Она тяжело вздохнула, и нажала несколько клавиш. На экране появилась звездная карта. Так будет яснее, каковы ни были причины его очередного приступа тупости.
— Здесь, — указала она. — Вот здесь.
— Слушай-ка… ага! — сказал Зафод.
— Ну?
— Что ну?
Триллиан показалось, что внутри ее головы дерется двадцать семь диких кошек. Она очень спокойно сказала: — Это тот самый сектор, где ты меня встретил.
Зафод поглядел на нее, а потом снова на экран.
— Слушай, точно, — сказал он. — Но это же абсурд. Это мы должны были влезть в самую середку Конской Головы — ну, этой туманности. Как мы тут очутились? В смысле, это же все равно, что нигде.
Триллиан не обратила на его слова ни малейшего внимания.
— Невероятностный полет, — терпеливо объяснила она. — Ты сам мне рассказывал. Мы проходим через любую точку Вселенной.
— Угу, но это же дичайшее совпадение, правда?
— Да.
— Встретить тут кого-нибудь? Из всей Вселенной — только это место? Ну слишком уж… Это надо просчитать. Компьютер!
Бортовой компьютер (производства Сириус Кибернетикс) наблюдал за каждой частичкой корабля. Услышав команду, он включил систему отвечания.
— Всем привет! — жизнерадостно сказал он, и одновременно выплюнул кусочек бумажной ленты, на которой было напечатано Всем привет! — так, на всякий случай.
— О господи! — сказал Зафод. Он работал с этим компьютером всего ничего, но уже научился с трудом переносить его разухабистые манеры.
Компьютер продолжал, нахально и весело, как ярмарочный зазывала:
— Вы должны знать: я здесь, чтобы помочь вам справиться с любой проблемой.
— Конечно, конечно, — сказал Зафод. — Впрочем, я лучше столбиком посчитаю.
— Разумеется, — отозвался компьютер, в то же время отпечатав это слово на бумажной ленте и выплюнув его в специальную корзину. — Я вас понимаю. И если вам когда-нибудь понадобится…
— Заткнись! — отрезал Зафод, и, схватив карандаш, уселся у пульта рядом с Триллиан.
— Ладно-ладно, — обиженно заявил компьютер, и отключился.
Зафод и Триллиан в поте лица трудились над цифрами, которые выдавал на экране невероятностный киберштурман.
— Мы можем вычислить, — спросил Зафод, — какой, с их точки зрения, была невероятность их спасения?
— Это постоянная, — ответила Триллиан. — Один к двум в степени двести семьдесят шесть тысяч семьсот девять.
— Круто. Им очень-очень повезло.
— Да.
— Но по сравнению с тем, чем занимались мы, когда корабль их подцепил…
Триллиан нажала несколько клавиш. На экране вспыхнуло: один к двум в степени бесконечность минус единица (иррациональное число, которое имеет смысл только в невероятностной физике).
— … не так уж и круто, — продолжил Зафод, слегка присвистнув.
— Да, — согласилась Триллиан, и взглянула на него, словно ожидала мгновенного решения всех проблем. — Невероятность замоталась в один большой клубок. В этом все дело. Что-то жутко невероятное просто должно было случиться, чтобы получилось такое число.
Зафод нацарапал на бумаге несколько чисел, перечеркнул их и выбросил карандаш.
— Великий Зарквон, ничего не получается!
— Ну, и дальше что?
Лбы Зафода раздраженно стукнулись один о другой так, что зубы клацнули.
— Ладно, — сказал он. — Компьютер!
Компьютер вернулся к жизни.
— Вот я и говорю — всем привет! — бодро заявил он (кусочек ленты упал в корзину). — Все, что мне нужно — это делать вашу жизнь легче и легче и легче…
— Тогда заткнись, и кое-что подсчитай.
— Ну конечно, — продолжал компьютер, — вам нужен вероятностный прогноз на основе…
— Именно, на основе невероятностных данных.
— Так вот. Интересная штучка получается. Вам никогда не приходило в голову, что жизнью нашей управляют телефонные номера?
Гримаса боли проползла по одному лицу Зафода и медленно перебралась на другой.
— Ты спятил? — спросил он.
— Нет — это вы спятите, когда я вам скажу, что…
У Триллиан захватило дух. Она схватилась за пульт невероятностного киберштурмана.
— Телефонный номер? Эта железяка сказала — телефонный номер?
На экране вспыхнули цифры.
Компьютер вежливо умолк, но потом снова продолжил:
— Я хотел сказать, что…
— Не утруждайся, — отозвалась Триллиан.
— Это что? — спросил Зафод.
— Не знаю, — ответила Триллиан. — Эти… пришельцы — они сейчас идут в рубку. С этим несчастным роботом. Можешь ты их показать на мониторе?
Марвин топал по коридору, все еще стеная.
— А еще у меня боль в диодах. И левый локоть ноет…
— Да? — угрюмо буркнул Артур, шагая рядом. — Неужели?
— Конечно, — ответил Марвин. — Я им говорю, что их пора заменить, но меня вообще никто не слушает.
— Могу представить.
Странное бормотание слышалось со стороны Форда.
— Ну-ну-ну… — повторял он. — Зафод Библброкс…
Марвин вдруг остановился и поднял руку.
— Вы, конечно, знаете, что случилось?
— Нет, а что? — спросил Артур, хотя ему не особенно хотелось знать.
— Еще одна дверь. Из этих.
Они стояли перед дверью, почти сливающейся со стеной коридора. Марвин подозрительно глядел на нее.
— Ну так что? — нетерпеливо спросил Форд. — Мы в нее войдем?
— Войдем ли мы в нее? — с иронической гримасой повторил Марвин. — Да. Это вход в рубку. Мне сказали — привести вас в рубке. Это, конечно, все, на что я способен — с моими возможностями.
Медленно, брезгливо, он сделал шаг к двери, бесшумно, словно преследуя добычу. Неожиданно дверь скрылась в стене.
— Благодарю вас, — сказала она, — за то, что вы доставили такую радость простой двери.
Глубоко в глотке Марвина зловеще зажужжали моторчики.
— Смешно, — похоронным тоном заметил он. — Почему как только подумаешь, что хуже жизнь стать не может, она сразу же становится хуже?
Он протиснулся в дверь. Форд и Артур остались снаружи, переглянулись и пожали плечами. Они снова услышали голос Марвина.
— Вы, наверное, хотите увидеть наших пассажиров, — сказал он. — Как вы предпочитаете — мне сидеть в углу и покрываться ржавчиной, или развалиться прямо здесь?
— Ладно, просто проводи их сюда, хорошо? — ответил ему другой голос.
Артур взглянул на Форда и очень удивился, увидев, что тот смеется.
— В чем…
— Шшш, — сказал Форд. — Давай заходи!
Он вошел в рубку.
Артур шагнул за ним. Его била нервная дрожь. То, что он увидел, не придало ему уверенности. Он увидел человека, откинувшегося на спинку кресла, задрав ноги на главную контрольную панель. Этот человек ковырял в зубах своей правой головы левой рукой. Правая голова казалась полностью погруженной в это занятие. Левая же сияла широкой, свободной, беспардонной улыбкой. Во многое из того, что он видел, Артур поверить не мог. В очень многое. Он почувствовал, как его нижняя челюсть больно стукнулась о грудь.
