Высокие двустворчатые двери бесшумно разъехались в стороны, пропуская Чалмерса и Зорова в большой, несколько мрачноватый холл, явно стилизованный под какую-то земную древность. Из-за огромного стола с внушительным бюро и множеством замысловатых украшений, искусно маскировавших компьютерный терминал и экраны четырех правительственных каналов связи, стремительно возник высокий молодой человек с гривой платиновых волос и острыми темными глазами на матово-бледном лице. Несколько скрадывающий фигуру костюм старинного покроя не мог обмануть Зорова – перед ним был мастер боевых искусств, возможно, даже "призрак".
– Добрый день, – поздоровался молодой человек, внимательно оглядел вошедших и жестом указал еще на одни двери в глубине холла: – Экселенц ждет вас.
Желая проверить свое предположение, Зоров незаметно для Чалмерса сложил руки в тайном жесте-приветствии "призраков". К его удивлению, молодой человек никак на это не прореагировал. Впрочем, Зоров сразу же позабыл об этом эпизоде, едва открылись вторые двери.
Легкая терраса, казалось, чудом зацепилась за краешек скалы над двухсотметровой пропастью. Внизу глухо рокотал прибой; во все стороны простиралась бесконечная водная гладь; длинные океанские волны утюжили ее, на бегу расчесывая свои зеленовато-синие косы гребешками снежно-белой пены. На западе золотой парус заката медленно уплывал за горизонт, а на востоке небо, как губка, впитывало предвечернюю синь. Свежий соленый ветер несся над океаном, подгоняя стайку заблудившихся облаков. Мир дышал красотой – гордой и умиротворенной, и она приняла Зорова, не нарушив чарующей гармонии: ветер пощекотал ноздри и взлохматил волосы; что-то задиристо крикнула чайка, едва не задев его крылом; и словно фантастическим изумрудом, заходящее солнце одарило его прощальным, легендарным зеленым лучом… Легкое покашливание Чалмерса вернуло Зорова в ситуацию, и тут только он приметил увитую вечнозеленым плющом беседку и ощутил на себе пытливые взгляды сидевших там пятерых человек. Круг Шести. Верховная власть Содружества. Конечно же, Зоров знал их всех, но никогда ему не приходилось видеть их "живьем". Он ощутил невольное волнение. Антуан де Виньон. Выдающийся историк, профессор, академик, верховный Координатор. Николас Шароши. Знаменитый инженер, изобретатель, автор нескольких крупнейших технических проектов, талантливый организатор. Главный технический координатор. Лэмюэль Лоусон. Прославленный нейрохирург, автор уникальных методик полихроматической лазерной хирургии мозга. Начальник Главного медико-биологического управления ВКС. Ольга Уинсток-Добровольская. Поэт, писатель, социолог, основатель новой футуросоциологической школы. Возглавляет Отдел социально-общественных исследований ВКС, Главный социолог Содружества. Эйнард Эйфио. Гениальный физик, создатель общей теории пространственно-временных многообразий, единым образом описавший микро-, макро- и мегамир. Президент Академии наук. И наконец, Гордон Чалмерс, математик, лингвист, психолог, вот уже двенадцать лет возглавляющий ОСК. Круг Шести. Живые легенды. Волнение Зорова начало перерастать в замешательство. Что скажет он им, с чего начнет? К тому же ему вдруг почудилось, что в направленных на него пристальных взорах кроме вполне понятного ожидания (быть может, даже нетерпения) и интереса сквозит еще что-то… Настороженность? Опасение? Тревога? Зоров почувствовал себя совсем неуютно, но тут навстречу ему легко поднялся де Виньон – тонкий, стремительный, с копной непокорных солнечно-рыжих волос, усыпанный веснушками, голубоглазый, в легкой простой накидке, перехваченной узким поясом, внешне совершенно не соответствующий облику высшего должностного лица Содружества. Улыбаясь, он протянул Зорову руку:
– Рад приветствовать вас, Александр! Судя по вашей реакции, вы эстет!
Зоров смущенно улыбнулся в ответ, пожимая руку де Виньону.
– И не вздумайте возражать, я видел, как вы смотрели на эту красоту. Сам порой глаз оторвать не могу.
И столько непринужденного дружелюбия было в улыбке, глазах, всем облике де Виньона, что скованность и волнение полностью покинули Зорова. Поздоровавшись с остальными членами Круга и усевшись в предложенное де Виньоном кресло, он с сожалением заметил, что красоты земных пейзажей во всем их великолепии остались только на кристаллах магнитной памяти.
– А вы бы хотели, Саша, участвовать в работе, конечной целью которой явилось бы возрождение этого чуда наяву? – низкое грудное контральто могло принадлежать только Ольге Уинсток-Добровольской. Она задала вопрос на чистейшем русском и испытывающе глядела на Зорова своими неправдоподобными фиалковыми глазами.
– Но… разве это возможно? – вырвалось у Зорова.
Что-то повисло в воздухе, он словно загустел, и даже ветер затаил дыхание. Зоров физически ощутил напряжение, порожденное его вопросом, хотя и не понимал, в чем тут дело. Ситуацию разрядил де Виньон. Он как-то мгновенно преобразился, подобрался, и глаза сверкнули полированным металлом. Несколько секунд он в упор рассматривал Зорова, затем откинулся на спинку кресла и от души рассмеялся. И напряжение лопнуло.
– Иногда правильно поставленный вопрос значит больше, чем ответ на него, не так ли? – смеясь, он лукаво взглянул на Ольгу. Она чуть покраснела и опустила глаза. Похоже, это был фрагмент какого-то давнего и так и неоконченного спора.
– А на ваш вопрос, Александр, я и сам был бы не против получить ясный и однозначный ответ. Хотя кое-что из последних событий на Земле свидетельствует о том, что это возможно. Не понятно только – как. Но не это главное. Главное, что тем путем, которым мы шли до сих пор, дальше идти нельзя. То есть идти, конечно, можно, но вот куда он нас заведет? Самое плохое заключается в том, что пока не идти тоже нельзя! И остается только надеяться, что мы вовремя изменим курс, не переступив той точки пути, из-за которой возврата уже нет.
У Зорова голова шла кругом. Он ничего не понимал. Де Виньон уловил его состояние.
– Немного позже мы вам все объясним. Пока скажу одно: мы очень надеемся на вашу помощь, Александр.
– Но почему именно на мою? – не удержался Зоров. "Свет на мне клином сошелся, что ли?"
Не подозревая, как близко он подобрался к истине, Зоров тем не менее почувствовал, что хватил через край: слишком уж эмоционально прозвучали последние слова.
– Простите… Но я ничего не понимаю, – пробормотал он, смутившись.
– Я уже сказал – мы вам все объясним. Только, если вы не возражаете, вначале расскажите нам об итогах вашей разведки.
– Отчет об экспедиции на Землю. – Чалмерс ободряюще улыбнулся Зорову.
