Примерно месяца за четыре до моего дня рождения я узнал, что у джедаев есть некий Великий голокрон. Что такое голокрон, я еще по прошлой жизни знал, но в частностях не разбирался, поэтому сильно удивился хреновине, которая хранит ВСЕ знания джедаев за, если и не все, то большую часть времени существования Ордена. Проблем было ровно две. Для меня. Во-первых — я слишком молод. Как сказала Лаири, которая и поведала нам обо всем этом, к Великому голокрону даже падаванов допускают только с сопровождением, и не факт, что меня туда пустят вообще. Ну а во-вторых — в каждом голокроне обитает Хранитель, он же Страж, этакая оцифрованная личность того, кто, собственно, голокрон создал. Только у Великого с этим какие-то непонятки — вроде как его Страж не тот, кто создал, а некая… некий разум, вобравший в себя личность нескольких джедаев. Так вот, проблема в том, что этот Хранитель выдает только ту информацию, которую он посчитает для пользователя безопасной. Мол, ты должен быть готов к знаниям, а степень твоей готовности определяет именно Страж.
Когда я дослушал рассказ нашего куратора, я понял, что это еще одна рыбина, до которой я обязан добраться в ближайшее время. Не для получения знаний, на это я не рассчитывал, а для того, чтобы понять, в каком направлении работать. Чтобы, когда я смогу нормально пообщаться с Хранителем… ладно, облапошить я его не смогу, но попытаться-то стоит. Вдруг сумею вытянуть из него хоть что-то. Попаданец я, в конце концов, или нет? Где мой большой рояль? А?
По здравому размышлению, я понял, что юлить смысла нет. Я не интриган, чтобы суметь сделать то, что мне нужно, парой слов, да так, чтоб никто ничего не понял. Поэтому, дабы не городить сущности, я просто подошел к нашей тви'лечке.
В тот момент мы шли после завтрака на урок Истории, наш разговор могла слышать вся группа.
— Наставница Лаири.
— Что-то случилось, Рейн? — обернулась она ко мне.
— М-м-м, нет, все нормально. Я просто хотел у вас… попросить кое-что.
— И что же это?
— Сводите нас к Великому голокрону.
— Что?
— Голокрону. Великому. Сводите нас.
— Кого это нас?
— Да вот, всех нас, — обернувшись, я махнул на нашу группу рукой. — В качестве экскурсии. Очень хочется на голокрон посмотреть.
— Да там и смотреть не на что, — ответила слегка удивленно женщина. — Золотистый додекаэдр. — И, видимо, думая, что я не пойму, пояснила: — Двенадцатигранник.
— Это для вас там все обычно, а нам интересно. Ведь интересно? — обернулся я к детям.
На что получил быстрые кивки головой и множество голосовых подтверждений.
— Я посмотрю, что можно сделать.
— А еще нас можно познакомить со Стражем.
— Рейн…
— Очень хочется. Ведь так? — И вновь детишки, как один, согласились со мной.
— Знаешь, — покосилась тви'лечка на зверенышей, — почему-то мне кажется, что не так они и хотят, как показывают.
— Вам просто кажется.
— Рейн…
— Я очень этого хочу. И я не вижу причин запрещать эту экскурсию.
— Ох, молодой человек. Ладно, я посмотрю, что можно сделать, но предупреждаю — это зависит не от меня.
— Ну, хоть так.
Если в течение недели у нее не будет подвижек, придется знакомиться с Джокаста Ню — главным архивариусом. Это так и так делать придется, но я рассчитывал начать, когда у меня будет побольше свободного времени. Годика через два. А сейчас надо сконцентрироваться на рукопашке — что-то я ее подзабросил. А ведь после Приказа 66, световой меч светить будет опасно.
Тренироваться этой же ночью пришлось идти не одному. Забежавшая к нам бойкая девица просидела в нашей комнате до самого отбоя. И если мою медитацию она старалась не прерывать, хоть и не всегда успешно, то вот почитать я спокойно не смог. Пришлось всю эту малолетнюю гоп-компанию тренировать в телекинезе. И вот ведь что странно — если у местных телекинез ассоциировался с поднятием штанги, то у меня с хождением по канату. К примеру, Асока, когда поднимала тот или иной предмет, пыжилась так, что ее хотелось затискать. А вот я никаких сил не тратил — мне что монетку поднять, что кровать — все едино, но с увеличением веса телекинез срывался. Как на тонкой нитке тяжелый вес поднимать — дернешь чуть сильней и все, начинай сначала. Но чисто теоретически Йода прав, и вес не имеет значения. Тут главное приноровиться. И вообще, в этом навыке, походу, имеет значение не сила одаренного, а восприятие. Как на проблему посмотреть, так и будешь ее решать. Интересно, как на нее смотрит Йода?
Все эти мысли, как и тренировка детей, сподвигли меня на то, чтобы вместо фехтовального зала, сходить в зал Силовых упражнений. Я и раньше туда ходил, но как-то так получалось, что до этого я там именно что тренировался, а сегодня я хочу поэкспериментировать. И все бы хорошо, да вот беда, Асока увязалась. И не просто так, а прихватив с собой остальных обитателей нашей комнаты.
— Слышь, рогатая, тебе что, заняться нечем? Может парни не хотят с тобой идти?
— Я не рогатая, это ты волосатый! А что хотят мелкие, мне все равно. Они должны тренироваться, чтобы стать хорошими джедаями, а не спать.
Я не психолог, да и со словесностью у меня не очень, мне трудно выразить словами то, что я сейчас ощущаю, но если б вы только знали, как мне хотелось после слов Асоки помянуть темную сторону силы.
— А ты спросила их, чего они хотят? Знаешь что, девочка, принуждение кого бы то ни было — это не путь джедая. Убеждение — да, но не принуждение. — И не выдержав, закончил: — Темной стороной отдает это.
— Ой. Я не хотела, — широко распахнув глаза, пискнула маленькая тогрута. — Правда. Мальчики, — обернулась она к ним, — если вы не хотите, я вас не заставляю.
Хех. Во дает девчонка. Да они теперь, если и хотели, никуда не уйдут. Гордость не позволит. И главное, я уверен, что она это не специально. Асока вообще девочка очень добрая, хотя по первому впечатлению так не кажется.
— Все нормально, Асока, — произнес Джиро, — нам и правда нужно тренироваться.
— Да, — кивнул Палатт. — Только мы не знаем, как.
Ну, блин, ты б еще ей горло подставил.
— Ха! Так я вам помогу! Если что непонятно, сразу спрашивайте. А что делать, когда меня нет, я вам расскажу. А сейчас мы идем на тренировку!
И никаких планов, одно воодушевление.
— А куда именно? — спросил Рама после того, как мы целую минуту простояли в молчании.
— Э-э-э… — посмотрела тогрута на меня.
— Что? Веди.
— А ты пойдешь с нами? — спросила она меня в ответ.
— Нет, конечно. Что я с вами, детишками, забыл?
— Эй, ты тоже ребенок! — ткнули в меня пальцем.
— Да? А ты докажи.
