Чабби и Анджело заерзали на своих местах.
— Затем, непонимающий человек увидит, что его судно уводят в залив Зинбалла. А раз так, то вернуть его не представляется возможным. Судно будет попросту официально конфисковано, прямо из моих скромных рук.
Он остановился и показал свои скромные руки, протянув их прямо к моему носу. Они подошли бы самцу гориллы. Мы оба на мгновение уставились на них.
— Ну, а затем, непонимающий человек может оказаться в тюрьме Зинбаллы, которая, как вы догадываетесь, является политической тюрьмой с максимальной охраной.
Мне уже доводилось слышать о тюрьме Зинбаллы, как и любому на побережье. Те, кто покидал ее, были либо мертвы, либо сломлены телом и духом. Ее еще звали «львиная клетка».
— Сулейман Дада, позвольте заверить вас в том, что я один из самых понятливых по своей натуре людей, — пообещал я, а он снова расхохотался.
— Я был в этом уверен, — сказал он. — Я таких людей за версту вижу.
Он снова стал серьезным. Я подумал, если мы сейчас снимемся с якоря, до того, как изменится прилив, мы сможем выйти в прибрежный проток до полуночи.
— Да, — согласился я.
— Тогда ты должен доставить нас в интересующее нас место и подождать, пока мы не убедимся в том, что ты нас не обманываешь — в данный момент я в этом совершенно не сомневаюсь, а затем ты и твоя команда можете плыть в вашей замечательной лодке куда вам заблагорассудится и уже завтра вы сможете спать в собственной постели.
— Сулейман Дада, вы щедрый и великодушный человек. У меня также нет оснований сомневаться в правдивости ваших заверений, — не более, чем в свое время Матерсону и Гатри, продолжил я эту мысль про себя. — И кроме того, у меня есть особо непреодолимое желание провести следующую ночь в собственной постели.
Дейли заговорил впервые за это время. С холодной злобой он цедил из-под своих усов.
— Да будет тебе известно, что один ловец черепах видел, что твое судно стояло на якоре в лагуне между «Стариками» и Пушечным Рифом за ночь до вашей перестрелки. Надеюсь, ты нас доставишь именно туда.
— Я не имею ничего против людей, берущих взятки, Дейли. Бог свидетель, я сам не без греха — но где же честь среди воров, как сказал поэт?
Я был очень огорчен за Дейли, но мои упреки были ему безразличны.
— Брось свои дурацкие штучки, — предупредил он.
— А ты и в самом деле здоровенный кусок дерьма, Дейли. Я бы с тобой мог бы получать призы.
— Успокойтесь, джентльмены, — Дада поднял руки, чтобы прервать поток моего красноречия. — Давайте останемся друзьями. Еще по стаканчику виски, и Харри отправится с нами в увлекательнейшее путешествие.
Дада до краев наполнил стакан и помедлил, перед тем, как еще раз выпить:
— Мне кажется, я должен предупредить вас, Харри. Я не переношу, когда судно слишком раскачивает. Мне это просто не по нутру. Так что, если будет качка, я рассержусь на вас. Надеюсь, мы понимаем друг друга.
— Только ради вас, Сулейман, я прикажу водам, чтобы был полный штиль, — заверил я его, и он торжественно кивнул, будто это было то, что он и хотел услышать.
Рассвет напоминал прекрасную женщину, встающую из моря, как с ложа. Вокруг царили нежные телесные тона и перламутровый свет. Облака напоминали ее сбившиеся за ночь локоны, светящиеся в первых лучах солнца золотым блеском.
Мы шли курсом на север, в спокойных водах прибрежного протока. «Балерина» шла впереди, а патрульное судно покачивалось сзади на расстоянии около полмили. Моторы «Алисон» все время старались удержать его в ровном положении. Наш курс лежал к «Старикам» и Пушечному рифу.
На борту «Балерины» на открытом мостике возле меня у руля стоял охранник. Позади стоял инспектор Дейли — оба были вооружены. В салоне на скамье сидели Чабби и Анджело и еще трое моряков, приставленных к ним для охраны. «Балерину» начисто ограбили от всех ее запасов, так что никто из нас не завтракал. Не было даже чашечки кофе.
Первое парализующее чувство неволи прошло, и я беспрестанно думал о том, как нам выбраться из лабиринта, в который мы угодили.
Я знал, что если я покажу Дейли и Дада пролом в Пушечном рифе, они либо исследуют его и ничего не найдут — что было наиболее правдоподобно, ведь, то что лежало там ранее покоилось теперь, завернутое в холст, у Большого Острова Чаек, либо все-таки что-то обнаружат в проломе. В обоих случаях нас ждали одни неприятности. Если ничего не найдут, то Дейли решит доставить себе удовольствие и присоединить меня к электрическому стулу, чтобы заставить заговорить. Если же при мне будет найдено, что-нибудь существенное, то мое присутствие попросту окажется излишним — и дюжина моряков будут сгорать от нетерпения прихлопнуть меня на месте. Мне не нравился звук их топориков, он предвещал неприятные ощущения.
Шансы на спасение были крошечными. Хотя «Балерина» шла в полумиле от патрульного судна, трехфунтовая пушка на палубе Дада держала нас, как на поводке. Кроме того, с нами на борту был Дейли и четверо из армейского взвода. Я впервые за день зажег сигару и эффект оказался невероятным. Почти в то же мгновение мне показалось, что в конце тоннеля забрезжил слабый свет.
Я еще раз чуть дольше задумался, неторопливо затягиваясь темным дымом, и это не оставалось безрезультатным. Но сначала мне было необходимо поговорить с Чабби.
— Дейли, — произнес я, обернувшись через плечо. — Тебе следует сходить за Чабби, чтобы он сменил меня возле руля. Мне надо на минутку вниз.
— Зачем? — подозрительно отозвался тот. — Что тебе надо?
— Скажем так, лишь то, что обычно происходит в это время утром, и никто другой, кроме меня самого, это сделать не может, если ты заставишь меня продолжить эту тему, я покраснею.
— Флетчер, тебе лучше не сходить со сцены. Ты что-то замышляешь.
— Странно, что у тебя возникли такие мысли. Мне на ум пришло то же самое.
Дейли послал охранника привести из салона Чабби, и я передал тому руль.
— Будь поблизости, я хочу позже тебе что-то сказать, — пробормотал я, почти не раскрывая рта, и стал спускаться на нижнюю палубу. Анджело немного повеселел, когда я вошел в салон и попытался вообразить подобие своей знаменитой улыбки. Три охранника, явно изнывая от скуки, с радостью направили на меня оружие, и я поспешил поднять руки.
— Полегче, ребята, полегче, — успокоил их я и проскользнул мимо них дальше. Однако, двое последовали за мной. Когда я добрался до искомого места, они было и тут намерились составить мне компанию.
— Джентльмены, — запротестовал я. — Если вы собираетесь держать меня на прицеле в течение нескольких следующих, очень важных для меня минут, то, пожалуй, вы станете пионерами в разработке эффективного метода лечения запора.
