станет говорить. К тому же, выбрав вариант, где он предлагает рассказать об Аркуле, я отвечу ему ещё на один вопрос. Не заданный, конечно.
Мой интерес к Аркулу я могу доказать лишь выбрав его, среди всего прочего, что я тоже очень хочу знать. А потому я выбираю то, что сейчас меня беспокоит больше всего.
Своё будущее.
— Вы знаете, что меня интересует, — я нервничаю, но при этом сдержанно говорю. — Но больше всего мне интересно всё же моё будущее. Мне нужно знать, что меня ждёт. Это… Важнее всего остального.
— Что ж, правильное решение, — произносит принц. — Ты выбрала то, что я и планировал обсудить.
Думаю, таким образом, мы сейчас сблизились. На каком-то клеточном уровне я чувствую, что мужчина словно больше стал мне доверять. Ощущение странного тепла и даже безопасности рядом с ним вселяет в меня уверенность, что мы можем сосуществовать вместе. Быть друг другу полезны.
— В обычных семьях Империи наши подданные очень редко заключают такие союзы. Только по большой любви и готовности за свою пару отдать жизнь. Но в императорской семье всё не так. Чтобы стать ближе с наследной семьёй, такой обряд обязателен. Статус ал-аури для императора, или, в нашем случае для меня, как для наследного принца, может дать тебе полную неприкосновенность и смертную казнь за покушение на твою жизнь. Клан дарлов, который поклялся верностью моей семье много лет назад, отдадут за тебя жизнь в любом уголке Империи.
— Но если они не будут знать, кто я… Как они меня станут защищать? — я сглотнула.
— Поверь, моя ал-аури будет известна в тот же день всем в Этериуме. Это просто невозможно скрыть. Это наша обязанность — рассказать о таком величественном событии всем.
— Добровольно… Что значит «добровольно»?
— Хм, — Итен вдруг нахмурился, словно обдумывая ответ. Возможно, пытаясь что-то скрыть. Однако, я на этом не акцентирую внимание, ведь он и так много всего другого мне рассказывает. — Обычно в таких союзах пару соединяют обычные чувства. Не всегда романтические. Это может быть преданность, верность, уважение. Только никакого страха. Ужаса и ненависти, — Итен улыбнулся. — Потому я дал тебе время. Чтобы ты перестала меня ненавидеть.
— Я вас не ненавижу, — но я, несомненно, злюсь от неизвестности, в которой живу эти дни. Я впадаю в отчаянье, чувствуя себя слепым котёнком.
— Может быть, — кивнул принц. — Но ты и ничего иного не испытываешь. Потому у нас есть время для того, чтобы привыкнуть друг к другу, возможно, что-то делать вместе… Я могу брать тебя в путешествия, когда они не опасны и не представляют для тебя угрозы. Всё же единственное, что понял я из отчётов о твоём самочувствии, — ты очень хрупкая и нежная девушка. А твоя кожа не способна выдержать низкие и высокие температуры. Это всё мешает тебе отправляться со мной на некоторые другие планеты Империи, но не на все.
А ещё у меня есть душа и сердце. А ещё меня слишком просто убить. А ещё я слишком много думаю…
— Ты хочешь стать мне ближе?
— Если это поможет мне стать неприкасаемой и выжить в вашем жестоком мире — да, — уверенно произношу я.
— Он не «ваш», моя нежная, — наклонил голову Итен, довольно улыбаясь от моего ответа. — Он «наш». Если ты мне поможешь, подиграешь и станешь послушной девочкой, всё пройдёт гладко до самой церемонии. А после… Ты и сама убедишься, что я не соврал. Я действительно готов тебе подарить полную безопасность и жизнь в этом дворце.
Сладко. Так сладко, что в его речах так и сквозит недосказанность. Но я лишь улыбаюсь. Я ни секунды недооценивала принца Империи Этериум.
Но он явно недооценил меня. И рассказав о том, что я должна ему принадлежать и перестать его ненавидеть, он показал мне то, что я так боялась принять за правду. Я ему нужна не просто в роли безвольной супруги, ал-аури.
Я ему нужна, чтобы после церемонии он ни с кем не стал делиться властью. Анзаи бы потребовала часть власти… Но я — не осмелюсь на это.
В этом его расчёт. И это скрывается за его улыбкой.
Мне так неуютно. Я чувствую со всех сторон любопытные взгляды, иногда даже пропускаю то, что происходит на самой арене.
Кто бы только мог это представить, что я вообще такое увижу! Настоящее соревнование роботов, так похожих на чистокровных этериумцев, что я иногда неосознанно переживаю за них, как за настоящих существ.
Арена взрывается аплодисментами, а болельщики кричат имена соревнующихся. Трясут забавными проекциями, на которых нарисованы кричалки. Они похожи на кричалки, которые земляне писали когда-то на бумагах, когда шли болеть за любимые команды в любом виде спорта.
Но здесь всё гораздо серьёзнее.
Едва подавив вскрик, я закрываю лицо руками. Даже осознание, что это всего лишь робот, не помогает мне сохранять холодный разум и не переживать за обоих соревнующихся.
Удивительный этот принц. Не прошло и недели после нашего разговора, а я уже сижу тут, на огромной арене, и должна наблюдать за поединком талантливых создателей роботов.
С обоих сторон зрители взрываются громкими криками. Я раздвигаю пальцы и вижу, что раненый андроид даже не шагнул назад, хоть и сила удара показалась мне довольно приличной. Я прикусываю губу, переводя взгляд на настоящих противников, сидящих немного ниже меня. На головах у обоих блестят обручи, с помощью которых они управляют своими изобретениями. Наверное, эти обручи способны как-то коннектиться с мозгом, ибо больше никаких штук для управления андроидами я не вижу.
Одно хорошо, Итен сдержал слово и я вместе с ним отправилась снова, во второй раз, на новую планету.
Мы прилетели сюда утром. До того, как отправиться сюда, я провела в джете Итена, по меньшей мере, часа два. Сидеть одной на корабле Принца и смотреть пейзажи данной планетки — очень интересно. Потому, я сперва даже злилась, пока не увидела огромную арену.
Итен почти что не обращал на меня никакого внимания. Меня проводил охранник принца Ардар, указал, куда мне необходимо сесть и я тут же почувствовала на себе чей-то злой взгляд. Он бы прожёг во мне дыру, если бы Император бы не взял слово, а Итен не опустись рядом со мной в одно кресло. Да, оно у нас было общим. Единственное предолговатое сиденье и стоящее
