— Поставьте настройки на минимум, — сказал профессор, — вы же не модификант, чтобы передвигаться с такой скоростью.
Он сделал, как сказали, и смог встать, хотя все равно движения казались какими-то резкими, чужими.
— Проведем замеры, ложитесь в медкапсулу.
Док помог Сергею доковылять до капсулы, нога болела, похоже, он потянул связки.
— Так, интересно, — после замеров сказал профессор, — биоверсия повысила скорость прохождения нервных импульсов на 93 %, в отличие от 75 % стандартных, отличный результат. Всего же ваши четыре импланта выдают 311 % прибавки. То есть, теоретически, вы можете двигаться в четыре раза быстрее, но ваше тело не приспособлено к этому. Поэтому поставьте на 40 %. Это нормальное значение, при котором вам не придется заново учиться ходить.
Сергей так и поступил, хотя все равно несколько дней привыкал к новым возможностям.
* * *
Так потянулись дни, складываясь в недели и месяцы. Сергей усиленно учил базы, сначала фоном и во сне, потом, когда профессор провел замеры, стал учить их под разгоном. Его сунули в медкапсулу и ввели специально подобранный коктейль лекарств, он находился в состоянии полусна-полуяви, и загрузка баз в мозг ускорилась в шесть раз, так он проводил большую часть дня и ночи, лишь иногда получая перерыв на восстановление. Ученые называли это «тестом под нагрузкой».
Так же профессор с доком тестировали симбионт на функциональность. Сергей, по их команде, замедлял свой пульс, температуру тела до минимума, и поднимал в максимум, вбрасывал в кровь адреналин, после этого ему опять пришлось лечить порванные связки. Он даже мог управлять своим настроением, регулируя выделение гормонов, но, после проведенных под контролем ученых экспериментов, когда он то плакал, от накатившей вдруг волны безнадеги, то смеялся в эйфории, при выбросе эндорфинов в кровь, он дал себе зарок использовать этот раздел настроек только в крайнем случае. Например, при попытке побега.
Сергей не оставил эту мысль, более того, со временем он укрепился в своем решении, все больше понимая, что время тестов проходит, на лицах ученых все явственнее проступало желание изучить его изнутри, так сказать. Он не сомневался, что, в конце концов, его мозг будет порезан на тонкие ломтики и эти двое станут разглядывать его в электронный микроскоп. Поэтому его ждало сильное разочарование, когда он добил базу по охранным системам и понял, что в комплексе использовалась новая разработка, данных по которой в базе не нашлось, он понимал лишь самые общие принципы, на которых та была основана. Ему оставалось лишь ждать случая и тренировать пси способности, хотя, из-за ошейника, он не мог оценить свой уровень владения ими. С ошейником он, в принципе, мог разобраться, такие сведения нашлись в базах данных, знал, где его надо закоротить так, чтобы не сработала система ликвидации. Для этого он даже стащил из лаборатории один из инструментов для взятия мазков, чтобы с его помощью вскрыть корпус устройства.
Случай подвернулся, когда Сергей уже было решился напасть на санитаров, приходящих за ним. В один из дней, при очередном обследовании, неожиданно сработал сигнал тревоги. Сирена и красные проблесковые маячки разорвали сосредоточенную тишину лаборатории.
— Черт, давно такого не случалось, видать опять какие-нибудь учения у военных, — раздосадовано сказал профессор, отвлеченный от исследований.
Доктор Фрискин выглядел более взволновано, хотя и он сохранял спокойствие. Трое санитаров о чем-то переговорили между собой, и один из них обратился к профессору.
— Профессор Симмонс, нам нужно срочно уйти, нас вызывают, вашего подопытного необходимо изолировать, лучше всего поместить его в медкапсулу и обездвижить.
— Что? Нет, она мне понадобится для работы, но вы можете увести его, на сегодня мы уже закончили.
Они опять быстро о чем-то переговорили между собой. Потом один из них спросил:
— Это кресло вам будет нужно, профессор.
— Нет, не сегодня.
Тогда они усадили Сергея в аппарат проверки интеллекта и пристегнули его левую руку наручниками к какой-то металлической части.
— Мы скоро вернемся и заберем его, профессор.
Тот просто отмахнулся от них, не слушая.
Санитары ушли, а Сергей остался один, профессор с доком были увлечены работой и внимания на него не обращали. Он стал прикидывать, что можно сделать в этой ситуации. Свободной рукой дотянулся до столика с инструментами и пальцами схватил ближайший к нему, напоминающий изогнутый шприц с толстой иглой. Никто этого не заметил, тогда он, осторожно косясь на ученых начал ковырять ошейник.
Суета тем временем нарастала, по коридору, который был виден через прозрачное окно сбоку от дверей, начали бегать санитары. Сначала они пробежали вправо от Сергея, через какое-то время в той стороне послышался грохот, будто кто-то ломал стены. Профессор с доком даже отвлеклись от работы, с недоумением прислушиваясь. Сергей в последний момент успел спрятать инструмент, которым вскрывал ошейник, он почти достиг успеха, оставалось совсем чуть-чуть.
Мимо их лаборатории, опять, теперь уже в обратную сторону, пробежали санитары, некоторые из них были забрызганы кровью, поддерживали товарищей и кричали что-то неразборчиво. Один из них отстал, он подволакивал ногу и в панике оглядывался назад. Ученые как завороженные наблюдали за этим, Сергей был так же ошарашен увиденным, но это не помешало ему доделать начатое. Теперь ошейник не работал, хотя все еще держался на шее. Он «почувствовал» сильный страх, исходящий от санитара и еще что-то… чью-то животную ярость, понял он.
Неожиданно, нечто большое и стремительное подмяло под себя последнего бегущего, зверь принялся рвать его зубами и когтями, во все стороны полетели кровавые брызги и куски плоти. Чудовище напоминало помесь гориллы с крокодилом. Передвигалось оно на двух ногах, опираясь на руки, но кожа напоминала скорее крокодилью, только черного цвета, и даже на вид казалась очень прочной. Пасть его была вытянута и полна острых, загнутых назад зубов.
— Черт, это же проект «Король джунглей», для диверсионных действий в тылу противника, как он смог выбраться из клетки? — потрясенно пробормотал док. Сергей «чувствовал», что тот был напуган, а вот профессор оставался спокоен.
— А я всегда говорил, что этот Паттерсон никудышный организатор, да и как ученый он так себе, — сказал профессор и посмотрел на нервничающего дока, — Не волнуйтесь так, Мартин, эта тварь не сможет проникнуть сюда через бронестекло.
Тварь тем временем прикончила санитара и обратила свое внимания на них. Она подошла к окну и уткнулась в него мордой, оставляя на стекле следы своего горячего дыхания и разводы крови. Неожиданно монстр уставился прямо на Сергея, у того от этого взгляда встали дыбом волосы, тварь попыталась разбить окно, ударив лапой, но оно выдержало. Казалось, монстр потерял интерес к ним, он развернулся и отошел к противоположной стене широкого коридора. Но вдруг, резко развернувшись, набрал скорость и всем своим телом ударил в стекло, оно устояло, хотя и пошло трещинами, тварь развернулась, отошла и повторила, снова впечатавшись в окно.
