С коллосального указательного пальца Молота сорвалась длинная молния угрюмого темно-красного цвета. Гигантская молния метнулась к ярко сиявшему в небесах желтому солнцу – и исчезла.
И больше – ничего.
Бэннинг почувствовал, что ноги его становятся ватными. Он понял ужас свершения великого святотатства. Он сделал то, чего никогда не делал ни один человек – и ужаснулся.
К нему повернулся Рольф, его лицо выражало дикое нетерпение. Тэрэния и Джоммо выглядели расстроенными и недоумевающими.
– Что – он не работает?! – спросил Рольф. – Молот – он...
Бэннинг заставил себя говорить. Он не смотрел на Рольфа, он смотрел на растущее солнечное пятно, появившееся на желтом диске и особенно подчеркнувшее яркость солнечного пламени. В нем рос ужас от своего поступка.
– Он работает, Рольф. О Боже, он работает...
– Но как?! Что...
– Молот, – хрипло сказал Бэннинг. – ЭТОТ МОЛОТ РАЗБИВАЕТ ЗВЕЗДЫ.
Они не смогли сразу вместить знание в свой мозг – так дико и страшно оно было. Да и как могли это сделать они, если его собстенный разум отшатывался от него все эти жуткие часы?
Он должен заставить их поверить. Жизнь или смерть – зависит теперь от этого.
– Звезды, – трудно начал он, – практически любая звезда потенциально нестабильна. Ее ядро служит топкой, где в ядерных реакциях горит главным образом водород. Ядро окружает массивная оболочка из гораздо более холодной материи, с высоким содержанием водорода. Рвущаяся наружу энергия центральной топки удерживает холодную оболочку от коллапсирования.
Они слушали, но их лица ничего не выражали, они не понимали, а он ДОЛЖЕН заставить их понять – или погибнуть.
Бэннинг закричал:
– Молот выбрасывает открывающий луч – почти ничто в сравнении с массой звезды, но этого укола достаточно, чтобы открыть путь энергии ядра на поверхность. А без давления, создаваемого этой энергией, и удерживающего оболочку...
Выражение понимания, смешанного с благоговейным ужасом, появилось на лице Джоммо.
– Оболочка обрушится внутрь, – прошептал он.
– Да. Да – и ты знаешь, что будет потом.
Губы Джоммо двигались с видимым усилием.
– Холодная оболочка, обрушивающаяся в сверхгорячеее ядро – причина появления Новой...
– НОВОЙ?! – Рольф наконец понял, и по его глазам было видно, как это ошеломило его. – Так Молот может сделать любую звезду НОВОЙ?!
– Да.
Несколько секунд ужасающая дерзость такой мысли не позволяла Рольфу думать о чем-либо еще.
– Господи, Молот Валькаров – он может уничтожить звезду и все ее планеты...
Но Джоммо уже оправился от первой реакции и вернулся к реальности.
Он смотрел на Бэннинга. – Ты использовал его для ЭТОЙ звезды? И ЭТА звезда станет Новой?
– Да. Коллапс, должно быть, уже начался. У нас в запасе несколько часов – не больше. К тому времени нам надо быть как можно дальше от этой системы.
Теперь Рольф понял все. Он смотрел на Бэннинга так, словно увидел его впервые.
– Кайл... Молот – мы не сможем взять его, он слишком огромен... Значит он погибнет, когда погибнет планета?
– Да, Рольф.
– Ты... уничтожил Молот?
– Да. Когда этот мир погибнет – через несколько часов – вместе с ним погибнет и Молот.
Бэннинг ожидал от Рольфа крика, отчаянных упреков, удара – даже смерти. Ведь то, что он уничтожил, было жизнью Рольфа, жизнью, проведенной в служении Валькарам, жизнью, стержнем которой была надежда достигнуть Молота, который поможет вложить власть в руки древней династии. И все пошло прахом – все горькие годы адского труда, поисков и борьбы.
Широкие плечи Рольфа понуро опустились. На его массивном, сразу постаревшем лице появилось выражение печали. Голос звучал безжизненно и тускло, когда он произнес:
– Ты должен был сделать так, Кайл.
Сердце Бэннинга подпрыгнуло.
– Рольф, ты понял?
Рольф кивнул, медленно и тяжело.
– Древние Валькары зашли слишком далеко. Боже, неудивительно, что галактика восстала против Старой Империи! Убивать звезды – слишком ужасно, слишком НЕПРАВЛЬНО... – После секундного молчания он с трудом добавил: – Но это нелегко – отказаться от мечты...
Тэрэния смотрела на них широко открытыми изумленными глазами, и сейчас краска волнения вспыхнула не ее подвижном лице. Она шагнула вперед и схватила руку Бэннинга.
– Кайл Валькар, – нерешительно сказал Джоммо, – не отказался бы от такой мечты. Но ты сейчас так же и другой человек – землянин. Вот единственное, на что я надеялся, восстанавливая твою память.
За это время, такое краткое, но показавшееся таким долгим, вокруг потемнело. Бэннинг посмотрел вверх.
Вид желтого солнца становился угрожающим. Оно потускнело, как будто на него набросили вуаль: так облачко служит предвестником бури. Лица людей посерели в меркнущем свете. Сохмсей и Киш, уродливые и спокойные, молча ждали. Очертания зловещей громады безжалостного Молота теряли свою четкость.
– У нас мало времени, – принудил себя говорить Бэннинг. – Его может оказаться меньше, чем я рассчитывал – нам лучше улететь поскорее.
Они поспешили к «Солнечному пламени». И вдруг страх охватил Бэннинга – страх, которого никогда не приходилось испытывать человеку. Звезда вот-вот взорвется и тогда планета, по которой они сейчас идут, сгорит в расширяющейся оболочке умирающего светила как бабочка сгорает в пламени камина. К кораблю они уже подбегали.
Бэннинг, едва сев за пульт, рванул крейсер вверх с сумасшедшей скоростью. Усилием воли он унял дрожание рук – теперь от них снова зависили жизни всех людей на корабле. Он вел корабль все дальше и дальше, а желтое солднце все сильнее туманилось, тускнело, и...
– НЕ СМОТРЕТЬ! – крикнул Джоммо. – Светофильтрры на экраны! Светофильтры – быстро!
Гигантская волна неистовой энергии хлестнула по силовому полю и корабль вышел из повиновения. Бэннинг, яростно наживмающий на клавиши, мельком увидел звезды, в безумном хороводе мчавшиеся через теперь затемненные экраны. И по мере того, как корабль вращался, в поле зрения попадала оставленная ими желтая звезда.
Она росла – космический огненный цветок, разворачивающий свои смертоносные лепестки с невообразимой скоростью. Она заставила поблекнуть сияние Скопления, а Мрак дико вспыхнул отраженным светом. Казалось, вся галактика, содрагаясь, отшатнулась от нестерпимого блеска взрывающейся звезды.
Звезды, которую убил он...
Корабль продолжал крутить, швырять, трясти, как лодку в бурю, и страшное зрелище исчезло из виду.
Тройка звезд – зеленая, красная, голубая – возникла в грозной близости и крейсер несло на них. Бэннинг ударил по калвишам и рванул корабль вверх, но крейсер сорвался обратно, и снова Бэннинг дрался за освобождение, и снова, и снова...
