Изображение исчезло.
– Он прислал координаты? – спросил Таск.
– Погоди, дай мне минуту времени. – Икс-Джей умолк, а потом его вдруг прорвало механическим брюзжанием: – Ого! Вот это трюк! Мне бы такое и в голову не пришло!
– Что за координаты? Где они встретят нас?
– Преддверие Ада.
– Не валяй дурака, – нахмурился Таск, задумчиво глядя на пустой экран. – Ты уверен?
– Вполне. Я дважды перепроверил. Это на самой окраине галактики. Представляешь? – Компьютер проделал какие-то быстрые вычисления. – Если мы хотим быть там в назначенное время, нам надо отправляться в путь без промедления. Думаю, не позднее чем через час. Но даже и тогда мы прибудем туда впритык. Ну и мошенники! Хорошенький способ заработать тысячу золотых. Интересно, что происходит с бедными простаками, которые попадаются на эту удочку?
– Может быть, мы это узнаем, – сказал Таск. – Соедини меня с Дикстером.
– Ты это серьезно?
– Давай соединяй, – сказал Таск, представив себе, что скажет Нола, если он позвонит и сообщит ей: «Привет, дорогая, я улетаю на Преддверие Ада. Пришлю тебе открытку. Люблю тебя и сына. Прощай». Таску стало не по себе.
– Есть связь, – доложил Икс-Джей.
Таск выпрямился в кресле пилота.
– Что-то очень быстро.
– Он же дал нам прямой номер.
На экране возникло лицо Дикстера:
– Да, Таск, слушаю тебя.
Таск изложил Дикстеру первое сообщение и то, что последовало за ним.
– Что я должен делать, сэр? – закончил он. – Я могу полететь туда, но отправиться надо в течение часа. Вы знаете, что пилот должен быть отчаянным, чтобы решиться на нечто подобное. Немного найдется таких, кто бросил бы все и стартовал через час после получения таких координат.
– Да, здесь есть над чем задуматься, – сказал Дикстер.
– Над рвачеством, – вставил Икс-Джей. – Они хотят заполучить тысячу золотых, не пошевелив и пальцем. А нам скорее всего скажут лишь спасибо, да еще назовут чудаками.
– Я думаю: что произойдет, если я появлюсь там, – вслух размышлял Таск.
– Они приколят у тебя на спине табличку с надписью: «Дайте мне пинка».
– Было бы интересно разузнать как можно больше, но это, надо полагать, небезопасно, – сказал Дикстер. – Оставайся на месте, пока мы не узнаем хотя бы на крупицу больше о том, что может случиться в дальнейшем, – добавил он после некоторого раздумья. – Мы можем в любой момент снова вступить в контакт с ними.
– Конечно, сэр, – пожал плечами Таск, словно речь шла о сущем пустяке.
– Прежде всего узнай, существуют ли контакты между ними и Линком. Узнай, не совпадают ли полученные им приглашение, координаты и указание времени прибытия с твоими. Далее – свяжись с кем-нибудь еще из нашего старого отряда. Выясни, не принял ли кто-то из них подобного предложения и не вступил ли в «Легион Призраков». Я тоже кое-что проверю. Обо всем, что узнаешь, сообщай мне. Имей в виду: ни мне, ни Его величеству ничего об этом деле не известно. Ты действуешь якобы только на свой страх и риск.
– Да, сэр. Какие еще будут указания?
– Пожалуй, никаких. Кажется, мы обговаривали все необходимое.
– Извините, сэр, что отнимаю у вас время, я знаю, вы очень заняты, еще раз извините, но как там Дайен? Его величество, конечно…
– Превосходно, Таск. Сегодня утром я был у него, доложил ему о тебе и твоих делах, а он передал привет тебе и Ноле с малышом.
– В самом деле? – просиял Таск. – Спасибо. Когда сможете, передайте ему от нас самые лучшие пожелания.
Дикстер изо всех сил старался не улыбнуться.
– Передам, Таск, обязательно. Сообщай мне обо всем, что узнаешь. Конец связи.
Изображение исчезло.
– Он выглядит усталым, – сказал Таск.
– Сколько мы его знаем, он всегда выглядел усталым, – отозвался Икс-Джей.
– Интересно, какие у него намерения? Чего он не договаривает? Опасно, он говорит, но в чем опасность – не сказал. И самого короля втянул в это дело. Да, теперь не то, что раньше. Тогда Дикстер сказал бы нам обо всем, ничего бы от нас не утаил.
– Наверное, это был какой-то другой Дикстер, которого я не знал, – возразил Икс-Джей. – Я помню того Дикстера, который то и дело командовал «Огонь!» – и мы стреляли. Или в нас стреляли. И мы никогда не спрашивали «зачем» или «до каких пор». Ты стареешь и становишься сентиментальным.
Старый и сентиментальный. Крошки печенья. Маленький мальчик, шоколадно-смуглое личико на груди у Нолы. Ее большой живот. Двойня.
Огонь. Стреляем мы. Стреляют в нас. Боль. Взрыв. Ослепительная вспышка. И снова боль…
– Я говорю, не разбудить ли Линка? – громко – уже во второй раз – спросил компьютер.
Таск слегка всполошился:
– Да, конечно, и немедленно. Узнай, сколько денег потерял он прошлой ночью. И не надейся, что он сам скажет тебе правду.
Икс-Джей энергично взялся за дело. За спиной у себя Таск услышал жужжанье переговорного устройства, а потом невнятный – спросонья – голос Линка:
– А? Что? Который час?
И в ответ – сердитое фырканье компьютера.
Таск сидел, скрестив на груди руки и уставясь на пустой телеэкран. Разговор, который вели между собой на повышенных тонах Линк и компьютер, проникал в его сознание не больше, чем монотонный шум, похожий на привычное гудение мотора во время долгого полета. Да Таск и не прислушивался к этой перепалке. Икс-Джею пришлось обратиться к Таску дважды или даже трижды, прежде чем тот уразумел, что компьютер, так сказать, вернулся.
Таск перевел взгляд на ящик с обезьяньей мордой, бывший не чем иным, как компьютером Икс-Джей.
– Ты что-то сказал?
– Сказал, что ты рад тому, что Дикстер снял тебя с крючка.
– Рад? – повторил Таск, не вполне понимая, о чем речь.
– Ты рад, что Дикстер не послал тебя на это дело. Я слышал, как ты вздохнул. И не говори, что это был вздох сожаления. Мне лучше знать.
Таск почувствовал боль в нижней части позвоночника. Боль поползла вверх по спине. Забилось сердце, участилось дыхание. Таск весь покрылся испариной. Он приложил руку к груди. Рука дрожала, ощущая плотное углубление там, где был шрам. Для него это всегда оказывалось неожиданностью – ощутить прочную кость вместо мякоти, взглянуть на собственную руку и не увидеть крови на ней.
Он немного помнил о том, как послушники Абдиэля, ловца душ, ранили его, о том, как Крис принес его обратно на борт космоплана и как Дайен исцелил его в какой-то церкви, которая теперь зовется Церковью истинного чуда. Таск немного помнил обо всем этом, но что-то с тех пор навсегда запало ему в душу и ночами, во сне, напоминало о себе.
