разбирательств, которыми мне грозил бы такой финт ушами. Я подписал кучу договоров, вступая в права распорядителя Адов. И там предусмотрены очень существенные санкции за нарушение условий хостинга — в том числе и карательные меры, поверь. Но предположим, что я бы наплевал на все это и отдал бы соответствующий приказ. Так ведь субстраты под лесополосами не так просто выключить; при их разработке закладывался многократный запас отказоустойчивости. Даже вырубив все деревья, сведя подчистую все леса, я бы не достиг желаемого. Они просто перешли бы на питание от запасенной в корневой системе биоэнергии. Чтобы и эти источники исчерпались, нужны были десятки лет. Следовало бы выкопать все субстраты до последнего корешка, измельчить мелко-мелко и сжечь в пепел.
— Или, — устало сказал Джаскен, — выжечь их ядерными зарядами, энергетическим оружием и гиперкинетикой.
Флайер пролетел через колеблющуюся дымную стену.
— Именно так, — согласился Вепперс. — То, что сейчас происходит, можно списать на force majeure[39]. Эта уловка позволит нам считать себя свободными от всех контрактов.
Он умолк, потом наклонился и осторожно коснулся плеча Джаскена.
— Я об этом давно думал, Джаскен. Иного выхода не было.
До сих пор им удавалось облетать стороной медленно дрейфовавшую главную дымовую завесу, но теперь она очутилась почти прямо по курсу, и слабый ветерок лишь изредка шевелил ее. Впрочем, пожары продолжали полыхать, поскольку распространились уже так, что подняли собственные бури.
Снаружи, за дымной завесой, царил почти непроглядный мрак. Темный безволвный дом стоял точно в центре выжженной, продолжавшей полыхать зоны всеобщего разрушения, к нему сходились остатки истыканных кратерами дорог. Он пока уцелел.
Они пересекли круг устройств спутниковой связи. Когда-то здесь стояли целые купола, а до сих пор сохранились лишь обширные массивы фазированных антенных решеток, соединявших коммуникационные линии дома и всех субстратов вокруг него и под ним с остальным миром — Установлением и Вселенной за его пределами. Частью своей личности Вепперс продолжал желать, чтобы все это остановилось, прекратилось. Он мечтал совершить такой звонок и приказать: все, хватит. Урон достаточно серьезен, лесопосадки и тайные субстраты под ними уничтожены, исчезли, перестали существовать. Коммуникаторы не имеют значения — с кем им коммуницироваться? Преисподние стерты, удалены, в худшем случае ужаты до таких смехотворных масштабов, что даже имени такого не заслуживают. Но он понимал, что на самом деле сделанного недостаточно. Все дело в стороннем восприятии. Когда дым развеется, как в переносном смысле, так и в буквальном, надо будет выглядеть жертвой. Покажется весьма подозрительным, что дом остался цел после орбитальной бомбардировки, а земли вокруг него — выжжены дочерна. Лесопосадки можно восстановить, ландшафтом займутся дизайнеры; остается сколько-то загрязненных земель, вполне пригодных для очистки и рекультивации. Тоже мне ущерб! Кто его пожалеет за такое?
