«Разумная речь, - одобрил Дюмарест. - Мой неведомый благодетель выбрал хорошего адвоката. Если суд примет основную посылку защиты, то она станет непробиваемой».
– Суд согласен с заявлением защиты в отношении обвинений в убийстве и нанесении увечий. Они будут вычеркнуты из обвинительного акта. Однако остается еще обвинение в краже.
– А вот это мы не будем оспаривать, - поторопился заявить Крейлтон. - Да, верно, мой подзащитный действительно украл плот. Однако я снова должен повторить свои слова о звериной природе беглеца. Вопрос выживания заключается в бегстве от неминуемой смерти, и нужно согласиться с тем, что для спасения жизни приходится использовать любые средства, - это принципиальный вопрос!
Тут встал помрачневший прокурор, под стать своему черному одеянию. Глаза его торжествующе блестели.
– Если бы пилота плота попросили, он сам увез бы обвиняемого с арены. Раз вопросу бегства придается такое важное значение, и это единственное, что двигало обвиняемым, то так и должно было бы случиться. Однако же плот был украден и не возвращен. Кто еще, кроме обвиняемого, понесет за это ответственность? Я настаиваю, чтобы обвинение в краже осталось в силе.
Судья посмотрел на Крейлтона, поднял брови и посмотрел на прокурора:
– Есть еще что-нибудь.
– Да, жалоба от Акционера Ледры. Обвиняемый получил медицинскую помощь на ее заводе. Догадываясь, что этот человек - преступник, она заявила о нем властям и устроила так, чтобы задержать его на ночь и сдать страже на рассвете. Но ему удалось сбежать раньше, при этом он нанес определенный ущерб и украл еще один плот.
– Который был впоследствии возвращен, - заметил Крейлтон.
– Да, плот был возвращен, - согласился прокурор. - Но еще предстоит разобраться с вопросом о возмещении ущерба.
Судья откинулся на спинку кресла, уставившись в потолок. В руках он вертел перо.
– Есть ли у обвиняемого деньги? - спросил он. Крейлтон шагнул в сторону судьи:
– Никаких.
– Тогда вопрос возмещения ущерба приобретает чисто академический интерес. И все же стоимость украденного должна быть возмещена. - Судья поднял молоток. - Поэтому в соответствии с законодательством подсудимый приговаривается к продаже на следующем аукционе. - Он опустил молоток вниз. - Следующее дело!
Брат Элас подошел к камере и посмотрел сквозь прутья решетки.
– Брат, - сказал он, - вы находитесь в затруднительном положении. Вам что-нибудь нужно?
– Да, оружие, - ответил Дюмарест. - Возможность сбежать. Билет на корабль с Игрушки.
– Все это вне наших возможностей, брат, - словно извиняясь, произнес монах. - Вам нужна медицинская помощь? Совет? Может, передать послание друзьям?
Дюмарест покачал головой. Что может сделать этот человек, желающий ему добра? Он в раздражении начал ходить по узкой камере, глядя на стальную дверь. После вынесения приговора его не вернули обратно в просторную камеру внизу, а заперли в одиночке, где он чувствовал себя как хорек в клетке. По другую сторону коридора располагалось еще несколько камер. Мимо сновали какие-то незнакомые люди, они заглядывали внутрь камер, дабы оценить стоимость того, что предлагалось на продажу. Среди них в домотканых рясах появлялись и монахи, предлагая посильную помощь.
– Вы принадлежите к Церкви, брат? - Элас, увидев, что Дюмарест смотрит на него, махнул рукой, подзывая поближе.
– У меня нет привычки сидеть под светом вашего благословения, - отрывисто сказал Дюмарест.
– И все же вы небезызвестны нам, - ровным голосом произнес монах. - Вы верите в силу прощения?
– Конечно.
– Один человек ищет прощения, брат. Вашего. Хотите встретиться с ним? Поговорить? Он попросил меня поговорить с вами, брат. Он боится, что вы выдадите его. - Монах повернулся и махнул рукой. И Дюмарест увидел Легрейна.
Тот выглядел чистым и аккуратным в новой одежде шоколадно-коричневого цвета. Дюмарест посмотрел на него, и костяшки пальцев побелели, когда он схватился за прутья решетки. Потом он заставил себя расслабиться.
– Ты, - сказал он бесстрастным голосом. - Какой сюрприз!
– Я понимаю, что ты чувствуешь, Эрл. - Легрейн подошел поближе, голос его был тих. - Я слишком задержался с возвращением в пещеру. Но ты должен был дождаться меня. Я же оставил тебе послание.
– Я не видел никакого послания.
– Но ведь я оставил его! Написанное кровью на полоске ткани, которую я придавил камнем. Чтобы было чем писать, я наколол палец. - Легрейн показал левую руку. - Видишь? Рана еще не затянулась.
Дюмарест посмотрел на крошечный порез. И опустил руки.
– Наверное, твое послание сдуло порывом ветра. Или его унесла птица, - вздохнул он. - Что случилось?
– Мы спали, - тихо начал Легрейн. - Для всего мира мы уже были покойниками. Я подумал, что лучше всего будет поскорее продать все вещи, пока наши описания не будут переданы повсюду. Я написал свою записку и полетел в одно известное мне место. Но нужного человека там не оказалось. Пришлось ждать. Сразу после заключения сделки я вернулся в пещеру, но тебя там уже не было. Честно признаюсь, Эрл, я не знал, что и подумать. Сначала я удивлялся, как это тебя еще не схватили. Потом решил, что, наверное, ты упал в море.
– И что тогда?
– Меня охватило отчаяние. Я понял, что если ты еще жив, то направишься к посадочному полю, поэтому и попросил пару своих друзей следить за ним. Они видели, как тебя схватили. Я не мог ничего сделать, кроме как нанять адвоката. Он дорого обошелся мне! - добавил он. - На оплату его услуг ушла большая часть денег, полученных в результате сделки. Но это был единственный способ спасти тебя от смерти в загоне для голодных зверей.
– Половина из выручки принадлежит мне, между прочим, - напомнил Дюмарест. Он нахмурился. - Как же ты надеялся вытащить меня из пещеры, если продал плот?
– Нанял другой. Это тоже входило в сделку. Я намеревался сбросить веревку с края скалы. Однако я опоздал. Мне очень жаль, Эрл, - оправдывался Легрейн. - Могу сказать в свое оправдание лишь то, что сделал все от меня зависящее.
– Думаю, что мне следует поблагодарить тебя, - медленно произнес Дюмарест. - Но ты понимаешь, почему я не чувствую благодарности.
– Ты спас мне жизнь, - кивнул Легрейн. - Если бы не ты, я был бы трупом на арене. Если бы ты раскололся и выдал меня, вместе с тобой в этой камере был бы и я. Неужели ты не понимаешь, что мне очень жаль, что все так случилось? Знаешь, - вздохнул он, - а ведь я мог выбраться с Игрушки. На грузовом корабле, направившемся к Торису. Однако я остался здесь, надеясь, что смогу помочь тебе. - Он просунул руку сквозь прутья и протянул раскрытую ладонь. - Мир, Эрл?
