— Как я понимаю, она только будет создана…
— Да. Познавая мир, человек рано или поздно приобретет умение создавать новые миры, а затем — и тот мир, в котором находится сам. В этом я и вижу смысл познания. Отсюда и новое понимание благодетели и греха. Благо — это следование своему предназначению. Как эмбрион последовательно проходит все стадии развития вида — от клетки через насекомое, рыбу, амфибию, хвостатого уродца до человеческого детеныша — так человек, закалив душу в борьбе с чувственными соблазнами, должен стать на дорогу рационального познания окружающего мира. Грех — остаться в сети удовольствий тела и разума.
— Что… что он сказал?.. — послышались голоса. — Мы не слышали. Можно повторить?.. Не мешайте… Тише…
Реннар, поддавшись на уговоры, начал говорить. Речь его, позже названная миллионами его почитателей Надвратной проповедью, длилась не более получаса. Потом он ушел, и многие из собравшихся, провожая его, робко пытались прикоснуться к нему или хотя бы к его одежде.
На краю площади его ждала женщина. Легкое покрывало прятало ее лицо.
— Здравствуй, Вела.
— Узнал? Удивительно! Ну, здравствуй, Ренни. Ты ничуть не изменился за эти годы. Как был непонятным, оторванным от жизни чудаком, так им и остался.
— Зато ты изменилась, Вела. Почему ты выкрала мой Решатель? Тебе ведь стоило только попросить — я был бы рад оказаться хоть в чем-нибудь полезным.
— Ты еще не понял? Тогда скажи, откуда у тебя уверенность, что Решатель взяла именно я.
— У меня остался еще один. Я спросил у него.
— И?
— Он указал на тебя.
— С чего бы, а?
— Он набросал какие-то программки — я не стал разбираться. Словом, он вычислил твои действия.
— Вычислил, значит? Следовательно, я правильно сделала, позаботившись о том, чтобы и второй твой Решатель оказался у меня. Вот уже три минуты, как я обладаю им. Тебе эта техника все равно не нужна — ты ловец человеческих душ. Новый пророк. Не человек, а полубог. А я — простой полицейский, тупой до неприличия и озабоченный лишь малой раскрываемостью преступлений.
— К чему этот тон, Вела?
— Может, это и лишнее. Словом, извини уж, что пришлось тебя чуть подтолкнуть, чтобы получить немного реальной пользы. Твою технику мы решили использовать в сыскном деле. Следователь, опирающийся на логические машины с безграничными аналитическими возможностями, — это ли не предел мечтаний?!
— Вот уж не думал…
— А ты умеешь — думать-то? Иди, куда шел. От меня напоследок — искреннее «прощай». Всю свою жизнь никак не могу с тобой расстаться. Надеюсь, больше не увидимся никогда.
И Уренар ушел.
Творчество не любит принуждения, все великое рождается в игре. Рон Шер был гениальным игроком. Это, однако, не спасало его от злой болезни — тихой меланхолии.
Скука выросла непереносимо вскоре после возвращения с Анги. Омоложенный, полный сил, он не знал, чем заняться, и придумал странный шаг — попробовать себя в работе, которую нельзя купить. Ни ограниченность средств, ни скупость здесь ни при чем. Рон Шер, был по-настоящему богатым-человеком. В его мире, где каждый сыт и одет, здоров и завален развлечениями, богатство пряталось в недрах компьютерных банков данных и означало количество живого труда, которое он был вправе потребовать от общества для удовлетворения какого-либо экстравагантного желания. Например, построить нечто уникальное — пирамиды ли, летающий город, галерею для своих портретов. Или, наконец, приспособить к жизни новую планету — только вот зачем ему, скажем, целая планета? Самым распространенным видом трат была покупка интересной работы.
Составленный им список работодателей, отказывающихся торговать рабочими местами, был невелик. Отбросив очевидно неподходящее, Рон Шер остановил свой выбор на конторе, открыто выставляющей лишь свою эмблему — неправильный треугольник. Заинтригованный, он поспешил нанести личный визит.
Рона Шера встретил уютный полумрак и ненавязчивая музыка запахов. В углу зала за маленькой конторкой сидел хозяин.
— Присаживайтесь. Полагаю, ваше появление здесь не случайно?
— Абсолютно справедливо. Я ищу работу.
— Кто ищет, тот найдет.
— Надеюсь. С кем имею честь разговаривать?
— Астаройт, младший служитель Третьей силы. Вашу карточку, пожалуйста.
Рон Шер протянул свою паспорт-карту. Астаройт? Недаром хозяин показался ему знакомым. Давным-давно, еще при Туроутире Агенарга, служили вместе. Правда, как говорят, в разных весовых категориях: Астаройт был вице-адмиралом, а он — матросом второй статьи. Не в лучшую сторону, однако, изменился вице-адмирал. На голове ни волосинки, даже бровей не осталось. Пергаментное лицо. Глаз не видно за набрякшими веками.
Проекционный аппарат был установлен таким образом, что Рон Шер не видел ничего из того, что с большим вниманием изучал Астаройт. Пауза меж тем затягивалась.
— Вы назвались служителем Третьей силы? Что это за сила такая?
Астаройт, видимо, чересчур увлекся исследованием его послужного списка.
— Если есть третья — значит существуют и первые две?
Кажется, достучался. Но какой же он медлительный!
— Одно из главных наших правил звучит: не жди готовых ответов. Вопрос — это движение, это жизнь. Ответ — остановка, потеря смысла.
— Смысла чего? — спросил Рон Шер, понимая уже, что зря.
Астаройт внимательно посмотрел на него и прокомментировал:
— Вы на правильном пути.
Длительная пауза. Наконец Астаройт, удовлетворившись, повернулся к Рону Шеру:
— Ради экономии времени в отношении соискателей наше правило не действует. Так что если вы хотите получить работу у нас, вам придется ответить на ряд вопросов.
— Спрашивайте, я готов.
— Вам скучно? — Да.
— Следовало бы чаще задумываться о движущих силах, — не удержался от ворчания Астаройт. — Так, из Флота ушли сами?
— Нет, выгнали.
— И из Комиссии по Слабым Контактам?
— Ушел сам. — Рон Шер улыбнулся воспоминаниям. То был славный период его жизни. Он ведал связями с Цивилизациями, с которыми не удавалось поддерживать постоянное общение. Когда ты не можешь придумать, чего хочешь от собрата по разуму, но не замечать его неудобно, остается одно — обмениваться головоломками. Впрочем, следует еще разобраться, что по-настоящему ценное, кроме новых игр, получило человечество и от тех звездных обитателей, с кем живет ныне душа в душу.
— Причина?
— Перестал понимать, в чем смысл.
— Хорошо… Участие в политических и иных обществах, религиозных сектах?
