— Потом доскажу, — закашлялся Зафод, и все трое потеряли сознание.
Артур угрюмо бродил по поверхности Магратеи. Форд предусмотрительно оставил ему Путеводитель, чтобы было не так скучно ждать. Он нажал несколько кнопок наугад.
Редакторы Путеводителя очень по-разному подходили к своей задаче. Некоторые — и довольно многие — из них включали в него много статей просто потому, что в свое время эти сведения показались им интересными.
Одна из них (та, на которую наткнулся Артур) излагает предположительную историю жизни некоего Виита Вуджаджита, тихого молодого студента из Максимегалонского Университета, которого ждало блестящее научное будущее (он изучал древние языки, трансформационную этику, и волновую гармоническую теорию исторического восприятия), но после того, как он и Зафод Библброкс однажды прокутили всю ночь напролет, причем было выпито огромное количество Всегалактического «Мозгобойного» Коктейля, он вдруг решил найти ответ на вопрос — что произошло со всеми шариковыми ручками, которые он купил за последние несколько лет.
За долгие годы исследования, дорого стоившие Вуджаджиту, он посетил все главные центры утери шариковых ручек, для чего изъездил Галактику вдоль и поперек, и, наконец, выдвинул интересную теорию, в свое время весьма позабавившую общественность. Где-то в космосе, рассуждал он, наряду с планетами, населенными гуманоидами, рептилоидами, рыбоидами, ходячими древоидами и сверхразумными голубенькими тенями, есть планета, полностью отданная жизни в форме шариковых ручек. И именно на эту планету сбегают потерянные ручки, под шумок пролезая в пространственные щели — в мир, где, как им точно известно, они могут наслаждаться чисто шариковым образом жизни, отвечая жизненным стимулам, предназначенным только для шариковых ручек; в общем, вести то, что они называют хорошей жизнью.
И пока это было просто теорией, все было прекрасно. Все это было даже очень интересно до тех пор, пока Виит Вуджаджит не объявил, что он нашел эту планету, и жил там, и подрабатывал шофером в семье дешевых зеленых авторучек. Вследствие этого заявления он был взят под стражу, изолирован от общества, написал книгу, и в конце концов был приговорен к облагаемой налогом ссылке — обычной участи тех, кто стремится выставить себя на смех.
Когда однажды в точку пространства, указанную Вуджаджитом, послали экспедицию, она обнаружила там только маленький астероид, все население которого состояло из старика-отшельника, который снова и снова повторял, что все сущее — неправда. Потом, однако, выяснилось, что он был неправ.
Тем не менее, остаются вопросы как об источнике таинственной суммы в 60 тысяч альтаирских долларов, ежегодно перечисляемых на счет Вуджаджита в Брантисвоганском банке, так и, разумеется, о высокодоходном предприятии по торговле подержанными шариковыми ручками, принадлежащем Зафоду Библброксу.
Артур дочитал статью, и выключил Путеводитель.
Марвин все еще сидел рядом без движения.
Артур поднялся и пошел вверх. Он обошел весь кратер. Он посмотрел, как два солнца величественно опускаются за горизонт Магратеи.
Он снова спустился в кратер. Он разбудил Марвина, потому что даже с роботом, страдающим маниакально-депрессивным психозом, говорить приятнее, чем с самим собой.
— Ночь начинается, — сказал он. — Смотри, робот, звезды выходят.
Из середины пылевого облака видно очень мало звезд, и светят они слабо, но все-таки им удалось появиться в небе.
Робот послушно взглянул на них, и снова перевел взгляд на Артура.
— Вижу, — сказал он. — Отвратительно, не правда ли?
— Но какой закат! Даже в самых прекрасных снах я такого не видел! …два солнца! Как огненные горы в пустоте!
— Я видел, — ответил Марвин. — Ерунда.
— У нас ведь было только одно солнце — там, дома, — не успокаивался Артур. — Я, видишь ли, с планеты, которая называлась Земля.
— Знаю, — ответил Марвин. — Только об этом ты и болтаешь. Ужасное название.
— О нет, она была красивая.
— Там были океаны?
— Да, — вздохнул Артур, — огромные глубокие синие океаны…
— Ненавижу океаны, — сказал Марвин.
— Скажи, — вдруг заинтересовался Артур, — а как у тебя отношения с другими роботами?
— Терпеть их не могу, — ответил Марвин. — Куда ты идешь?
Терпение Артура лопнуло. Он снова поднялся.
— Я, пожалуй, еще прогуляюсь, — сказал он.
— Ни в чем себе не отказывай, — сказал Марвин, и сосчитал пятьсот девяносто семь тысяч миллиардов овец, прежде чем снова заснуть секундой позже.
Артур обхватил себя руками в тщетной попытке согреться, и снова заковылял вверх по склону.
Из-за того, что воздух был столь разреженным, и из-за того, что у Магратеи не было луны, темнота опустилась очень быстро. Стало совсем темно, и поэтому Артур практически на всем ходу столкнулся со стариком.
Он стоял спиной к Артуру, глядя, как самые последние всплески света исчезают во тьме за горизонтом. Он был высокого роста, и носил что-то вроде длинной серой рубахи. Когда он обернулся, стало видно его лицо — худое, отмеченное высокими заботами, но не суровое. Человеку с таким лицом можно доверить даже подписанный чек с непроставленной суммой. Но он не обернулся, даже когда Артур столкнулся с ним и вскрикнул.
Наконец, солнца скрылись за горизонтом, и он обернулся. Лицо его все еще было слабо освещено. Артур, пытаясь найти источник света, обернулся, и увидел, что в нескольких шагах от них стоит какая-то небольшая машина — на воздушной подушке, догадался он. Она испускала слабое свечение.
Старик взглянул на Артура — как тому показалось, печально.
— Вы выбрали холодную ночь для визита на нашу мертвую планету, — сказал он.
— Кто… вы такой? — заикнулся Артур.
Незнакомец отвернулся. Казалось, по его лицу опять скользнула печаль.
— Как меня зовут — это неважно, — сказал он.
Казалось, у него было что-то на уме, но начинать разговор он не торопился. Артур почувствовал себя неловко.
— Я… э-э… вы меня напугали… — запинаясь, произнес он.
Незнакомец снова повернулся к нему и поднял брови.
— Хмм?
— Я говорю, вы меня напугали.
— Не беспокойся, я не нанесу тебе вреда.
При этих словах Артур нахмурился. — Но вы в нас стреляли! Эти ракеты… — сказал он.
Незнакомец уставился вниз, в кратер. Свечение треугольных глаз Марвина бросало едва заметные красные блики на огромный скелет.
Он насмешливо хмыкнул.
— Автоматика, — сказал он, и слегка вздохнул. — Древние компьютеры в недрах нашей планеты отсчитывают миллионнолетия, и века тяжелой пылью оседают на их памяти. Я думаю, они постреливают иногда просто, чтобы развеяться.
