– Но, возможно, я мог бы – только в порядке поддержания беседы – рассказать вам одну легенду. При условии, что вы воздержитесь от дальнейших вопросов.
Она вмиг оживилась и, прикурив, кивнула:
– Хорошо.
– То есть…
– Я же сказала – хорошо! – перебила она с неожиданной резкостью, но тотчас же смягчилась: – Простите.
Конечно, я удовольствуюсь тем, что вы сами мне расскажете.
Не сдержав вздоха, я принялся готовить следующую сигару – и тут меня почему-то потянуло на откровенность.
– Вам, наверное, известно, что я не очень-то люблю вашу братию…
– Если б и не было известно, то я бы догадалась.
– И знаете почему?
Она выжидающе заломила бровь, и я чуть усмехнулся:
– Вот как раз из-за штучек типа той, что вы недавно исполнили.
– Да, почти безотказный прием, – без тени шутливости согласилась она. – А что делать? Чтобы добиться успеха, я должна использовать слабые места своих противников. У вас же их очень мало – не оставляете выбора.
Признаться, на какое-то время я почувствовал себя польщенным, но быстро опомнился… И все же слово было сказано, поэтому, закурив, я принялся рассказывать о том, что, вероятно, из людей не знал никто. По крайней мере, из знакомых мне – точно никто, даже Адриан Форбс.
– Началось все это давным-давно, так давно, что люди, по моим представлениям, тогда еще учились держать в руках палку, дабы сбивать ею с деревьев бананы… В это время в другом месте, на небольшой планете по соседству с ними – местные жители называют ее Кертория, – происходили исключительно важные и серьезные события. Но чтобы оценить всю их важность, необходимо представлять, что являла собой в тот момент эта планета. Кстати, мисс Ла Рош, а вы хорошо знаете историю своей расы?
– Недурно.
– Тогда мне будет проще. Поскольку, если я верно составил себе картину из обрывков разного рода информации, то в истории человечества тоже был когда-то схожий период. Раннефеодальный строй, когда страна разбита на небольшие, постоянно враждующие между собой владения, в границах которых местный феодал пользуется неограниченной властью. Я ничего не путаю?
– Нет, нет. Я прекрасно понимаю, о чем вы говорите. Древняя Германия, например, или Италия…
– Эти названия мне неизвестны, но я рад, что мои впечатления не ошибочны… Однако существовала и одна немаловажная разница между вашей планетой и… гм… моей. На Кертории не было множества стран и наций, и эта система функционировала с большим или меньшим успехом в масштабах всего единственного континента планеты… Хотя, впрочем, я не совсем точен. Изначально, конечно, национальное деление присутствовало и у нас, но к моменту, о котором я веду речь, уже произошла ассимиляция в единую расу, за одним исключением, сохранившимся, кстати, и поныне.
– Но на такую ассимиляцию должны были уйти многие тысячелетия, – вполголоса заметила она.
– Да, вы правы. Так и было. Истоки керторианской истории скрываются в такой древности, что к нашему времени о них сохранились лишь считанные предания, изрядно надуманные на мой взгляд. Но для нашей легенды это не имеет особого значения. Просто в один прекрасный момент один феодальный властитель, живший в центральной части континента и обладавший большими способностями и еще большими амбициями, решил подчинить себе других. Конечно, употребленное мной “просто” не более чем оборот. На деле это было сложно, практически невозможно… Тем не менее он взялся за эту задачу и развязал войну, длившуюся на протяжении жизни нескольких поколений – то есть больше двух тысячелетий, по вашему счету, – и до сих пор остающуюся величайшим событием во всей истории Кертории.
Действуя больше интригами, нежели военной силой, эта замечательная личность успела до истечения срока своей жизни поставить под свою руку больше половины страны, по сути предрешив исход войны. Его потомки, располагавшие куда меньшими способностями, но еще большими амбициями, лишь довели дело до конца, попутно едва не испортив… Но все же результат – а именно ради него я и рассказывал всю эту преамбулу – был достигнут: внук того знаменитого феодала стал на склоне лет первым Королем Кертории, абсолютным монархом. Все владетельные князья принесли присягу верности королевской власти, что, учитывая отношение керторианцев к клятвам, сделало вновь народившуюся монархию нерушимой. До тех пор, пока существовал законный король…
Так шли века и века. Менялся сам облик планеты, рушились замки древнейших родов, на смену им приходили новые, случались даже восстания и войны, но королевская династия продолжалась и бессменно правила страной. Пока, и тут мы уже вплотную приближаемся к нашему времени, не наступила очередь править Королю Торлу.
– Погодите секундочку! – Она чуть растерянно улыбнулась. – Я только хотела бы уточнить, правильно ли понимаю… Что же, с тех самых времен, как мы кидались друг в друга бананами, на вашей родине сохранился монархический строй? И у вас до сих пор есть настоящие короли, принцы и герцоги?
– Один из них перед вами. – Я чуть поклонился.
– Да-а… Как странно!
– Что именно кажется вам странным? – полюбопытствовал я. т – Как такое могло случиться? Куда подевался пресловутый прогресс в области общественных отношений?
– Ну, в общем, да…
– Могу понять ваше удивление. Хотя мне вот, например, кажется странной так называемая демократия, когда у всех равные права и возможности, а на выборах с завидным постоянством побеждает тот, у кого больше денег.
– В вашей расе, наверное, здравый смысл очень развит, – задумчиво заметила мисс Ла Рош.
– Возможно. Но вернемся к Королю Торлу. Я, между прочим, был с ним знаком – довольно вздорный и взбалмошный старик, с моей точки зрения… На престол он вступил задолго до моего рождения. Я не занимался специально пересчетом, но мне кажется, в вашей истории это совпало бы с началом колонизации второго большого континента.
– Америки.
– Да, Америки. И ничем особым Торл как Король себя не зарекомендовал. Правил себе по накатанному тысячелетиями пути, и все бы ничего, но только, он входил уже в весьма преклонный возраст, а наследник престола так и не появлялся. Впервые перед Керторией встала угроза потери прямой королевской линии, угроза, которая вызывала большое беспокойство и брожение в умах. Сразу же стали возникать, как грибы после дождя, конкурирующие теории наследования… Однако подробно останавливаться на этом бессмысленно, ибо внезапно, когда уже всякие надежды были утрачены, королева понесла и в положенный срок в мир явился Ардварт, наследный Принц…
Прервав рассказ, я взял пачку фотографий, выудил из нее Принца с типичным выражением глубокой меланхолии на лице, и бросил на стол:
