Терзаемый чувством вины, этот несчастный обратился к единственному утешению, которое знал. - Вглядись в огонь, - проговорил брат Элас. - Пусть свет всепрощения очистит грех с твоей души и успокоит твое сердце. Вглядись в свет.
Переливы цветов вызывали недолгий гипнотический транс. Кающийся должен был пережить воображаемое наказание, а затем прийти в себя, чтобы получить хлеб всепрощения.
Потом пошли и другие, со своими небольшими, зачастую выдуманными грехами, лишь бы получить облатку из концентратов, помогавшую им не умереть с голоду. Брат Элас не возражал; слишком мала была плата за внушаемый светом запрет на убийство. Еще более ничтожна - за возврат грешника в лоно человечества, великого Братства людей, где каждому следует стать опорой ближнему, чтобы никому не пришлось выживать в одиночку.
Прием исповедующихся оказался на редкость долгим, но в конце концов закончился, когда на призывный звон колокольчика никто больше не отозвался. Чувствуя онемение во всех членах, брат Элас поднялся и вышел из церкви. Дождь уже начался, отчего его кости заныли еще сильнее, а сандалии заскользили по мокрым тротуарам. Брат Карл, с посвежевшим лицом и уже не такими воспаленными глазами, встретил его на пороге хижины.
– К вам посетитель, брат. Я попросил его подождать.
– И давно он здесь?
– Около часа. Я хотел было послать за вами, но он настоял, чтобы вас не беспокоили. Помочь вам?
– Нет. Можешь закрыть церковь; исповедующихся больше не будет. Не мог бы ты приготовить мне что-нибудь перекусить?
Монах вошел в хижину, где навстречу ему поднялся Дюмарест. Он рассматривал композицию из семян и крошек сверкающего минерала, изображавшую молодого мужчину в рясе с откинутым на плечи капюшоном. Представившись, Эрл обратился к монаху с вопросом:
– Это вы, брат?
– Да. - Элас осторожно коснулся мастерски выполненной, богато украшенной работы. - Это память о Калгарше. Вы слышали о таком мире?
– Нет.
– Мрачное место. Почва почти бесплодная, растительность скудная. Я побывал там много лет назад. Женщины в тех краях необыкновенно искусны, и я попробовал научить их новому рукоделию - изготавливать сувениры на продажу туристам, которые прилетали полюбоваться на местные бури. Видите ли, земля там очень сухая, а ветры чрезвычайно сильные, и в определенное время года бескрайние тучи разноцветной пыли застилают небо, создавая на нем самые причудливые образы. А портрет мне подарили, когда я покидал планету.
– Подарок на память, - вежливо произнес Дюмарест.
– Безделица, но он мне очень дорог. Может, тут скрыто некоторое тщеславие, но я считаю, что не всегда оправданно вычеркивать из памяти прошлое, а в моем возрасте воспоминания греют душу. Ну а теперь, брат мой, какое у вас ко мне дело?
– Мне нужна ваша помощь.
– Моя, брат?
– Ваша и вашей Церкви.
И Дюмарест поведал о мальчике и обо всем, что случилось.
– Самое загадочное - зачем его нужно было похищать. Насколько мне известно, его семья принадлежала к весьма небогатой Гильдии, а у его матери не было ничего ценного. В качестве раба он ничего не стоит, да и ни один работорговец не стал бы так усложнять себе жизнь. Его куда-то увезли, и я хочу знать - куда? Но самое главное - почему? Если я буду это знать, то, возможно, смогу разыскать его.
– Понимаю… - Тяжело опустившись на стул, старый монах задумался. - А вам он зачем?
– Я дал слово его умирающей матери. - Дюмарест догадался, о чем подумал монах. - Я не могу взять мальчика себе. Если у него есть родственники, его придется потом отправить к ним. Но я не могу допустить, чтобы он остался у похитителей. Они ответят за содеянное. И если удача мне улыбнется, я заставлю их заплатить за все.
– Своею смертью, - с горечью уточнил монах. - Или увечьями и физическими страданиями. Вы жесткий человек, Дюмарест. Возможно, даже слишком. Но чем могу вам помочь я?
– Вы и Церковь Всемирного Братства, - поправил его Дюмарест. - Почти в каждом из миров есть ваши монахи. Я знаю, каким влиянием вы пользуетесь среди своего Братства. У вас есть друзья, которые не откажут вам в помощи, особенно если она состоит в том, чтобы ответить на пару вопросов. Может, кто-то еще разыскивает мальчика? Вы могли бы узнать, не этот ли самый мальчик пропал из какой-то семьи, отыскать его родственников. Да все, что угодно.
– Но каким образом все это устроить?
– Вы сами знаете, брат. Мы оба это знаем.
Дюмарест имел в виду гиперрадио, вмонтированное в каждый священный огонь. Все вместе они представляли собой коммуникационную сеть, охватывавшую всю Галактику. А на самой Надежде хранились записи сеансов связи, среди которых мог отыскаться ответ на интересующий Дюмареста вопрос.
– Ведь это очень странный мальчик, - продолжал уговаривать Дюмарест. - Совсем еще ребенок, у которого никого не осталось и чья жизнь подвергается смертельной опасности. Он нуждается в вашей помощи, и вы можете оказать ее. Я знаю, что вы не откажете.
Брат Элас вздохнул. Конечно, этот человек прав, он не может отказать, но с чего начать? Маленький мальчик со светлыми волосами и голубыми глазами - да мало ли таких мальчиков?
– Нет ли еще чего, что вы могли бы сообщить мне? Он родился здесь, на Аурелле?
– Думаю, нет. Его мать могла привезти его с собой с Вейдо, но мне не известна эта планета.
– И нет никакой стереографии или описания особых примет? - Монах развел руками. - Вы же сами понимаете, как трудно будет что-либо сделать. Чем большей информацией я буду обладать, тем действенней окажется моя помощь.
– Понимаю, - кивнул Дюмарест. - И думаю, что смогу раздобыть то, что вам надо. Но я пришел сюда не только просить. У меня к вам есть предложение. Постарайтесь понять меня правильно, когда выслушаете то, что я собираюсь сказать. Я знаю, что вас нельзя подкупить, и вам не нужна плата за то, что я прошу сделать. На самом деле я хочу попросить вас еще кое о чем.
– И о чем же?
– Матери мальчика принадлежала ферма. Но она погибла, ее муж тоже. Наследство переходит к мальчику, но он еще слишком мал, к тому же неизвестно, отыщется ли он. Я прошу вас взять ферму под свою опеку - до тех пор, пока пропавший не сможет заявить на нее свои права. Ферма сильно разрушена, но дом уцелел, а урожай пора собирать. Там есть вода и в избытке строевого леса. Если вы решитесь занять ферму и приняться за восстановительные работы, то никто не предъявит никаких претензий.
– Вы можете поклясться, что то, о чем вы рассказали, правда? - спокойно спросил брат Элас.
– Меня знают на Надежде. За меня может поручиться Верховный монах Джером.
– Он умер. Вы об этом не знали?
