Андрей Ливадный - Опоздавшие к старту

Тем временем облако нанопыли постепенно снижалось и рассеивалось, теперь даже включившиеся после удара электромагнитного импульса фантом-генераторы не могли постностью скрыть сигнатуры вражеской техники.

Стволы самоходных штурмовых орудий поползли вверх.

Батарея установок залпового огня уже встала на позицию.

— Внимание Сегмент, даю телеметрию, фиксируйте координаты целей! — Раздался в коммуникаторе голос Туманова.

Сергунин не растерялся, все батареи укрепрайона открыли беглый огонь, упреждая удар противника, пустошь мгновенно превратилась в кромешный ад, — вал земли в тридцати километрах от передовых рубежей встал сплошной стеной разрывов; в ответ по невидимому за барьером сегменту огрызнулись установки залпового огня… нет не по сегменту, по СВЧ-генераторам и тяжелым бульдозерам, пытавшимся расчистить каналы испарителей, от наполнивших их трупов псоранов.

Проклятье. Вот зачем им нужна была бесноватая лавина мутантов. Микроволновое излучение при резком увеличении мощности способно подорвать снаряд или ракету на подступах к Сегменту, а теперь…

Теперь придется туго. Ой, как туго, — второй залп, произведенный по данным снижающихся наномашин, накрыл батарею «Смерчей», но в ответ издалека, фактически от горизонта тяжело ухнули приглушенные, сливающиеся в рокот хлопки и, спустя несколько секунд, над передовыми укреплениями пронесся вой: гаусс-снаряды, против которых бессильны противоракетные и зенитные комплексы ударили непосредственно по Сегменту, заставив почву содрогнуться, как при землетрясении…

— Сергунин, ты живой?! — Не выдержав, выкрикнул Мелех.

Секунда тишины.

— Живой… Только что на минуту восстановилась связь с округом. Я доложил. Нас прикроют штурмовики.

— Продержишься?

— А мне что остается? Сегмент им одним залпом не разбить. Тут им гауссы не помогут.

— Надо восстанавливать СВЧ! — Вмешался в их диалог Туманов. — Повреждения сильные?

— Одна секция — обрыв питания. Послал технических сервов. Два бульдозера в куски разнесло. Остальные чистят. Еще километр, как минимум.

— Включай посекционно! Как только штурмовики пройдут, сразу включай!

В этот момент опять заговорили орудия с Пустоши.

В первые минуты боя Вадим ощутил внутри себя пустоту, граничащую со злым недоумением.

Неужели все, что им говорили — ложь?

Ну не могли так ошибаться в генеральном штабе, когда говорили, нет — утверждали, в своем докладе, что в мире нет по-настоящему боеспособных армий, а уж на евразийском пространстве — тем более.

Исходя из данного постулата выстраивалась и колониальная политика, и все остальное, вплоть до конструкции Барьера, являющегося препятствием для радиации, зараженных опасными выбросами воздушных масс, микроорганизмов, а Сегменты, расположенные на сопрягающихся участках, создавались как пункты технического обеспечения Барьера и лишь во вторую очередь, как рубежи обороны против мутантов и остаточной боевой техники…

Он ведь сам лично много раз ходил с разведывательными заданиям в Пустоши, бывал даже на территории бывшего Китая, и ни разу (кроме последнего выхода) не сталкивался ни с таким количеством псоранов, ни уж тем более со скоплениями исправной боевой техники.

Как будто кто-то ждал пока девяносто процентов населения России будет доставлено на борт колониальных транспортов и те стартуют к далекой Проксиме Центавра, и не просто ждал, а тайно, не привлекая внимания, собирал боевую технику плодил псоранов, чтобы ударить в самый неподходящий момент, когда большинство людей покинет Землю…

Прошла минута или две тягостного бездействия — не мог же он схватить табельное оружие и бежать туда, откуда по сегменту били тяжелые штурмовые орудия…

Бред. Безумие. Мысль о самоорганизовавшейся боевой технике он отмел сразу, наверное, сила инерции мышления не позволяла ему представить, что за атакой на Барьер стоят не конкретные люди, а некая абстрактная в его понимании сила.

Мысли оборвал сокрушительный удар — очередной снаряд, не долетев до Барьера, разорвался на рубеже передовых укреплений.

Контрольные мониторы моргнули, на мгновенье погасли, но потом заработали вновь, хотя толку от них было мало, наномашины уже опустились почти до самой земли и передавали неактуальные данные, кабельная связь по-прежнему работала, — вслед за разрывом начали поступать доклады с огневых точек, — ни один из бойцов не пострадал, больше досталось псоранам, которые все еще крутились на рубеже, чувствуя, что близко есть пожива, но не в силах добраться до людей.

— Наши летят. — Раздался в коммуникаторе неестественно-спокойный голос Мелеха.

Действительно высоко над Барьером промелькнули три оставляющие за собой инверсионный след точки.

Всего три штурмовика… Почему так мало? Где же наша техника, авиация?

Ответ на свои вопросы Туманов узнает много позже. Его недоумение было оправдано, но после атаки на спутниковую группировку командование не решилось задействовать механизмы управляемые киберпилотами. Никто не мог понять откуда пришел удар по спутникам, как неведомой силе удалось перехватить управление орбитальной группировкой, поэтому по всем военным базам и гарнизонам прошел срочный приказ: отключить от источников питания все кибернетические системы, смонтированные на борту мобильных ударных единиц.

В сложившемся положении вся надежда была только на людей, но среди оставшихся на Земле оказалось слишком мало пилотов, чтобы эффективно задействовать авиацию.

Конечно Туманов, как и большинство защищавших сегменты Барьера офицеров, не обладал всей полнотой информации, он лишь мог догадываться о причинах случившегося, да наблюдать, как исчезают среди хмурых облаков три точки штурмовиков, мысленно желая им удачи.

Работающие от горизонта тяжелые штурмовые орудия успела произвести еще два залпа, прежде чем замолчали навсегда, один из снарядов расколол стену сегмента, другой вырвал несколько кубометров бетона в районе расположения ракетной батареи, два других, попав почти в одно и то же место, пробили перекрытие верхнего яруса, где располагались ракетно-зенитные комплексы.

Туманов буквально сатанел оттого, что приходится быть статистом событий, он смотрел на экраны, где разворачивались эпизоды бесконтактного боя, — часть нанопыли ветром отнесло километров на пятьдесят, и он видел, как огрызается огнем соседний сегмент, значит, атака шла на широком участке границы…

Кто и зачем?

Два вопроса мучили его, от ответа, казалось, зависит очень многое.