— А в чем тогда?
— Ренни осталось до пенсии меньше двух недель.
— Ну и что тут такого?
— Когда тебе останется две недели до пенсии, тогда поймешь, — сказал Кох.
Фрол с Марком и сами прекрасно понимали: нет ничего хуже, чем схлопотать пулю в последние дни перед пенсией, и брюзжали на Ренни только для проформы.
Замолчав, полицейские заработали челюстями, обильно запивая диртслумскую снедь диртслумским кофе. Комиссар Хэнк приучил подчиненных к тому, что кофе, каким бы он ни был, казался бальзамом. Это было неудивительно, любой, кто хоть однажды попробовал комиссарский кофе, будет считать кофе из пакетика верхом совершенства.
— Все — таки Ренни ловко вычислил Леонардо Тинкса. — Марк Райен посмотрел в стаканчик, где на дне остался маслянистый осадок. — Я бы ни за что не связал кражу «Ока змеи» с убийством Перараста. Это ж каким чутьем нужно обладать! — Марк отставил стаканчик.
— Думаю, тут Ренни ошибается, — не согласился Рональд Кох. — Леонардо Тинкс не убивал Перараста.
— Тебя не было на совещании у комиссара, Рон. Ты не слышал, как наш пенсионер все расставил по местам, — сказал Марк.
— Верно, — согласился с инспектором Фрол. — Ренни предъявил рисунок сетчатки глаз — никаких сомнений, это Леонардо убил Перараста.
— Не только Леонардо пользуется фальшивыми роговицами. К тому же не думаю, чтобы администратор антикварного магазина умел пользоваться некросканером. — Детектив глотнул кофе из стаканчика. — Вот ты, Фрол, как считаешь: для чего Леонардо вынимать кости из трупа?
— Ну… — Сержант задумался. — Чтобы скрыть улики.
— Каким образом?
— Убийца думал, что без скелета мы не опознаем Перараста, — предположил Марк. — Да?
— Неубедительно. Если бы убийца хотел избавиться от улик, он бы устроил поджог или уничтожил тело другим способом. — Рональд Кох обвел сослуживцев взглядом. — Одно скажу: ключ к убийству Перараста — пропавшие кости.
Полицейские замолчали и вернулись к трапезе, размышляя над разговором. Время неуклонно приближалось к ночи. Казалось, еще минута — и по рации поступит приказ сворачивать операцию. Но не тут — то было.
Солнце давно скрылось за горизонт. На небо высыпали звезды. Ничего не предвещало неприятностей, когда со стороны космодрома раздалась интенсивная стрельба. Хозяин шавермы — темноволосый мужчина в грязном переднике и клетчатой рубашке — предусмотрительно выключил магнитолу. В наступившей тишине выстрелы, казалось, раздавались чуть ли не за дверью.
— Где это?! — спросил Рональд Кох.
Фрол с Марком встревоженно переглянулись.
— Это у «Лунного гостя», — определил направление Фрол.
Плотность автоматического огня с каждой секундой возрастала. В шуме канонады отчетливо зазвучали выстрелы тяжелого вооружения.
Сержант почесал нос и озабоченно добавил:
— К слову сказать, совсем рядом.
— Может, само уляжется? — предположил Марк с надетой в голосе.
Низко над домами, заглушая надежду инспектора, в сторону космодрома со стрекотом пролетели диптеры службы безопасности. Послышались хлопки, похожие на взрывы гранат.
— Само не уляжется, — заявил Кох. — Нужно выяснить, что происходит. — Он оглядел подчиненных. — Кто со мной?
Вопрос детектива повис в воздухе. Ни сержант, ни инспектор не горели желанием подставляться под пули, к тому же их смена заканчивалась через минуту. И дело тут было вовсе не в оплате сверхурочных — обоих дома ждали семьи.
Рональд Кох понимал, что просить коллег рисковать жизнью в такой ситуации по меньшей мере нетактично, но долг требовал вмешаться в происходящее. К счастью, ожила полицейская рация, избавив детектива от необходимости самому произносить нравоучительные речи.
— Говорит комиссар полиции Плобитауна Джеймс Хэнк. В районе космодрома силами безопасности проводится несанкционированная военная операция. Приказываю: всем полицейским в районе Диртслума прибыть к бару «Лунный гость». Будьте предельно корректны. До моего появления активных действий не предпринимать, оставаться на связи.
Глава 21
Свободная кабинка
В туалете, как и во всем здании, не было света. Полумрак облицованной кафелем комнатки рассеивал лишь свет, пробивающийся сквозь узкое окно, расположенное высоко над раковиной. Пахло хлоркой. Со стороны кабинок доносился звук струящейся воды.
— Сюда, — Джон Хаксли показал на окно, — это единственный выход.
Скайт посмотрел вверх. Окошко выглядело слишком узким. Снаружи через матовое стекло струился холодный свет прожектора.
— Куда оно ведет?
— На техническую площадку космодрома.
— Ты в этом уверен? Не хотелось бы оказаться перед шеренгой роботов.
— Уверен. Я один раз уже пользовался этим выходом, когда не смог расплатиться за пиво.
— Тогда полезай первым. — Скайт вытащил из — под умывальника металлическую урну и швырнул в окно. Стекло со звоном осыпалось на кафель. В проломе засияли звезды. От вида ночного неба у Скайта сжалось сердце — спасительные звезды казались так близки.
— Давай, приятель. — Уорнер подставил бродяге плечо.
— Меня зовут Джон. Джон Хаксли, — представился бродяга.
— Скайт. Скайт Уорнер.
Джон с удивлением посмотрел на Скайта.
— Да, тот самый, — ответил Скайт на немой вопрос в его глазах. — Поторопись.
В баре началась интенсивная стрельба.
Джон оперся на подставленное плечо, оттолкнулся ногой от края раковины и влез в оконный проем. Когда Джон пролез наполовину, подол плаща зацепился за торчащий осколок. Послышался треск, и на раме остался большой лоскут. Взяв бластер за ствол, Уорнер подскочил и выбил опасно торчащее стекло.
— Ребекка, теперь ты.
Обхватив Ребекку за талию, пилот легко приподнял девочку на руках и поднес к самому окну. С другой стороны девочке помог Джон.
В главном зале «Лунного гостя» шел настоящий бой. Здание сотрясли два мощных взрыва. Нападающие пустили в ход фанаты.
— Теперь ведь моя очередь? — испуганно спросил Леонардо.
— Твоя, — усмехнувшись, согласился Скайт.
Леонардо оперся о плечо Уорнера, поставил ногу на раковину, но пролезть в окно не смог — ему мешал бумажный пакет. Парень неуклюже мялся на месте, не зная, как залезть в окно, не уронив при этом пакета.
— Давай, Микеланджело, поторапливайся, — подогнал Скайт.
— Леонардо, — поправил Тинкс. Он с осторожностью ощупывал раму в поисках оставшихся осколков.
— Что ты возишься! — Медлительность разодетого щеголя раздражала.
