Йон Колфер - А вот еще...

— Объявление! — поперхнулся Джельц; новость эта по какой-то причине задела его за живое. — А ну покажите!

— Есть показать, Простатник, сэр!

Туп прошаркал к компьютерному терминалу, размял пальцы и с размаху врезал дежурному оператору по чувствительному месту промеж лопаток — тот встрепенулся и живо вывел на экран соответствующую страницу.

— Вот она, Простатник, сэр. Правда, войти к ним на сайт не получается: они больше не принимают резюме.

Джельц, не прекращая булькать слюной, внимательно прочитал объявление.

— Очень мило с их стороны оставить координаты, — заметил он. — Как бы вы поступили на моем месте, рядовой Непрроходим? Позволили бы вы этим землянам жить дальше? В конце концов, главной целью была планета. Будете ли вы следовать букве приказа, готовы ли вы отправиться на другой конец Галактики, чтобы уничтожить эту колонию?

Туп не колебался ни мгновения.

— Вогоны мы или нет, Простатник, сэр? Я даже за отчеты не сяду, пока эти земляне живы.

— Правильный ответ, Туп, — кивнул Джельц. — Одиннадцать прыжков до Соульяниса, если не ошибаюсь.

Рядовой утвердительно подпрыгнул.

— Сейчас же пойду введу программу, сэр. А по дороге мы можем подготовить Возмутительно медленные, но неотвратимые торпеды. Статический эффект гиперпространства сообщит им чуть больше медлительности и неотвратимости.

Джельц одобрительно кивнул.

— Ты, Туп — законченный ублюдок.

Туп сделал попытку отдать честь, взмахнув короткой ручонкой в направлении головы.

— Спасибо, папа, — сказал он.

Борт принадлежащего Гавбеггеру драккара «Тангриснир»

Артур Дент проснулся от шума прибоя.

«Плюх» — накатывающая волна… «Ш-шшш» — отступающая обратно…

Знакомые звуки слышались откуда-то снизу и слева. Именно так, как им и положено. Пернатые плывуны-колокольчики заводили свои утренние песни в кронах пальм, хлопая при этом крыльями, в надежде привлечь внимание самок с радужным воротничком.

Я снова дома, у себя на пляже. А вся прочая ерунда — взрывающаяся Земля, зеленые пришельцы — приснилась мне в кошмарном сне. Приятно, конечно, было пообщаться со всеми, но почему это всегда кончается геноцидом каким-то?

Артур испытал огромное облегчение и вздохнул как можно глубже, вентилируя легкие, а заодно проигрывая в уме программу на день.

Чай «Рич» или лечебный? Или лучше «Эрл-Грей»? Да, почему бы и нет?

Артур лежал, не шевелясь, блаженно грея кости. В его возрасте вредно резко двигаться… сколько ему, кстати, лет?

Если подумать, возможно, его сон был не так уж и плох. Он же успел вскочить в люк Зафодова корабля. И ни одного сустава при этом не вывихнул. И… да, во сне у него не росло волос в ноздрях, это он точно запомнил.

Пожалуй, надо подстричь их. А то некультурно как-то.

Нет! Стоит только запустить в дом подстригальщика ноздрей, а там и торговцы сандвичами в дверь ломиться начнут. Никаких торговцев. Никакого общения.

Артур открыл глаза и на мгновение испытал еще более сильное облегчение, увидев интерьер своей пляжной хижины. Однако почти сразу же взгляд его зацепился за какой-то предмет в углу потолка. Электронное табло с какой-то надписью. Он прищурил больной глаз и прочитал ее; слова оказались, как ни странно, английскими.

«ДО ВОЗВРАЩЕНИЯ В РЕАЛЬНОСТЬ ОСТАЛОСЬ НЕСКОЛЬКО СЕКУНД», — гласила она, и почти сразу же начался отсчет. Пять секунд.

Пять… четыре…

Куда же больше реальности, подумал Артур. Блин…

На счете «ноль» пляж исчез, а на потолке над Артуром возникла Фенчёрч с этой ее сводящей с ума улыбкой, похожими на мазки пастелью бровями и искрящимися голубыми глазами.

Я тебя вижу, милая. Это реальность.

Но, конечно, никакой реальностью тут не пахло.

— Привет, — сказала Фенчёрч. — Добро пожаловать в сознание. Если вам понравилась наша выполненная под ваши индивидуальные характеристики программа пробуждения, поставьте, пожалуйста, звездочку. Вы согласны поставить звездочку прямо сейчас?

— Чего? — не понял Артур.

— Вы согласны поставить звездочку прямо сейчас? — повторил компьютер, чуть увеличив громкость.

— Э… Да. Конечно, звездочку. Могу даже две, почему бы и нет?

Фенчёрч улыбнулась, и сердце при виде этого болезненно сжалось, такая она была красивая.

— Спасибо, Артур Дент. Мне доставило удовольствие отслеживать ваши сны.

И она исчезла — взяла и исчезла.

Еще раз.

И боль это причиняло не меньшую, чем тогда.

Реальность свелась к крошечной каютке на борту Гавбеггеровского драккара — серые интерактивные стены с кабинкой туалета в углу. Артур решил, что горячий душ его вполне устроит… только не слишком долго, а то он расслабится и снова начнет думать о Фенчёрч.

Не думать о Фенчёрч будет трудно, сообразил Артур, когда на двери душевой кабины снова возникло ее лицо.

— Я — Оптимизатор тела вашей каюты, — сообщила компьютерная интерпретация его снов. — Будьте добры, сообщите ваши желания. Пожалуйста, начните предложение со слов «я хочу…».

Что ж, это легко.

— Я хочу принять душ, — сказал Артур. — И побриться. Я хочу чувствовать себя хорошо.

— Душ, бритье и чувствовать себя хорошо. Это именно то, чего вы хотите?

— Запрос подтверждаю, — ответил Артур, проникаясь духом правил.

— Прошу вас, Артур Дент, войдите в кабинку.

Артур расстегнул рубашку, но призадумался.

— Фенчёрч… э… компьютер, а можно мне уединиться?

— Я компьютер. Уединиться здесь негде.

Артур понимал, что все это ерунда. Никакая это не Фенчёрч, это просто образ, внаглую украденный у него из памяти.

— И все же, ты могла бы зажмуриться?

— У меня нет глаз.

— Тогда выключи камеры и убери это лицо с дисплея.

— Только на то время, что вы находитесь в Оптимизаторе. После этого я снова включу мониторинг.

— Да заткнись ты, — буркнул Артур, швыряя одежду в корзину. Та возмущенно чихнула.

— Срань господня! — сказал компьютер.

— Разве в словарь компьютера заложены такие идиомы?

— Я позаимствовала эту фразу из вашей памяти. Судя по всему, вы постоянно использовали ее в своих передачах на Би-Би-Си.

— У меня имелся повод, — пробормотал, оправдываясь, Артур. — Чертовы продюсеры.

— У вашей одежды индекс вони равен двенадцати, а еще на ней имеет место некоторое количество вирусов, не говоря уже о двенадцати миллионах пыльных клещей, о которых я уже упоминала. Матрица вашей речи чрезвычайно необычна. Так или иначе, эту одежду необходимо уничтожить.