Но кто она — Кэролайн — такая, чтобы перечить Верховной ведунье? Никто. Всего лишь покорная «правильная» шатера.
Громкий стук в дверь заставляет прервать разговор. На пороге запыхавшийся наставник-воин.
— Простите за беспокойство, дэуза…
— Надеюсь, у тебя что-то очень срочное, Феликс, раз ты осмелился прервать наш разговор, — недовольно отзывается старуха.
Взволнованный мужчина склоняется в почтительном поклоне. Заметно: Верховная ведунья вызывает у него благоговейный трепет.
— Мы нашли сбежавшего мальчишку.
— И где же, интересно знать?
— Его тело полчаса назад выбросило на скалы.
Глэдис удивлённо приподнимает бровь. Самоубийство в Руаре довольно редкое явление. Юных руарцев с пелёнок учат цепляться за жизнь ради великого служения императору Дэмониону. И они цепляются, правда, не столько из-за повелителя, сколько из банального страха перед смертью. Ведь по учению дарийского божества Отара — слуга императора, наложивший на себя руки, в загробной жизни будет подвергаться вечному мучению за то, что предал своего повелителя. Эта прописная истина с малолетства вбивается в головы воспитанников, так что самоубийство в Руаре? Да такого просто не может быть!
— Он сам сбросился в океан? Наложил на себя руки?! Мне что-то слабо верится в это Феликс.
Воин хмуро качает головой.
— У мальчишки перерезана шея. Это убийство, моя дэуза. Но Вы не извольте беспокоиться, Верховный воин сказал, что знает, кто это сделал. Виновного ждёт смерть.
— Это правильно, — едва заметных губ Глэдис касается лёгкая задумчивая усмешка, она оборачивается к шатере-наставнице, — но прежде я хотела бы знать имя виновного. Как толькь всё выясните, приведите его ко мне.
— Как скажите, дэуза.
Воин исчезает, оставив Верховную ведунью в лёгком недоумении. Преднамеренные убийства за все века существования Руара случались ещё реже, чем самоубийства. Странно всё это как-то. Очень странно.
* * *
Я уже окончательно запуталась, куда меня тащит взволнованная Мэд. Бесконечные коридоры, комнаты, наконец, старая галерея. На стенах картины разных эпох. Преимущественно женские портреты. Шатеры — догадываюсь я. Видимо, лучшие из лучших, раз их решили увековечить кистью художника. Мельком замечаю, что один из портретов почему-то закрыт плотной тканью. Хочу подойти поближе — разглядеть, но Мэдлин не даёт. Ей сейчас точно не до портретов. Моя соседка вновь близка к истерике.
— Что нам делать?! Дэус Карл приказал обыскать все комнаты, окна которых выходят на океан, — Мэд вцепляется в меня мёртвой хваткой. — Делать-то что будем! Если он сам подослал этого воина к нам, то наверняка знает, что это мы избавились от его любимого ученика!
Её модно коротко стриженные волосы, кажется, от ужаса стоят дыбом. Делаю попытку успокоить её, заранее не особо веря в успех.
— Главное не паниковать. Делать абсолютно ничего не нужно! Запомни раз и навсегда: этой ночь ты просто крепко спала. Ничего не видела, и не слышала!
— Предлагаешь соврать Верховному воину?! — в голосе юной шатеры звучит неподдельный ужас.
Меня разбирает псих. Я вообще не понимаю, как она все эти годы умудрилась выжить в Руаре, если ни разу не врала наставникам? В Катаре Мэд точно бы и недели не продержалась.
— А у нас что, есть выбор? В конце концов, это не мы с тобой заявились ночью в касту воинов и устроили там погром! И дыши глубже. Обычно это помогает.
Загнанная в угол Мэдлин, и правда, начинает глубоко дышать, пытаясь взять себя в руки.
— Это всё неправильно! Это всё не по правилам! — нервно шепчет она.
Какие на фиг правила, когда речь идёт о спасении собственной шкуры?! Нет! Эта девчонка однозначно не знает законов и правил реальной жизни! Наивная, я-то думала, что это я все эти годы под силовым колпаком Катара прожила. Ан нет! Вот кто под настоящим колпаком всю жизнь проторчал!
— Да плевать я хотела на все эти ваши дурацкие правила! Толку от них пока никакого! — огрызаюсь я, облокачиваясь на висящий за моей спиной портрет.
Делаю это несколько неуклюже. В результате пыльное покрывало, закрывающее картину, подает мне прямо на голову. Отчаянно чихая, барахтаясь, сбрасываю покрывало на пол.
— Серые прислужницы здесь, что, никогда не убираются? — ворчу я, — хоть бы пыль стряхнули. Задохнуться же можно!
— Что ты наделала?! — соседку охватывает новая волна паники. — Здесь нельзя ничего трогать!
— Ой, подумаешь проблема, — беззаботно отмахиваюсь я. — Накинем полотно обратно. Проблем-то…
Оглядываюсь в поисках стула или лестницы. Картины повешены довольно высоко, просто так до них не дотянуться. Наконец, нахожу небольшую табуретку. Она подойдёт. Тащу её к картине, поднимаю голову и… обмираю.
Прямо на меня с портрета прекрасным надменным взглядом взирает безумно красивая девушка в алом платье, в которой, признаться, не без труда узнаю… собственную мать.
— Акраба, — выдыхаю я.
Уйдя из Катара, я, признаться, думала, что никогда больше не увижу её.
Мэд выхватывает у меня покрывало, встаёт на табуретку, торопливо завешивает портрет.
— Какая ещё Акраба? Это Таисья. Некогда любимая шатера Дэуса Карла.
Зашибись! Моя блудливая мамуля умудрилась крутить шашни и с этим лысым верзилой. Надеюсь, нам с Анигаем не его гены достались?
— Почему её портрет висит здесь?
Заметно, что Мэдлин колеблется. Наверное, в другой ситуации она бы не ответила на мой вопрос, но сейчас, когда мы обе с ней по самое «не хочу» в неприятностях, соседка решает нарушить ещё одно правило Руара и… посплетничать.
— Таисья было одной из лучших шатер за всю историю Руара. Её прочили большое будущее, но она…
Мэдлин затихает, не отваживаясь произнести вслух, что за номер выкинула моя мамаша, из-за чего мы с Анигаем родились в проклятом промозглом Катаре, а не в сытом Руаре.
— Что она сделала, Мэд?
Шатера оглядывается, переходит на шепот.
— Таисья осмелилась бросить вызов самому императору!
— Чего?!
Это уже слишком даже для меня. Нет, я конечно, всегда знала, что наша мамуля больна на всю голову, но не до такой же степени.
Да я просто отказываюсь в это верить! Чтобы беспутная Акраба, у которой отродясь не было никаких амбиций и все мысли всегда были заняты только тем, как бы раздобыть эль и тандурим, пошла против самого Дэмониона?! Такого просто не может быть!
— В День солнцестояния Таисья вышла на Плато Семи ветров и затребовала Жезл власти! — завороженным шепотом рассказывает Мэд. — Она хотела стать соправительницей Дария! Представляешь?! Простая шатера возомнила себя императрицей!
