— Ох, что такое реальность?
— Прошу тебя, Стив! У меня времени нет на студенческие дискуссии. Просто следуй за мной. Примем за рабочее определение, что реальность — то, на что ты натыкаешься, бродя вокруг с закрытыми глазами. Ну, хватит болтать. Сейчас придется потрудиться. До сих пор мы видели то, что видела она; теперь надо добиться обратного. Начнем.
Они снова вернулись. Усилия Парда явно принесли благоприятные и далеко продвинувшиеся результаты. Стена исчезла, ровная травянистая лужайка простиралась до дальнего горизонта. Пард воздвиг слева голую зеленую перегородку, появились еще три стены, заключив их в коробку, дело завершил освещенный потолок. Над ними повис металлический аппарат, совсем рядом, чуть-чуть впереди сидел мужчина с золотой кистью и огненным камнем на шее, с темными волосами и серебристой прядью на макушке.
На секунду завертевшись в тумане, он вновь смотрел на Салли. Только теперь она тоже на него посмотрела… и улыбнулась. По шекам потекли слезы, улыбка поблекла, девушка потеряла сознание.
— Вы кое-чего добились, — объявил Вебст позже в своем кабинете, когда Салли была обследована и уложена в постель. — Эффект благотворный. Я точно пока не уверен, но чую! Видели, как она вам улыбнулась? Никогда раньше не улыбалась. Вообще никогда!
Бурный энтузиазм доктора не оказывал на Дейлта никакого воздействия. Он устал, вымотался, как никогда в жизни. Присутствовало также смутное ощущение распада ассоциативных связей: проникнув в чужое сознание, он вернулся оттуда немного другим.
— Ну, решительно надеюсь, что не напрасно прошел через это.
— Наверняка не напрасно, — произнес за спиной чей-то голос.
Оглянувшись, Стивен увидел Эл, вошедшую в кабинет.
— Салли сейчас спит, — сообщила она, легко опустившись в кресло, — и причем без снотворных. Безусловно, вы до нее достучались.
Вебст наклонился над письменным столом.
— Но что же вы сделали? — настойчиво спросил он. — Что увидели?
Дейлт собрался сказать, что объяснения и рассказы откладываются до завтра, но тут вмешался Пард:
— Расскажи что-нибудь. Они жаждут услышать.
— Как же это описать?
— Постарайся. Хоть несколько деталей.
Он, запинаясь и мямля, кратко обрисовал кое-что виденное и сделанное, заметив в заключение:
— Я пришел к выводу, что у девушки не органические, а концептуальные нарушения. Абсолютно искаженное восприятие реальности, но неизвестно, чем это вызвано.
Стивен помедлил, и Эл показалось, что он слегка содрогнулся, практически незаметно.
— На миг возникло ощущение, будто я борюсь… с чем-то темным, чужим, незнакомым, недобрым, нависшим прямо над горизонтом. В какой-то момент показалось, что я в самом деле к нему прикоснулся, или оно до меня дотянулось, или… — Он одернул себя. — Не знаю. Может быть, деталь общей картины ее фантазий. В любом случае главное, что мне, кажется, удалось помочь тяжело больной девушке.
— Значит, как я понимаю, — вмешался Вебст, — можно предположить, что эти острые неизлечимые шизофренические припадки, не поддающиеся химиотерапии, представляют собой всего-навсего концептуальное нарушение. Хорошо, согласен. Но в чем его причина?
Дейлт вспомнил нечто темное в сознании Салли, в голове мелькнуло понятие «насильственное вторжение», от которого он отмахнулся.
— Тут я пока ничем не могу вам помочь. Пусть она встанет на ноги, потом будем гадать о причине. Химиотерапия ничего не дала, поскольку ее энзимные цепочки нормальны; психотерапия была бесполезна, ибо для этой конкретной пациентки психотерапевта попросту не существовало. Понятно, что тут может подействовать только мощный псионический толчок и последующая перестройка мира фантазий. Кстати, в ее сознание было очень легко проникнуть. Возможно, оно, отгороженное от реальности непроницаемым барьером, осталось для псионного воздействия абсолютно открытым.
Эл с Вебстом буквально сияли от потрясающих новостей.
— Невероятно! — воскликнул доктор. — Совершенно новое направление в психотерапии! Мистер Дейлт, даже не знаю, чем мы сможем вас вознаградить…
— Растолкуй ему чем.
— Разве можно брать деньги за помощь бедной девушке!
— Он собирается попросить тебя еще раз это сделать… и еще, и еще… Это не пикник в лесу, дело рискованное. Я больше не позволю нам лезть в чужое сознание даром. Помни: бери плату за дело!
— Чертовская глупость.
— Такова жизнь. Даже то, что ничего не стоит, обязательно имеет свою цену.
— Банально.
— Но верно. Назови сумму.
Дейлт минуту подумал.
— В качестве гонорара за Салли… и за всех остальных, кем вы попросите меня заняться, я попрошу…
И назвал сумму.
— Вполне разумно, — кивнул Вебст. — Не стану торговаться.
На лице Эл отразилось смешливое изумление.
— А вы полны сюрпризов.
Доктор тоже усмехнулся:
— Пусть требует любого кредита, если приведет в себя больных белой горячкой. Мы даже попробуем увеличить бюджет. Я поговорю с доктором Хайном, переведу вас в свое отделение. Тем временем подумаем над следующим этическим вопросом. В сущности, вам предстоит проводить экспериментальную процедуру над умственно неполноценными пациентами, неспособными дать на это согласие.
— А как насчет опекунов?
— У этих больных не имеется ни опекунов, ни собственной личности. Опекуна все равно недостаточно для решения этической проблемы. Поэтому вам самому придется решать. Взяв на себя роль врача, вы должны определить, пойдет ли экспериментальная и даже общепринятая проверенная процедура на пользу или причинит больному больше вреда, а также стоит ли риска возможная польза. На первом месте всегда стоит пациент — не человечество, не наука, а пациент. Только вы способны принять решение.
— Я принял такое решение, прежде чем проникнуть в сознание Салли, — с ноткой раздражения буркнул Дейлт. — Взаимная выгода: возможно, я что-то узнаю, и ей, будем надеяться, станет чуть легче. По-моему, я один рисковал.
Вебст обдумал это заявление и, наконец, сказал:
— Мистер Дейлт, полагаю, мы с вами отлично сработаемся.
Он протянул руку, Стивен ответил крепким пожатием.
Эл подошла, взяла его под руку.
— Добро пожаловать в наше отделение, — проговорила она с легкой улыбкой. — Довольно крутой поворот со стороны человека, пару часов назад клявшегося удрать на первом попавшемся корабле.
