— Только не по прямой! — напомнил Кэлхаун сам себе.
Он повел корабль по неверной головокружительной спирали, создавая иллюзию случайного включения корректирующих дюз. Он выбросил за борт весь накопившийся за полет мусор — с поверхности отстрел мусорного контейнера могли принять за взрыв внутри корпуса.
— А теперь…
Через поле зрения телескопа пронесся Марис-3. Поверхность казалась до ужаса близкой, но это был лишь эффект увеличения. Кэлхауна прошиб пот, он бросил встревоженный взгляд на индикатор наружных обьектов. Планета стала ближе на тысячу миль.
— Ха! — сказал Кэлхаун.
Он изменил спиральный курс, потом еще раз и еще. Хорошая подготовка в тактике космического боя позволяла ему вести кораблик по эффективному курсу-ускорению, но тогда с планеты быстро распознали бы, что за пультом ловкий пилот. Никто не должен предугадать его маневров. Когда в поле телескопа вновь попала планета, он перешел на прямую, сделал несколько снимков и снова ввел корабль в штопор, падая к планете, перемежая падение хаотическими петлями, а потом помчал почти параллельно поверхности, имитируя обезумевший корабль без пилота. На высоте в пятьсот миль он поднял броневые шторки иллюминаторов и увидел небо в иглах звезд. По правому борту распахнулась чернота: он мчался над ночной стороной планеты.
Кэлхаун нажал спуск. На высоте в четыреста миль индикатор наружного давления покинул отметку «0». Кэлхаун произвел в уме несложный расчет, сравнив статическое давление на этой высоте с динамическим давлением движения корабля. Указатель не должен был покидать нулевую отметку. Развернув корабль на сто восемьдесят градусов, он погасил скорость, доведя стрелку индикатора до нужной отметки.
Корабль опускался. Двести миль долой. Он увидел яркую линию восхода. Еще сто миль долой. Он выключил двигатель и позволил кораблю падать.
На высоте в десять миль он начал искать признаки искуственных излучений. Электромагнитный спектр был пуст, не считая треска грозы в тысяче миль от корабля. На высоте в пять миль нижний индикатор наружных объектов заволновался, указывая, что корабль движется вдоль гористой местности. Кэлхаун развернул «Эклипсус» и погасил скорость.
На высоте в две мили он включил посадочные ракеты. Ориентируясь по лесистым склонам в иллюминаторах, он добился полной относительной неподвижности корабля и начал опускаться по вертикали. Тонкие фокусированные струи выхлопа били на десятки метров вниз. Поверхность была уже близко.
Вертикаль получилась довольно приличной, если и не идеальной. Корабль опускался в выжженый среди громадных деревьев туннель-шахту. Тонкие струи выхлопа вырыли яму, пробив почву и дойдя до скального ложа. Камень начал плавиться. В этот миг «Эклипсус-20» коснулся грунта. Сорванная струей ракетного пламени ветка осторожно тронула корпус пришельца из космоса.
Кэлхаун вырубил двигатели. Корабль немного накренился, потом замер — посадочные опоры стабилизаторов надежно вошли в грунт.
— Итак, — сказал Кэлхаун, — теперь можно заняться тобой, Мургатройд.
Несколько минут спустя он включил наружные микрофоны, гораздо более чувствительные, чем человеческие уши. Детекторы радиации сообщали только о дальней грозе.
Микрофоны принесли в кабину свист ветра над вершинами гор, оглушающий, как гром, шорох листвы. Сквозь шорох прорывались звуки живой природы — чириканье, шелест, щелканье. В этих звуках местной фауны было что-то исключительно мирное. Кэлхаун уменьшил громкость и превратил звуки в ненавязчивый фон, в концерт ночных существ, который для человеческого уха всегда ассоциировался с полной безмятежностью.
Теперь можно было заняться изучением снимков фоторекордера, сделанных во время пролета над городом. Именно там находилась решетка, высушившая весь его реверс энергии, без которого ему никогда не вернуться в штаб-квартиру Медслужбы.
На снимках город был виден в мельчайших подробностях. Его кольцом окружала сеть шоссе и автострад, жилые комплексы казались кружками-медальонами, щедрая зелень парков занимала пространство между зданиями. Была видна и посадочная решетка — конструкция из стальных балок в пол-мили высотой и целую милю в диаметре.
Но на шоссе не было машин. Не было видно пешеходов на улицах. На крышах не стояли коптеры, да и в воздухе не было транспорта. Город был покинут, или в нем никогда не было жителей. Здания находились в полном порядке, автострады не успели зарости травой. Но город был пуст — или мертв.
Но кто-то же совершил очень эффективную попытку уничтожить медкорабль! Кэлхаун вопросительно посмотрел на Мургатройда.
— Что ты об этом думаешь? Будут какие-нибудь предложения?
— Чи! — сказал Мургатройд.
«Целью действия человека всегда является получение желаемого субьективного опыта. Желание коррелирует как интенсивность, так и продолжительность действия. Легко вычислить привлекательность различных степеней интенсивности для данного индивида. Тем не менее необходимо учитывать вариации продолжительности, если мы определяем вероятность совершения им данного поступка. Продолжительность зависит от чувства времени индивида, его правильности и тонкости. Замер чувства времени…»
Фитцджеральд. «Вероятность и поведение человека»
В конечном итоге Кэлхаун покинул корабль. Но сейчас он пребывал в недоумении. В первое же утро он тщательно проанализировал электромагнитный спектр. Искуственных излучений в эфире Мариса-3 не было. Но наружные микрофоны ближе к полудню уловили далекий рев реактивного двигателя и, выглянув наружу, Кэлхаун заметил белесую полоску инверсионного следа на голубизне неба — ракета прошла в пределах атмосферы. Значит, ракета ищет следы кратера от рухнувшего беспомощного медкорабля.
Это опровергало предположение о необитаемости планеты. Город был внешне пуст, но ведь кто-то пытался уничтожить корабль. Там должны быть люди. Никто не станет уничтожать медкорабль, если только не сложилась на планете ситуация, при которой инспектор Медслужбы может выяснить вещи, о которых Медслужбе знать не стоит. Что же это за ситуация?
Логического объяснения цепочке противоречий пока не было. На Марисе-3 должны жить цивилизованные люди. Но поступали они совершенно нецивилизованным образом. Следовательно…
Кэлхаун надиктовал на ленту краткий отчет обо всем случившимся, вплоть до настоящего момента, вставил ленту в аварийный ответчик. Если его начнут искать из космоса, ответчик передаст пакет информации. После этого Кэлхаун тщательно заэкранировал или отключил остальные цепи, чтобы корабль не нашли по энергетическим излучениям. Он подготовил необходимое снаряжение и вместе с Мургатройдом покинул корабль. Само собой, он направился в сторону города — там должен был таиться корень зла и ответ на все вопросы.
