себя, как ребёнок, — мягко упрекнула её Нейман.
— Я не хочу потерять маму и Беглара!
— Никто и не собирается разлучать тебя с ними. Ведь даже я, найдя свою семью, всегда буду помнить ту, что меня вырастила. Я никогда не смогу забыть их и, наверное, никогда не смогу привязаться к живым так, как я привязана к Изабелле и тем, кого я потеряла.
— Нейман, всё это несправедливо! Я прибыла на Теру не за этим! Я не согласна!
— Перестань бунтовать, уже всё предрешено. Не паникуй, ты со всем справишься. Ты же хотела узнать истину о событиях на Тере? Ну вот, ты их узнала.
— Нет, я к этому не готова. Это не может быть правдой! Я всегда была счастлива с мамой и братом. Зачем мне эта голубая кровь? Зачем мне корона? Я видела свою душу, у неё красная кровь! Быть может, всё это просто недоразумение?
— Нет, всё это правда. И я рада, что ты моя сестра.
Стелла на минуту перестала плакать и совсем другими глазами посмотрела на Нейман. Сквозь собственные страхи и растерянность, она вдруг услышала голос совести. Та, что сидела сейчас перед ней, находилась в схожей ситуации, но разве она позволяет себе истерику? Самообладание и выдержка — это не просто усвоенное с детства воспитание аристократки, это черта её характера. Несгибаемость и твёрдость Нейман были сами по себе упреком Стелле. Более того, сквозь пелену собственной глубоко спрятанной в сердце скорби, она сейчас смотрит на сверхисследовательницу уже не просто как на подругу или союзницу. Она, одинокая и преследуемая бедами, видит в ней сестру. В её глубоком взгляде тепло и участие. Полная противоположность Стелле во всех отношениях. А ведь ей сейчас не легче. Достойна ли Стелла вообще называться её сестрой? Сердце опять стало рваться на части от нахлынувших воспоминаний, чувств и мыслей.
— Но моя душа, Нейман, моя душа?.. — опять залившись слезами, простонала сверхисследовательница.
— Всё просто, Стелла. Ты всегда считала себя дочерью семьи Риа и в душе воспитана, как жительница Земли, а не терианка. Поэтому твоя суть выглядит душой землянки. Но сейчас ты узнала истину о себе, и это нанесло тебе удар, сердечную рану, ибо нельзя в один миг коренным образом изменить представление о себе и окружающем мире. Я тоже совсем недавно пережила подобное. Однако всё пройдёт, ты исцелишь свою душевную рану и привыкнешь к этому. Невозможно за одну минуту из землянки стать терианкой, но время всё исправит и жизнь не будет тебе казаться такой ужасной.
— Нейман, меня как будто разрывают на две части! Мне больно! — она залилась слезами ещё сильнее.
— Стелла, жизнь никогда не бывает лёгкой. Кто знает, что нам ещё придётся пережить, но я всегда буду рядом, если хочешь. Успокойся, не плачь, — Нейман обняла сестру, впервые за долгое время, почувствовав, что на Тере остался ещё хоть кто-то родной, ради которого стоит жить и бороться за будущее этой планеты.
Вскоре Стелла успокоилась, и Нейман привела её обратно в гостиную.
— Тебе тяжело поверить в то, что происходит, но ты обязательно привыкнешь, — обратился Рэйми к Стелле. — Я слишком долго искал тебя и многим для этого пожертвовал, а териане ждали твоего возвращения, и ты не можешь их снова покинуть. Успокойся и сделай то, что велит тебе долг. Лэс, Элиэнта, можете снять вуали, этот маскарад больше ни к чему.
Когда Лэс-Тера и Элиэнта открыли лица, присутствующие заметили, что все четыре сестры действительно очень похожи. Особенно Лэс и Нейман, словно отражение друг друга. Элиэнта же была более светловолосой, чем Стелла.
— Лэс, я знала тебя два года. Почему ты мне ничего не сказала? Зачем ты скрывала, что ты моя сестра? — спросила Нейман.
— Так было нужно, — ответила Лэс-Тера. — Ты воспитывалась в знатной семье, у тебя всё шло хорошо, и кто знает, как ты восприняла бы наше родство. Я боялась твоей реакции, если бы ты узнала о своём происхождении. Тебе тогда бы пришлось узнать всю правду, а я этого пока не хотела, ведь ты, Нейман, могла ополчиться против землян и погибнуть от рук леруев, как и Ноэми, Эсфирь, Эллада. Трое из нас убиты и, мне кажется, что это достаточно большая потеря.
— Лэс-Тера, если Стелла и есть Звезда Теры, то значит, она должна спасти планету от леруев? — спросил Рэм. — Ведь так гласит предание из «Откровений мёртвых»?
— Ох, уж мне эти «мёртвые», — ответила Лэс, слегка усмехнувшись и скривившись, словно говоря, как они ей надоели. — Они много знали, но никогда не могли выражаться точно и ясно, а их предания — сплошные намёки и недомолвки. «Откровения мёртвых» являются своеобразной историей будущего, пророчествами, как это не парадоксально. Их написали великие мудрецы прошлого, но от большого ума они немного перемудрили, и потому многие из «откровений» можно толковать по-разному. Легендой о Звезде Теры жили последние годы все уцелевшие териане. Это предсказание стало для них больше, чем вера, но все почему-то считали, что именно Звезда Теры спасёт планету. Стелла тоже поняла это предание именно так. Даже я какое-то время заблуждалась. Однако, если разобраться, в предании говорится о том, что Тера возродится, когда придёт человек, посланный звездой, но это вовсе не значит, что Стелла должна спасти планету. Просто в одно время совпадут два события: возвратится будущая королева и будут изгнаны те, кого вы зовёте леруями.
— Что же тогда делать? — спросил Рэйми.
— Не торопить события, — сказала Элиэнта. — Рэйми, у тебя сохранился шифр, который тебе дал перед отлётом король?
— Да, конечно! Вот он, — Рэйми вытащил из бумажника пожелтевший клочок бумаги, на котором довольно небрежно были написаны цифры и знаки.
Стелла медленно подошла к Рэйми и взяла у него этот кусок бумаги.
— Это написал мой отец? — дрожащим голосом просила Стелла, в её глазах опять стояли непрошенные слёзы.
Она произнесла эти слова тихо и с трудом, словно говорила на чужом языке. Она тяжело привыкала к мысли, что у неё были другие мать и отец, а не Мириам и Эрнест.
— Не плачь, Стелла, — произнёс Рэйми, — ты ведь королева, а королевы не плачут. Ради твоего возвращения на Теру погибла моя дочь, и не только она… Теперь ты должна исполнить свой долг, чтобы смерть Неры и многих других не оказались напрасными.
— Лэс, если ты обладаешь большой властью на Тере, то почему бы тебе не найти всех леруев на этой планете или хотя бы назови их имена, — попросил Том. — Ты же всё можешь.
— Я не так всемогуща, как вам кажется, — ответила Лэс-Тера. —
