— Разумеется, — Бигмэн улыбнулся. — Все в порядке, приятель.
— Надеюсь, — горячо отозвался Кук.
Уртейл спросил:
— Когда мы начнем? — затем, оглядев маленькую группу зрителей, поинтересовался: — Кто-нибудь будет ставить на обезьянку?
Один из техников посмотрел на Бигмэна с неловкой усмешкой. Бигмэн, тоже раздевшийся до пояса, казался удивительно гибким, но разница в размерах придавала матчу гротесковый вид.
— Никаких пари, — сказал техник.
— Вы готовы? — спросил Кук.
— Я готов, — ответил Уртейл.
Кук облизал свои бледные губы и дернул ручку выключателя. Звук работающих генераторов изменился.
Бигмэн качнулся от внезапной потери веса. Остальные тоже качнулись. Уртейл споткнулся, но быстро встал и осторожно двинулся в середину свободного пространства. Он не позаботился поднять руки, а просто стоял в абсолютно расслабленной позе.
— Давай, жук, начинай, — сказал он.
Со своей стороны Бигмэн мягко продвигался вперед, делая медленные грациозные шаги, словно на пружинах.
Так оно и было — в какой-то степени. Сила притяжения на поверхности Меркурия была почти в точности такой же, как на поверхности Марса, и он чувствовал себя как дома. Его холодные серые глаза, внимательно наблюдавшие за противником, отмечали каждое колебание тела Уртейла, каждый узелок, обозначавший внезапно напрягшуюся мышцу, когда тот пытался держаться прямо.
Небольшие ошибки даже в способе удерживать равновесие были неизбежны для человека, работающего при непривычной для себя силе тяжести.
Бигмэн внезапно запрыгал с ноги на ногу из стороны в сторону; движения были как бы сломаны, это походило на танец и в то же время сбивало с толку.
— Что это такое? — раздраженно прорычал Уртейл. — Марсианский вальс?
— Вроде того, — ответил Бигмэн. Его рука взлетела вперед, и голые костяшки сжатого кулака с шумом ударили Уртейла в бок, отчего толстяк пошатнулся.
Публика ахнула от изумления, и кто-то закричал:
— Давай, парень!
Бигмэн стоял, подбоченясь, в ожидании, пока Уртейл восстановит равновесие.
Через пять секунд Уртейлу это удалось, но теперь у него на боку горело сердитое красное пятно, и такие же, еще более сердитые пятна горели на щеках.
Он сделал мощный выпад правой рукой, ладонь которой была полураскрыта, словно он считал достаточным одного шлепка, чтобы навсегда убрать со своего пути это кусачее насекомое.
Но удар все продолжался, и тянул Уртейла за собой. Бигмэн нырнул, когда ладонь была от него в каких-то долях дюйма, проделав это со спокойной уверенностью своего превосходно координированного тела. Уртейл в результате усилий, предпринимаемых, чтобы остановить собственный выпад, качнулся назад, к Бигмэну.
Бигмэн поставил ногу на задницу Уртейла и мягко оттолкнулся. В результате отдачи он легко отпрыгнул назад на другую ногу, тогда как Уртейл падал вперед в гротесково замедленном движении.
По сторонам раздался смех.
Один из зрителей выкрикнул:
— Я передумал, Уртейл. Я заключу пари.
Уртейл будто не слышал этого. Он снова повернулся лицом к Бигмэну, из уголка его толстых губ вытекла вязкая капля слюны и потекла по подбородку.
— Включите тяжесть! — хрипло закричал он. — Пусть она будет нормальная!
— В чем дело, бочка? — поддразнил его Бигмэн. — Разве сорока фунтов в твою пользу не достаточно?
— Я убью тебя. Я убью тебя! — кричал Уртейл.
— Валяй! — Бигмэн раскинул руки в издевательском приглашении.
Но Уртейл угрожал всерьез. Он кружил вокруг Бигмэна, очень неуклюже подпрыгивая.
— Сейчас я пущу в ход свои тяжелые ноги, жук, и уж если я тебя за что-нибудь схвачу, то этот кусок я оторву.
— Давай, хватай.
Мужчины, наблюдавшие за поединком, настороженно притихли. Уртейл был громадный, как бочка, сутулый, руки его болтались туда-сюда, ноги были широко расставлены. Он удерживал равновесие, ловя ритм тяжести.
В сравнении с ним Бигмэн выглядел хрупким стебельком. Он был грациозен и уверен в себе, как танцовщик, но все же выглядел до обидного маленьким.
Бигмэн, казалось, совсем не волновался. Внезапно оттолкнувшись ногами, он высоко подпрыгнул, а когда Уртейл ринулся на поднявшуюся в воздух фигуру, Бигмэн поднял ноги и опустился позади своего соперника, прежде чем тот смог обернуться.
Раздались громкие аплодисменты, и Бигмэн усмехнулся. Он сделал почти пируэт, нырнув под одну из угрожавших ему громадных рук, дотянулся и крепко ударил краем ладони по бицепсу своего противника.
Уртейл подавил крик и снова завертелся.
Теперь Уртейл сохранял ужасающее спокойствие и не реагировал ни на какие провокации Бигмэна. Со своей стороны, Бигмэн старался, как мог, заставить Уртейла быстро двигаться, чтобы он потерял равновесие.
Вперед — назад; быстрые, острые удары, которые кажутся порхающими, но на самом деле очень чувствительны.
Но в голове маленького марсианина росло уважение к Уртейлу. Тот дрался всерьез. Он охранял землю, на которой стоял, как медведь, отражающий нападение охотничьей собаки. А Бигмэн был охотничьим псом, который может только вертеться, пытаясь схватить, заманивать в ловушку, но старается держаться подальше от медвежьих лап.
Уртейл был даже внешне похож на медведя: со своим волосатым телом, маленькими глазками, налитыми кровью, и небритым лицом с выдающейся нижней челюстью.
— Дерись, приятель, — съязвил Бигмэн, — а то я один развлекаю зрителей.
Уртейл медленно покачал головой.
— Подойди поближе, — сказал он.
— Ну конечно, — легко согласился Бигмэн, кинувшись вперед. Движением быстрым, как молния, он схватил Уртейла сбоку за челюсть, и в то же мгновенье пролетел у него под рукой.
Рука Уртейла двинулась было, но поздно, и движение осталось незаконченным. Он слегка покачнулся.
— Попробуй еще раз, — попросил он.
Бигмэн попробовал еще раз, на сей раз согнувшись и нырнув под другой рукой, завершив представление маленьким поклоном в благодарность за крики одобрения.
— Попробуй еще раз, — сказал Уртейл заплетающимся языком.
— Пожалуйста, — сказал Бигмэн. И бросился вперед.
На этот раз Уртейл тщательно подготовился. Он не пошевелил ни головой, ни руками, но его правая нога выстрелила вперед.
Бигмэн согнулся вдвое, почти вися в воздухе, или попытался согнуться, но это ему не совсем удалось. Его лодыжка была поймана и на мгновенье грубо припечатана ботинком Уртейла. Бигмэн взвизгнул от боли.
Быстрым движением Уртейл пронес его вперед, и Бигмэн судорожным отчаянным толчком о его спину ускорил это движение.
