Младший с искренней теплотой посмотрел на него. За все время противостояния он так и не сумел почувствовать настоящую неприязнь к Джефферсу. Здоровяк по натуре, открытый и честный… Всего только с одним недостатком.
— Нет, Билл. Вернусь в контору, спать лягу. Напился с непривычки по-настоящему. Завтра увидимся с вами обоими:
Хебер с Джефферсом помахали ему на прощание и вновь взялись за стаканы.
На следующее утро на рассвете к заведению Джефферса подкатил некий фермер, направился к двери, что-то заметил в тени в переулке рядом с магазином, пошел посмотреть. В пыли лежал Финч-младший с воткнутым прямо в сердце церемониальным кинжалом ванеков.
К концу дня вся планета знала о случившемся. Хебера в его офисе осаждала армия репортеров. В маленьком кабинетике было жарко, душно, у него кружилась голова, хотелось одного — чтобы все убрались. За несколько недель знакомства он сильно привязался к парню, а теперь он мертв.
— Только что получено медицинское заключение, — проговорил дрожащим голосом градоначальник, и в шумном офисе вдруг настала тишина, — которое полностью снимает подозрения с человека, которого вы все преждевременно заподозрили. — Он помолчал и заявил с подчеркнутой многозначительностью: — Время смерти точно установлено, и я лично могу подтвердить алиби мистера Джефферса на этот момент. Ясно?
В ответ послышалось бормотание: присутствующие осторожно признали факт.
— Теперь насчет кинжала. Разумеется, подозревать ванеков никак невозможно. Хотя на оружии нет ни человеческих отпечатков пальцев, ни кожных клеток, это легко устроить, надев тонкие перчатки. Даже если бы ванеки в принципе были способны на такой поступок, то из всех обитателей Джебинозы в последнюю очередь причинили бы вред Финчу-младшему. Поэтому надо искать убийцу среди землян. Мне кажется…
Толпа репортеров расступилась, пропуская проталкивавшегося сквозь нее молодого ванека. Хебер узнал Рмрла.
— Мы пришли за кинжалом, бендрет.
— Извини, дружище, пока он останется у меня. Понимаешь, вещественное доказательство…
Рмрл помолчал, а потом заявил:
— Мы и за телом тоже пришли. Оно должно упокоиться рядом с нашими предками.
— Пожалуй, это можно устроить, когда останки вернут из столицы. Больше никто на планете на него не претендует, а откуда Финч-младший прибыл — никому не известно. — Ванек собрался уходить, и Хебер поспешил задать следующий вопрос: — Не догадываешься, кто украл кинжал, Рмрл?
— Украл? Никто его не крал.
— Как же он попал в руки убийцы?
Лицо ванека перекосилось в гримасе, которую можно было признать только горестной.
— Мы его убили, бендрет.
— Ни за что не поверю! — охнул Хебер.
В конторке возник истинный пандемониум.
— Это правда.
— Зачем вы это сделали?
— Так написано на Большом Колесе, — выпалил Рмрл и метнулся прочь.
Хеберу далеко не сразу удалось восстановить порядок в офисе, а когда все, наконец, немного утихли, он заявил:
— Ни на миг не поверю, чтобы ванеки воткнули кинжал в сердце Финча-младшего! Они его любили. Нет, это дело рук землянина, который каким-то образом заставил их взять вину на себя. — Он вышел из-за письменного стола вдруг постаревшим и очень усталым. — А теперь все, пожалуйста, уходите отсюда. С меня на сегодня достаточно.
Репортеры медленно потянулись к дверям, гадая, куда идти дальше. Один чуть отстал, оказавшись в дверях наедине с Хебером.
— Я думал, ванеки никогда не лгут, — шепнул он.
Лицо Хебера выражало страдание, смешанное с недоумением и страхом.
— И вы не ошиблись, — сказал он, захлопнув дверь.
На следующий день ванеки похоронили Младшего со всеми ритуалами и почестями. Прежде такой церемонии удостаивались только мудрейшие, наиболее почитаемые представители их собственной расы.
Марвин Хебер с целой кучей столичных оперативников провели тщательное расследование, не обнаружив никаких свидетельств, которые могли бы привести их к убийце.
Как часто бывает, многие оплакивали и восхваляли Финча-младшего, а понимали лишь несколько человек. К его духу трогательно, умело и безжалостно взывали те, кто старался набрать достаточно голосов для принятия Закона о равноправии ванеков — законодательного акта, который труды Младшего сделали абсолютно ненужным.
Перелет на Дил уложился в два прыжка и в шесть стандартных дней. Собственно, физически не слишком тяжело, а эмоционально весьма утомительно. Единственный компаньон — старик Пит, к которому Джо никак не могла проникнуться теплыми чувствами. Она всеми силами старалась отделаться от поездки, надеялась даже, что Хаас откажется их принять. Не повезло — тот с радостью согласился на встречу.
Впрочем, на борту корабля возникла возможность изучить своего старого неприятеля, казавшегося еще загадочней прежнего. Он ведет ее к какой-то цели. Притворяясь, будто предоставляет ей дергать за ниточки, на самом деле лично руководит представлением. Но какова конечная цель?
И какова его ставка во всем этом деле? Он ушел из компании, может быть, доживает последние годы. Зачем же летит сейчас среди звезд вместе с ней?
Фрагменты не складываются в осмысленную картину. Старик Пит всегда все делает исключительно для ее пользы. Почему же она не способна ему доверять? Почему постоянно подозревает, что он что-то скрывает? А это действительно так. Несмотря на бесконечные заверения в обратном, абсолютно точно что-то прячет.
Другой мучительный неотступный вопрос — протокол о вскрытии тела отца. Он оказался неполным: целая графа пустовала. Ни одна деталь не пропущена — время смерти; неоспоримая причина: рассечение миокарда церемониальным кинжалом ванеков, — но пустое место назойливо бросалось в глаза. Старик Пит раздобыл документ, не найдя объяснения пропуску. Впрочем, Джо рано или поздно дознается. Она ничего упускать не привыкла. Точно так же, как не привыкла сидеть сложа руки, ни за что ни про что получая годовой доход от отцовского пакета акций в КАМБе.
Даже не вспомнишь, когда она решила вернуть в КАМБ имя Финчей — кажется, лет в пятнадцать, — и это решение вскоре переросло в одержимую страсть. Джо изучила историю агентства, крупные успехи, самые смелые рискованные предприятия, досконально ознакомилась со стилем работы, маневрами и стратегиями. Разыскав все писаные и неписаные истории изысканий Джо Финча на Земле и во внешних мирах, преисполнилась восхищения перед дедом. В момент катастрофы флитера ей было всего семь, в памяти запечатлелся лишь смутный образ мужчины огромного роста, всегда прятавшего в карманах пару подарков. Чем больше внучка о нем узнавала, тем больше дед рос в ее глазах. К тому времени, как она приготовилась к захвату КАМБа, Джо Финч в ее представлении стал настоящим гигантом.
