— Назови его.
— Хватит называть меня «леди».
Адан расхохотался.
— Согласен, ваша милость.
* * *
— Каким образом Последняя Дочь из всех путей выбрала дорогу в «НойТех»?
Улыбнулся Адан над пустыми тарелками и наполовину полным вина стеклянным бокалом. Он уже дважды доливал в него из фляжки, доставаемой из внутреннего кармана, янтарную жидкость. Каждый раз Эрелай отклоняла предлагаемый, незаконно пронесенный в ресторан, напиток, поэтому Адан пил в одиночку. Как следствие, его улыбка становилась все шире, а лицо все краснее. Хотя бы один из них после обеда должен пройти по прямой линии, так рассудила Эрелай.
— Иначе никак, Адан, — ответила Эрелай. — Я была слишком стара для флотской школы, так что подала прошение, чтобы стать гражданским консультантом.
— Неожиданный выбор, — ответил Адан. — Я думал, для твоей родословной подошел бы политический курс.
— На самом деле, выбор небольшой. Я Последняя Дочь рода, от которого ничего не осталось и этим-то имя и омрачается. Сам можешь представить, что именно такое положение ограничивает мои возможности.
— Жаль. На наш успех…
— И мой тоже. Я себе постоянно это повторяю, — на губах Эрелай мелькнула слабая улыбка. — Когда я была маленькой, я хотела изучать способы путешествия по «трубам» в одном из учебных флотских центров в Источнике. Мой дядя, конечно же, не позволил такому случиться.
— Хелио Верадин, — кивнул Адан. — Он был крупной фигурой… по крайней мере, я так читал.
Эрелай выпрямилась в кресле и выпятила грудь, подражая дяде. Она скривила рот и нахмурила брови. Грубым голосом она процитировала высоким евгеником.
— Эрелай, молодая женщина твоего положения не может позволить себе роскошь выбора. Ты подарок Мири. Тот, что не должен быть потрачен в жерновах войны и покорения миров.
— Он назвал тебя подарком Мири? — усмехнулся Адан.
Эрелай опустила голову, чувствуя, как раскраснелось лицо. Наверное, слабое вино оказалось слишком непривычным. Она еще не привыкла к нему.
— Дядя хотел, чтобы я стала жрицей храма и присоединилась к Ордену Мири. И он всегда добивался своего. Он не позволял мне интересоваться чем-то другим.
— Жрицей? — Адан поднял бровь.
Эрелай кивнула.
А разве был другой выбор, пока дядя был жив? Это, либо монастырская школа на Акрии, что все равно подчинялась Ордену Мири. Джонвелиш стал офицером Режима и в известных мирах не появлялся, командуя войсками и живя на корабле-носителе. У него не было возможности поддержать или даже приютить ее. Да и Крестники, что когда-то называли ее семью союзником, после смерти Хелио Верадина сразу же испарились.
Прежде, чем она с Джонвелишем успели вступить в права наследования, откровенные политические взгляды Хелио стали спорными и непопулярными. Хелио регулярно порицал общество за эксплуатацию фабрикатов и использование их на боевых операциях и на опасном труде. Он пытался добиться для них равного отношения. В конечном счете, он и его единомышленники были наказаны Советом Первых, лишены званий и земель, а потомки лишены права наследования.
Предназначенной для жизни в храме, Эрелай осталось от наследства совсем ничего. Не было ничего, что можно было предложить в качестве приданного, даже если хоть один из крестьян-Крестников готов был жениться на ней. Тогда Эрелай была всего лишь Последней Дочерью Верадина. Когда она была помоложе и полна романтики, она считала этот титул поэтически грустным. И только позже поняла, как точно она его тогда определила.
Со смертью Хелио Верадина, опеку над Эрелай взял Совет Первых, охотно взявшийся управлять поместьями на Аргосе, бывшем ее домом так долго, как только она могла вспомнить. Теперь же она существовала лишь по прихоти Первых.
Несмотря на то, что не обладала силой и доблестью брата, она все же, смогла добиться для себя некоторого значения. Ее интеллект безоговорочно был признан комиссией и, после смехотворно короткого срока обучения, флот присвоил ей звание почетного консультанта и назначил на работу в технический отдел. Два года она работала с грузами, важными грузами, принадлежащими, тем не менее, «НойТех».
— Может, ты сможешь благословить наше следующее испытание, — предложил Адан.
Эрелай закатила глаза.
— Я заметил, ты подкорректировала цвет глаз. Дерзкое решение.
Эрелай слегка напряглась.
— Извини, я тебя смутил.
— Ничего.
В детстве зеленый оттенок глаз стал предметом отчаяния. Она страдала от насмешек других детей Крестников, с кем сталкивалась. Эрелай и Джонвелиш родились во время, когда на Аргосе свирепствовала жестокая лихорадка. И, хотя они и имели с рождения более высокий статус, зеленые глаза Эрелай всегда были напоминанием, что с ней что-то не так. Она часто молилась Мири, чтобы цвет ее глаз поменялся и стал, как у остальных привилегированных евгеников, темно-коричневым. В этом отношении брату повезло больше. Это означало, что ты вышел из хорошей семьи. С чистой родословной. Это означало, что принадлежишь этому кругу.
— Конечно, твоя семья имела средства, чтобы это исправить, — сказал Адан. — В столичных городах лучшие генетические дизайнеры.
— Генетические манипуляции запрещены. Изменение тела ради тщеславия — оскорбление Судеб, — защищаясь, сказала Эрелай. Она вздрогнула, внезапно осознав, насколько фанатичным стал ее голос, когда увидела странное выражение лица Адана. — Дядя воспитывал нас в строгом соответствии верования ордена Мири, — добавила она, извиняясь.
— Вижу, — спокойно сказал Адан. Он кашлянул и слишком широко улыбнулся. — Давай поговорим о более веселых вещах? Согласна?
— Да, давай, — улыбнулась Эрелай. Адана оказалось легко простить. Все из-за головокружительного успеха проекта «Джокоста». Вдруг образовавшийся неловкий момент сдулся и превратился в ничто.
Тут ожил вокс, прикрепленный на лацкан пиджака Эрелай.
— Консультант Верадин, вы должны немедленно прибыть в лабораторию.
Титус, выпив остатки вина, проворчал что-то неразборчивое.
Эрелай узнала голос Тилли, ее помощницы. Девушка говорила тихо. Впечатляет, особенно если помнить, что техники редко склонны к проявлениям эмоций.
— Что случилось? — ответила Эрелай.
— Они забирают все, мэм.
Эрелай встретилась взглядом с Аданом.
— Кто они, Тилли?
— «Равстар».
Эрелай завернула за угол полетной лаборатории. Адан следовал на полшага сзади. Хаос, представленный во время этой короткой прогулки, оказался ничем, по сравнению с тотальным раскулачиванием, встретившим ее. Мирна, одна из двух гражданских консультантов, скрестив руки, стояла в стороне. Присутствия остальных четырех членов команды не было никаких признаков.
