Хелда открыла затворы на большом люке, откинула крышку и перенесла на нее покойника вместе с решеткой, на которой тот лежал. Закрепив решетку фиксаторами, она закрыла люк – изнутри донесся приглушенный звук падения – и заперла его. Затем нажала несколько кнопок. Замигали контрольные огоньки, и аппарат басовито загудел, что, по-видимому, свидетельствовало о нормальном течении процесса.
Пока Хелда была занята в другом конце комнаты, Этан шепотом спросил:
– Что там происходит, в этом аппарате?
– Он разлагает тело на ингредиенты и возвращает биомассу в экосистему станции, – тоже шепотом ответила Куин. – Самую чистую животную массу, такую, как тритоны, перерабатывают в высокую органику, которая идет на питание протеиновых культур, – так мы выращиваем бифштексы и цыплят. Но относительно подобного использования человеческих тел существуют определенные предрассудки. Отдает каннибализмом, наверное. Поэтому, чтобы отбивная не наводила на скорбные мысли о покойном дядюшке Недди, человеческие тела проходят более серьезную переработку, а потом ими удобряют растения. Я считаю, что это не более чем трюк для эстетов. В конце концов все идет по кругу, так что никакой разницы нет.
Съеденная морковка комом встала в желудке Этана.
– Но ведь вы собираетесь отдать им Окиту для…
– Может, на месяц я сделаюсь вегетарианкой, – свирепо прошептала Куин. – Тише!
Хелда бросила на них раздраженный взгляд.
– Чего вы здесь сшиваетесь? – гаркнула она и переключилась на Этана: – А у тебя что, работы нет?
Куин вежливо улыбнулась и постучала по зеленым ящикам:
– Мне надо освободить платформу.
– Ясно. – Экотех хмыкнула, дернула костлявым плечом и повернулась, чтобы набрать новый код на пульте дробителя. Затем она вооружилась силовым манипулятором, подняла верхний ящик и закрепила в нужной позиции на крышке люка. Крышка захлопнулась; из нутра машины донесся глухой стук. Люк открылся снова, и второй ящик занял место первого. Затем – третий. Этан затаил дыхание.
Третий ящик освободился с неожиданным грохотом.
– Что за черт?.. – пробормотала экотех и потянулась к затворам люка. Куин побледнела как полотно, вцепившись в пустую кобуру парализатора.
– Смотрите, что это, таракан?! – заорал вдруг Этан с выговором, который, как он надеялся, мог сойти за местный.
– Где? – взвилась Хелда.
Этан молча указал в противоположный угол. Экотех вместе с Куин поспешили на розыски. Хелда опустилась на четвереньки и озабоченно провела пальцем вдоль шва между стеной и полом.
– Вы уверены? – спросила она.
– Что-то мелькнуло, – пролепетал Этан, – я краем глаза заметил…
Хелда свирепо уставилась на него:
– Вчерашняя пьянка – вот что там мелькнуло! Остолоп!
Этан виновато пожал плечами.
– Надо все-таки вызвать службу дезинфекции, – буркнула Хелда себе под нос. По дороге к комм-пульту она нажала на дробителе стартовую кнопку и, махнув рукой незваным гостям, велела им убираться.
– Ну, доктор, – сказала командор Куин, когда они оказались в коридоре, – это была гениальная мысль! Или… Вы действительно увидели таракана?
– Нет, просто это было первое, что пришло мне в голову. Мне показалось, она из тех, кого тараканы приводят в бешенство.
– Молодец! – Куин одобрительно улыбнулась.
– А у вас здесь что, проблемы с тараканами?
– Ну, в общем, да. Кроме всего прочего, они ведь любят полакомиться изоляцией на электропроводке. Представьте себе пожар на космической станции, и тогда вы сразу поймете, почему Хелда так переполошилась – Она взглянула на свой хронометр. – Боже мой, мы ведь должны вернуть платформу и бак на тридцать второй причал! Тритоны, тритоны, кто купит моих тритонов?.. Ага, вот как раз то, что нужно.
У перекрестка она так резко свернула направо, что Этан чуть не свалился с платформы, и прибавила скорость. Через несколько секунд платформа затормозила у двери с надписью: «Хладохранилище № 297-С».
Внутри они обнаружили стойку, а за стойкой – пухленькую дежурную, которая со скучающим видом поглощала какие-то жареные кубики, извлекая их из пакета.
– Я бы хотела арендовать вакуумный контейнер, – сказала Куин.
– Это хранилище для станционеров, мэм, – заявила дежурная, окинув хорошенькую наемницу завистливым взглядом – Если вы обратитесь в Транзитную Зону, то сможете взять…
Куин бросила на стойку свое удостоверение личности.
– Кубометра будет достаточно, и я хочу, чтобы контейнер был в пластике. В чистом пластике, имейте в виду!
Поглядев на идентификационную карточку, дежурная удалилась куда-то вглубь и через несколько минут вернулась с контейнером в пластиковом чехле.
Элли расписалась, поставила отпечаток большого пальца и повернулась к Этану:
– Уложим их красиво, ладно? Пусть повар порадуется, когда разморозит.
Они принялись укладывать тритонов аккуратными рядами. Дежурная посмотрела, сморщила носик и, пожав плечами, вернулась к своему комму, голографический экран которого показывал нечто, поразительно напоминающее игру.
Решать тритоний вопрос было уже самое время: некоторые из обреченных амфибий начинали шевелиться. Этану было жаль их гораздо больше, чем покойного Окиту.
– Они ведь не будут долго мучиться, правда? – спросил он, оглядываясь на дежурную, увозившую наполненный контейнер.
– От такой легкой смерти я бы не отказалась и сама, – фыркнула Куин. – Они отправятся в самый большой морозильник во Вселенной – в открытый космос. И, пожалуй, я действительно отвезу их адмиралу Нейсмиту, когда закончу с делами.
– С делами… – эхом отозвался Этан. – Вот именно. Полагаю, нам пора уже поговорить об этих «делах».
– С удовольствием, – охотно согласилась Элли, поудобнее устраиваясь на платформе.
Возвратив платформу и бак на причал, командор Куин привела Этана в свой номер, оказавшийся лишь немногим просторнее, чем его. Сам отель, как смутно догадывался Этан, тоже находился в Транзитной Зоне, но в другой ее части. Где именно – он не понял, поскольку по пути Куин то резко шарахалась в сторону, то надолго оставляла его в тупиках, предпринимая разведвылазки, а один раз и вовсе исчезла. Встретив какую-то знакомую станционерку, Элли беззаботно прогулялась с ней, о чем-то оживленно беседуя. Этан покорно ждал, уповая на Бога и надеясь, что наемница знает, что делает.
Когда они наконец добрались до штаб-квартиры, вид у Элли был торжествующий, как у удачливой контрабандистки. Как только за ними захлопнулись двери, она облегченно вздохнула, скинула ботинки и бросилась к буфету.
– Вот. Настоящее пиво, – сказала она, протягивая Этану стакан с пенистой жидкостью, предварительно брызнув туда чем-то из армейской аптечки. – Импортное.
