– Интересно какой? – язвительно спросил Дениэл. Ситуация виделась ему абсолютно мрачной, безрадостной, тупиковой.
– Все достаточно просто, – уверенно произнес Позитив. – Я проанализировал значение слова «диспейсер». Ты часто повторял его накануне. В логической взаимосвязи с другими высказываниями сам собой напрашивается вывод: ты крайне недоволен своим положением, но изо всех сил стремишься придерживаться общепринятых норм поведения.
– Можешь выражаться яснее? У меня голова трещит!
– Хорошо. Буду краток. Ты мечтаешь о неисследованном космосе, в тебе сильна жажда приключений, но при этом ты готов мириться со скучными и рутинными командировками, лишь бы восстановить статус кво.
– Статус чего?! – Райбек вновь начал злиться.
– Это латынь. Мертвый язык древности, – с дружеской улыбкой пояснил Позитив. – В буквальном переводе означает «существовавшее положение дел». Ты пытаешься восстановить свой прежний статус, утраченный в системе Ожерелья при досадном инциденте с исчезновением логра.
– Ну, допустим, – согласился Райбек. – Давай, психоаналитик, не ходи вокруг да около! Ты что-то говорил о реальном выходе из ситуации!
– Немного терпения. Не всем нравится психологический портрет собственной личности, но…
– Ближе к делу!
– Хорошо. На самом деле ты подавляешь свои истинные желания. Мой вывод: ты никогда не станешь по-настоящему свободен, если не совершишь сейчас решительный шаг.
– Ослик, а в тебя для общения с детьми вообще закладывали какие-то моральные нормы? – выслушав его, спросил Райбек, все четче припоминая состоявшийся накануне разговор с Роханом. – Ты что, предлагаешь мне стать диспейсером? Вот так бросить все, перечеркнуть годы учебы, плюнуть на свою репутацию, карьеру археолога и согласиться на сомнительное предложение первого встречного мошенника?
– Он не мошенник. Эрик Рохан – известная фигура среди вольных пилотов Окраины. Другое дело, что его методы вербовки не отличаются чистоплотностью, но ведь любая ситуация – это палка о двух концах, верно?
– То есть? – Райбек соображал с трудом, ему казалось, что вокруг разыгрывается какая-то комедия абсурда.
– Поверни ситуацию в свою пользу! – тем временем продолжал Позитив. – Насколько я понял, Рохан предложил тебе принять участие в экспедиции, пообещав неплохие деньги. А теперь подумай, что ты теряешь, согласившись на его предложение?
– Ты спятил! У тебя сбой в системе! Какая, к Фрайгу, экспедиция?! Меня отправили сюда, на Гархард, чтобы изучить колониальный форт и составить…
– Тобой заткнули дыру. Кого-то нужно было отправить для проверки информации! Здесь нечего изучать. От прошлого остались только голые стены. Все давно и беззастенчиво разграблено! Подумай, чего ты сумеешь добиться? О чем составишь отчет?
– Да, исследовать тут действительно нечего, – вынужденно согласился Райбек.
– Но у тебя есть целая неделя! Чем ты намерен заняться?
– Не знаю. А что мне даст сотрудничество с Роханом?
– Ты примешь участие в интересной, хотя и рискованной операции. Заработаешь денег, чтобы вернуть средства на счет экспедиции. Но самое главное – сделаешь выводы, сможешь по-настоящему понять, чего именно хочешь от жизни.
Рохан… Странный тип. Наверняка это он спровоцировал вчерашние события.
– Позитив, а ты часом не в сговоре с ним? – Райбек подозрительно покосился на ослика.
– Нет. Я лишь анализирую сложившуюся ситуацию. У тебя нет выхода. Если ничего не предпринять, деньги сами по себе не вернутся на счет. Просидишь сложа руки в ожидании, пока руководство само свяжется с тобой, и карьере конец. После всего случившегося ты не скоро восстановишь репутацию.
– А ввязаться в аферу – это нормально?
– У тебя лицензия пилота, знания, полученные за период учебы, тяга к странствиям плюс – безвыходное положение. Измени образ мышления, прими вызов. Заниженная самооценка часто ведет к пагубным последствиям.
– Ты сумасшедший.
– Ничуть. Ну хотя бы поговори с ним на трезвую голову. Узнай, что к чему.
– Ты так настойчиво толкаешь меня на преступление…
Позитив обиделся.
– Поступай как знаешь. На мой взгляд, преступление – сидеть сложа руки, не пытаясь преодолеть обстоятельства!
Бар «Крионика». Часом позже
Человеку свойственно сомневаться. Райбек и не подумал внять советам древнего искусственного интеллекта. Да, он совершил глупость, вероятно, она будет стоить ему больших неприятностей, но не бросаться же из-за этого в крайности?
Он переоделся и, назло скверному самочувствию, направился исследовать колониальный форт.
Пару часов Дениэл старательно осматривал различные, не занятые в данный момент помещения. Чаще всего разрушенные, они представляли собой унылое и однообразное зрелище.
Нигде он не нашел следов деятельности колонистов. Несколько раз ему попадались изъеденные кислотными дождями остовы древних сервов. Верхние этажи колониального убежища так и остались недостроенными, и невольно напрашивался вывод: людей никто не пробуждал. Участь колонистов вызывала сочувствие, сопереживание, но события читались достаточно легко. По типовому регламенту после успешной посадки транспорта большинство машин покинули борт космического корабля и приступили к работам по строительству первичного убежища, но в агрессивной среде Гархарда механизмы постепенно выходили из строя, к тому же, поднявшись на самый верх древней постройки и внимательно изучив окрестности, Дениэл заметил следы извержений, которые произошли уже после приземления «Эдельвейса».
Застывшие реки лавы со всех сторон обтекали корпус колониального транспорта и постройку первичного убежища. Во многих местах, среди затвердевших наплывов вулканических пород, виднелись разрушенные, наполовину вплавленные в почву механизмы.
Машины не справились со своей задачей. Колонисты так и остались в криогенных камерах, их ледяной сон поддерживался системами корабля до полного истощения энергоресурса.
Известно, что криогенный сон, затянувшийся сверх безопасного для человека срока, ведет к постепенной деградации организма. Пятьдесят лет – такой лимит способны обеспечить современные криогенные камеры, а древние устройства намного уступали им. Примерно через четверть века после посадки, когда еще не был полностью израсходован энергоресурс корабля, поселенцы уснули навек, тихо, безболезненно, безвозвратно.
Теперь Райбек понимал: спустя тысячелетие, когда здесь появились первые старатели, колониальный транспорт давно превратился в склеп, множественные пробоины в корпусе, образовавшиеся уже после посадки, позволили ядовитой атмосфере Гархарда проникнуть внутрь большинства отсеков, летучие токсичные соединения разъели не только оборудование, но и некоторые переборки – вчера в «Крионике» он видел характерные следы на стенах.
