И тут его словно по башне саданули. Догадка была так неожиданна, что у него даже дрожь по телу прошла.
Светик ее почувствовала:
– Что с тобой, Кирочка?
– Все нормально, Светик! Это прикосновение к тебе на меня так подействовало!
Пришлось таки стравить метелке вакуум… А что делать?
Тем не менее она поверила, ласково потерлась носом о его щеку.
– Какой ты колючий…
Но мысли Кирилла были уже далеко и от собственной щетины, и от Светика. И оказались они таковы, что даже оторопь брала.
Он махнул рукой.
Нет, такое объяснение было попросту невозможно. Это не причина, а хрен в запыленном пространстве! Поскольку если пришедшее на ум – правда, то объяснение может быть таким, что голова кругом пойдет. Нет-нет, чушь, ерунда, чепуха, маразм! Бред сивой кобылы, как говаривал Спиря!
И он выбросил догадку из головы. Подождем еще пару-тройку боев, а там уж вернемся к причинам и следствиям…
Светик приняла его волнение на свой счет.
– Сегодня мы не пойдем в «комнату для релаксаций», – сказала она. – Тебе требуется отдых, и ты у меня обязательно отдохнешь. Подождем с этими играми до завтрашнего вечера.
Назавтра был очередной бой.
Все шло давно привычным образом. «Шмели» доставили «кентавров» к месту гостевой атаки. Поле боя чем-то напоминало то, где они впервые схватились с гостями на Веде. Холм, пожухлая трава, то и дело цепляющаяся за ноги… Не фонтан поле боя, но выбирать не приходится!
Атаковали «кентавров» кентавры. Правда, у них оказалось не четыре ноги, а шесть, а место копыт занимали зазубренные клешни. О том, что с такими конечностями быстро двигаться невозможно, никто уже не вспоминал. Потому что гости двигались и еще как! А потом к лошадеобразным прибавились уже знакомые по Незабудке, похожие на хлысты, змеи.
И началось.
Следить надо было одновременно и за четырехногими, и за безногими. И, поскольку повадки у них слегка разнились, это было непросто.
А бой, между тем, разгорался.
Кирилл едва успевал поворачиваться.
В сетке прицела – почти человеческое лицо. Но без ноздрей и ушей. И без бровей. Короче – человекообразная морда. Выстрел… Прыжок влево, в сторону от щелкнувших в агонии клешней… Оценить изменившуюся обстановку…
– Противник сзади, – басит акустический информатор ИскИна.
Резкий разворот… В сетке прицела – длинное кнутоподобное тело… Выстрел… Прыжок вправо, кувырок вперед… Рядом мелькает кто-то двуногий, желтый… Свой, не обращать внимания!.. Опять в обзоре близкая человекообразная морда!.. Выстрел… Ага!!! Ноги, кол вам в дюзу, работать!!! Пронесло!.. Еще одна человекообразная морда! Выстрел… А вот, чуть левее очередной (или внеочередной?) хлыст… Выстрел… Прыжок… Индикатор – 50% заряда… Прыжок в сторону… Разворот назад… Выстрел… «Кира! Осторожно!» Чей это голос?.. Кажется, Светика… Выстрел… Уносить ноги с траектории падения… «Кирочка! Осторожно!» Опять Светик! Остальные думают друг о друге, им до собственного командира дела нет… И чему удивляешься, сам этого жаждал! Бл…дь, опять человекообразная морда!.. И хлысты справа и слева! Сколько же вас тут?.. Выстрел… Выстрел… Выстрел… Два выстрела подряд…
– Сменить аккумулятор, – басит ПТП.
Сам вижу… В сторону – прыжок, второй… Левая рука – в подсумок, за аккумулятором… Мизинец правой – скобку вниз… Левая – цепко держать, чтобы не выронить, аккумулятор на освободившееся место, в паз… Так, столбик индикатора скакнул на сто процентов…
Что там у нас творится со Светиком?.. Ага, в порядке девочка моя, цела и невредима. Ну и ладушки!
– Противник сзади, двадцать метров, – басит ПТП. – И еще один – слева, двадцать пять.
Прыжок вправо… Разворот… На развороте – выстрел и, продолжая разворот, еще один… И новый прыжок – в сторону.
– Слева, двадцать, – басит ПТП. – Справа, двадцать. Сзади, тридцать.
Неужели все на меня?.. Как прежде, на Незабудке…
В сознание стучалось какое-то соображение, но стало совсем уже не до посторонних мыслей. Некогда!.. Жизнь на кону стоит, кол мне в дюзу!
Выстрел… Еще выстрел… Прыжок… Еще выстрел… Прыжок… Выстрел… Прыжок… Как там Свети…
И тут на него обрушилась непроглядная тьма…
В общем-то ему откровенно повезло – удар змеи-хлыста пришелся по шлему, да еще очень-очень вскользь. Шейные позвонки уцелели. Однако сознание он потерял – сотрясение мозга. И был тут же отправлен в лазарет базы.
А бой оказался последним – на следующий день в оперативном районе базы не оказалось никаких следов гостей. Старшина Шакирянов, назначенный временно исполняющим обязанности командира «кентавров», получил приказ провести разведку в пещерах, из которых появлялись гости.
Разведку «кентавры» провели. Но ничего не нашли. Вторжение в здешний мир закончилось. И на базе «Скади А-три», и, видимо, на остальных базах тоже, поскольку отряд в пределах планеты начальство не передислоцировало.
Из чего и стало ясно, что главная задача «кентаврами» выполнена.
Однако Кирилл узнал об этом только через трое суток, когда пришел в себя. Все эти дни он пребывал в состоянии, о котором местные доктора (ему потом рассказала Кама-Колобок) могли сказать только одно: «Спит человек, устал очень… Ну и пусть отдыхает!»
Когда он пришел в себя, рядом никого не было. Поднял руки и ощупал голову.
К штекам были подстыкованы лайны. Значит, голова цела.
Опустил руки, скосил глаза – рядом коробочка томографа. Скосил дальше – в миллионе километров от томографа выкрашенная белой краской дверь.
Через мгновение дверь открылась – и оказалась вовсе не в миллионе километров.
– Больной пришел в себя! – незнакомый голос.
Фигура в белом халате. Медсестра?..
Потом появилась еще одна фигура.
– Слава Единому!
Голос Светика.
Кирилл снова поднял руки, потянулся к ней.
– Осторожно, больной, – незнакомый голос, – не двигайтесь, пожалуйста! Сейчас я проверю состояние вашего здоровья.
Некоторое время медсестра рассматривала дисплей томографа, потом улыбнулась:
– Все в порядке. Больной больше не больной.
Светик мгновенно оказалась рядом.
Поцелуй был сладким-сладким и долгим-долгим.
Как будто они не целовались тысячу лет. Впрочем, для Кирилла так оно и было…
Однако сестренка поцелуи прекратила.
– Не надо его так волновать, – решительно сказала она, снова глядя на дисплей.
Кирилл хотел сказать, что его скорее взволнует отсутствие поцелуев, но сообразил, что сопротивление бессмысленно.
