Брови Генри поползли на лоб. - Неплохо устроился!
- Не совсем. Ему вечно не хватает денег, и вид у него всегда озабоченный. Но он никак не может решить, от которой жены отказаться. Похоже, действительно любит обеих.
Пока доктор Генри отошел в сторону, чтобы договориться со стариком, слонявшимся возле пристани, о возможной аренде лодки, Друшнякова с обеспокоенным видом подошла поближе к Корделии и спросила, понизив голос:
- Мидели… но откуда у сержанта Ботари ребенок? Он же не женат, так?
- Не веришь, что ее принес аист? - подшутила Корделия.
- Нет.
Судя по тому, как нахмурилась Дру, шутка ей не понравилась, и Корделия не могла ее винить. Она вздохнула. Ну и как теперь выкручиваться? - А это почти что правда. Маточный репликатор привезли с Эскобара на курьерском корабле, после войны. Она дозрела в лаборатории Имперского госпиталя под присмотром доктора Генри.
- Она действительно дочь Ботари?
- О, да. Генетически подтвержденная. Как именно определяли отцовство… - Корделия осеклась на половине фразы. Теперь надо очень осторожно.
- Но что это за семнадцать репликаторов? И как ребенок попадает в репликатор? Она что… жертва эксперимента?
- Перенос плаценты. Тонкая операция даже по галактическим стандартам, но вряд ли экспериментальная. Знаешь, - Корделия помолчала, быстро принимая решение, - я расскажу тебе правду. - "Но не всю". - Малышка Елена - дочь Ботари и молодой эскобарки-офицера по имени Елена Висконти. Ботари… любил ее, очень любил. Но после войны она не могла улететь с ним на Барраяр. Ребенок был зачат, э-э, по-барраярски, а потом, когда они расстались, перенесен в репликатор. Это был не единственный случай. Все репликаторы прислали в имперский госпиталь, где были заинтересованы в изучении новой технологии. После войны Ботари был… на лечении, не очень долго. Потом медики выпустили его из госпиталя, а ее - из репликатора, и Ботари взял на себя опеку над девочкой.
- Остальные тоже забрали своих детей?
- Большинство отцов к тому времени уже погибли. Детей отправили в Имперский сиротский приют. - Вот так. Официальная версия, и все тип-топ.
- А-а. - Дру хмуро уставилась в землю. - Это вовсе не… трудно представить Ботари… Ладно, скажу честно, - выпалила она в приступе откровенности. - Вот я бы не доверила ему заботиться даже о кошке. Вам самой он не кажется странным?
- Мы с Эйрелом присматриваем за ним. По-моему, пока Ботари справляется просто превосходно. Он сам нашел мистрис Хисопи и убедился, что у той есть все необходимое. Скажи, Ботари тебя беспокоит?
Друшнякова посмотрела на Корделию изумленно: "Шутите?" - Он такой здоровенный. И уродливый. И… иногда он разговаривает сам с собой, бормочет что-то себе под нос. И он постоянно болеет, иногда по нескольку дней не встает с постели, но у него ни температуры, ничего такого нет. Старший оруженосец графа Петера считает, что Ботари - симулянт.
- Он не симулянт. Но хорошо, что ты рассказала; я попрошу Эйрела поговорить со старшим оруженосцем и все ему объяснить.
- Разве вы его не боитесь? Хотя бы в его плохие дни?
- Я могу оплакивать его, - произнесла Корделия медленно, - но не бояться. Ни в плохие, ни в какие иные дни. И тебе не стоит. Это… это глубоко его оскорбит.
- Простите. - Дру возила носком туфли по гравию. - Это печальная история. Неудивительно, что Ботари не упоминает про эскобарскую войну.
- Да, и я… была бы признательна, если бы ты тоже избегала этой темы. Она для него очень болезненна.
***Короткий перелет через узкий залив, и из деревни они попали в загородное поместье Форкосиганов. Сто лет назад этот дом был внешним форпостом крепости на мысу. Современное оружие сделало наземные укрепления пережитком прошлого, и старинные каменные казармы были переделаны для мирных целей. Доктор Генри явно рассчитывал увидеть что-то более величественное, поскольку заметил: - А он меньше, чем я ожидал.
Домоправительница графа накрыла им замечательный обед на увитой цветами террасе к югу от дома, со стороны кухни. Когда она повела гостей туда, Корделия приотстала, чтобы переговорить с графом Петром.
- Спасибо, сэр, что позволили к вам нагрянуть.
- Нагрянуть, тоже мне! Это же твой дом, дорогая. Ты вольна приглашать сюда тех друзей, каких сама захочешь. Сегодня ты сделала это впервые, понимаешь? - Они остановились в дверях. - Знаешь, когда моя мать вышла замуж за отца, она полностью поменяла обстановку особняка Форкосиганов. И моя жена в свое время сделала то же. Эйрел женился так поздно, что, боюсь, мы припозднились с переменами в доме. Ты не хотела бы что-нибудь…?
"Это же ваш дом", беспомощно подумала Корделия. "Даже не Эйрела…"
- Ты оставила так мало следа в нашей жизни, что почти страшно: вдруг ты снова улетишь прочь? - усмехнулся Петр, но взгляд его выдавал беспокойство.
Корделия похлопала себя по округлившемуся животу. - О, я теперь надежно заякорена, сэр. - Она помедлила. - По правде говоря, я думала, как здорово было бы провести в особняке лифтовую шахту. В центральной части там целых восемь этажей, считая подвал, полуподвал, чердак и крышу. Прогулка получается долгая.
- Лифтовая шахта? Но мы никогда… - Он осекся. - Где?
- Вы могли бы устроить ее в заднем холле, рядом с вентиляционной шахтой и трубами; это не испортит внутренней архитектуры здания.
- А ведь можно. Отлично. Найди подрядчика и делай.
- Я начну искать его завтра. Спасибо, сэр. - Но глядя в спину идущему впереди графу, она изумленно подняла брови.
Явно с мыслью подбодрить невестку, за обедом граф Петр был подчеркнуто любезен с доктором Генри, хоть тот явно относился к породе Новых Людей. Генри, следуя совету Корделии, тоже прекрасно поладил с графом; Петр в подробностях похвастался новым жеребенком, появившимся на свет в его конюшнях за тем холмом. Это было чистокровное, генетически сертифицированное животное, которое Петр называл "четвертьмильной лошадью", хотя, на взгляд Корделии, таких размеров лошадей просто не бывает. Дорогущий, импортированный с самой Земли замороженный эмбрион подсадили здешней кобыле, и Петр сам с беспокойством следил, как она вынашивала жеребенка. Подкованный в биологии Генри проявил интерес к техническим подробностям, и после обеда Петр повел его лично посмотреть на этих зверюг.
Корделия от экскурсии отказалась. - Я лучше немного отдохну. Ты иди, Дру. Со мной останется сержант Ботари. - Вообще-то Корделия беспокоилась именно насчет Ботари. За обедом он не съел ни кусочка, и за час не вымолвил ни слова.
Друшнякова засомневалась было, но лошади ей так нравились, что она позволила себя уговорить. Корделия глядела им вслед, пока они не скрылись за холмом. Когда она повернулась, то увидела, что Ботари снова пристально на нее смотрит. Он кивнул со странной признательностью: - Спасибо, миледи.
