— Руар Фер, — сказал я утвердительно и, подойдя к закивавшему в ответ торианцу, вложил ему в ладонь узкий цилиндр маяка. — Задание, я так понимаю, выполнено?
— Да, — согласился связной, с любопытством осмотрев маяк. — Эко вы быстро пробрались сюда…
— Вы можете не докладывать о выполнении задания незамедлительно? — уточнил я.
— Нет, конечно, — он широко улыбнулся. — Вы провезли на Ротос-2 «красный» предмет, я, как добропорядочный гражданин, обязан немедленно доложить, что вы мне его вручили, господин Доров.
Я неприятно усмехнулся. Пусть он тысячу раз докладывает о Дорове, но ведь такой человек не регистрировался на Ротосе-2. Вот для чего была разыграна вся эта постановка — для того, чтобы было время уйти
— Хорошо, — я достал из кармана тонкий шнурок пластиковых наручников. — Придется мне тогда помочь вам повременить с докладом.
Торианец попятился, но сопротивляться не стал. Лишь приподнял бровь и, когда я стал пристегивать его к крановой дуге, попросил:
— Только не так туго, у меня нежная кожа.
— Как и у всех торианцев, — отозвался я. — Потерпите.
Я наспех обыскал связного, ища все, чем он мог бы перерубить наручники. Ни ножа, ни других твердых предметов у него не нашлось.
— Удачи, — глядя, как я выхожу и быстро закрываю за собой дверь, сказал мне связной. Как мне показалось, совершенно не искренне.
Я спустился вниз тем же путем, каким проник в квартиру: через окно и на внешнем лифте до земли. Только теперь мне не было холодно, от чего-то кинуло в жар, и я чувствовал себя отвратительно. Словно в чем-то ошибся.
Сейчас главное — затеряться, — твердил я себе. — Чтобы снова стать Дариком Смейем, совершенным никем; чтобы успеть пройти контроль до тех пор, пока связной не освободится и не доложит о том, что к нему приходил Антон Доров. Черт! Они ведь могут перекрыть вылет до выяснения. Нужно торопиться!
Быстро шагая по ломаной улице жилого района, я отправил на коммуникатор Тверского сообщение: «Бросай все, встретимся на корабле».
В ответ мне пришло весьма легкомысленное: «No problem, amigo». От такого сообщения у меня стало еще неспокойнее на душе. Перейдя на бег, я выскочил на главную магистраль и ринулся к оказавшемуся кстати маршрутному кару. Машина была сиротливо припаркована у маленького магазинчика, наверное, водила пошел купить себе что-нибудь выпить или покурить. Но, когда я запрыгнул в салон, обнаружилось, меня ожидает сюрприз.
— Документы?
На меня глянуло завораживающее дуло парализатора. А за рулем, судя по всему, сидел вовсе не таксист, а эсбезовец. Неприятная встреча, неужели связной уже отцепился и доложил?
Впрочем, судя по вялому виду стража правопорядка, никто ему ничего не докладывал, его тут поставили либо в оцепление, либо следить непонятно за кем, а я умудрился сунуть свой нос в приоткрытую мышеловку. Эсбезовец был торианцем, крепким, жилистым, довольно крупным для их породы. Таких и только таких берут в службу безопасности. Но все равно я смогу с ним справиться. Короткий удар под дуло и второй по лицу сбоку. Если правильно ударить и попасть по скуле, можно вырубить его одним ударом. Торианцы довольно уязвимы, правда, зная это, стараются не получать по лицу. Их этому чуть ли не с пеленок учат. Но на моей стороне неожиданность.
— Простите, но это же такси? — сказал я, изобразив полнейшую растерянность.
— Тебе может еще мои собственные документы показать? Какого вакуума шляемся в жилом районе ночью?!
— Так это, к другу в гости на рюмку заходил, — я обалдело хлопнул глазами. — На Ротосе-2 нет ни военного положения, ни комендантского часа, чего вы мне тут устроили?!
— Не горячитесь, уважаемый, — одернул меня эсбезовец, — работа у меня такая, покажите индивидуальную карту и можете быть свободны.
Ударить или показать? Да я что, дурак?
Я протянул индивидуальную карту.
— Дарик Смей, планета… а, нет, жилая платформа… О! И каково жить на этой курсирующий по космосу рухляди?!
— Так же как и везде, если ты нищий и не имеешь статуса, — буркнул я.
— Ладно, будьте осторожны. Нам поступала информация об опасной персоне, возможно доставившей на Ротос-2 «красный предмет».
— Красный предмет? Это чего? — уточнил я с любопытством. Если уж ломать комедию, то до конца.
— Вот вам и так, пилот, а простых правил не знаете, — усмехнулся торианец и, наконец, убрал параллизатор. — Небось, пилотскую лицензию-то купили? Ну ладно, — глядя на мое возмущение, торопливо пошел он на мировую. — Это оружие бактериологическое, химическое, вакуумное или временное. Любое оружие массового поражения внутрипланетного характера.
— То есть боевые корабельные заряды не считаются?
— Совершенно верно. Они регламентируются пунктом 4.5.16 законодательства Союза, как вы знаете, это проблемы исключительно космопортов, осуществляющих закупки, хранение, адаптирование и оборот.
— Ну, ясно, — я поглядел за окно. — Пойду, поймаю себе другое такси, а то завтра вставать рано.
— Погоди, — торианец, переходя на ты, первым вышел из кара и, орудуя каким-то прибором, быстро выцепил из потока транспорт.
— Спасибо, — сердечно поблагодарил я эсбесовца.
— Давай, не нарушай, — напутствовал меня торианец и сел обратно в пузатое чрево своей машинки.
— Космопорт, — сообщил я водителю таксокара и с облегчением вздохнул. Как оказалось, рано я перевел дух.
Космопорт встретил меня небывалым столпотворением.
Перекрыли, все-таки перекрыли, — понял я, бросив взгляд на заполненные до отказа вестибюли, на гомонящую, разномастную толпу, возмущенно потрясающую кулаками. Оставалось надеяться, что Яр и Натали уже ждут меня на яхте, а уж сам я выберусь на взлетное поле. Как-нибудь.
Скулу свело судорогой, хотя я и не думал улыбаться. Это от воспоминаний. Вспомнилось, как я бежал по взлетному полю, рыская из стороны в сторону и надеясь, что меня не подстрелят. Тогда подстрелили. Сейчас бы не оплошать.
Уже протискиваясь к краю пропускных ворот контроля, я понял, что план трещит по швам во всех местах. В самом начале негодующей очереди, которую пытались успокоить шестеро эсбесовцев, стояли мои голубки, как и все возмущенно крича о нарушении их прав. Проход на взлетное поле был закрыт.
Приглушенно матерясь, я пробрался к господам, провалившим задание и, схватив Тверского за ухо, дернул его на себя. Яр обидчику такого спустить не мог и чуть не заехал мне в висок локтем, о чем очень пожалел, словив чувствительный подзатыльник.
— Ах, — запоздало опознал он меня.
— На корабле поговорим, сейчас за мной, — процедил я сквозь зубы и бочком пробрался к боковой стене вестибюля, к неприметной дверце — комнате охраны. Как мне было известно, у охраны космопортов всегда есть свой, отдельный выход на взлетное поле. И выкурить их оттуда было необычайно просто.
